Сам по себе перезагрузился ноутбук. Зазвенел телефон.

В какой-то момент Джесс показалось, что с лепестка одного из цветков срывается что-то красное, тягучее, похожее на кровь, и падает с оглушающим звоном на стол.

Это стало последней каплей.

Джесс вскочила на ноги, обеими руками схватила корзину, которая оказалась тяжелой, и под удивленные взгляды коллег потащила ее к выходу.

Она донесла ее до туалета и методично принялась вырывать цветы и пихать их в мусорный бак.

За этим занятием ее застала Дайана.

– Ты что делаешь?! – схватила она за руки Джесс. Раньше они были загорелые – она всегда посещала солярий, а теперь казались бледными и тонкими. – С ума сошла?

– Я не хочу их видеть!

– Не хочешь – отдала бы мне, – нахмурилась Дайана.

– Ты не тот человек, который готов подбирать за другими.

Джесс выпрямилась. Корзина с цветами, которых осталось больше половины, осталась на полу. Те цветы, что торчали из мусорного бака, казались безжизненными и несчастными. Поломанными.

Джесс подумала, что не хочет стать такой же, как эти цветы. Не хочет ломаться. Не хочет, чтобы ее жизнь оборвали, как их стебли.

Она хочет тянуться к солнцу.

– Это не Эрик прислал цветы, – догадалась вдруг подруга и взяла Джесс за запястье. Сквозь бледную кожу просвечивали вены.

– Не Эрик, – подтвердила она.

– А кто?

– Я не знаю.

– Что происходит? – свела к переносице темные густые брови Дайана. – Ты сама не своя. Мне кажется, дело не только в Вивьен.

– Я не знаю, – повторила Джесс.

И Дайана решила оставить ее в покое.

Она помогала ей уничтожать цветы, с сожалением глядя, как осыпаются нежные лепестки.

– Если заберу их себе, пойдет еще больше слухов, – ворчала Дайана, помогая запихивать розы в бак – уже второй по счету.

Когда они шли обратно в офис редакции, на телефон Джесс пришло сообщение, содержащее всего одно слово: «Зря».

Рабочий день закончился не скоро – Джесс казалось, что время идет медленно, и она вся извертелась на своем месте, делая вид, что работает.

Раньше она никогда не симулировала свои обязанности, с удовольствием выполняла их и наслаждалась быстрой, текучей, словно река, атмосферой. А теперь все стало иначе.

Ощущение, что на нее смотрят, не проходило.

Перед тем как уйти с работы, Джесс несколько раз звонила Эрику, но тот почему-то не отвечал. Сначала его телефон был занят, затем женский механический голос сообщила что телефон вне зоны действия сети или выключен.

Джесс отнеслась к этому спокойно, зная обязанности жениха, и запаниковала лишь тогда, когда он опаздывал почти на полтора часа, так и не отвечая на ее звонки. На работе его тоже не было, и никто из коллег не мог сказать, куда Эрик делся. Ей лишь сообщили, что он взял машину и уехал, разговаривая с кем-то по телефону. Кто-то предположил, что домой.

В конце концов Джесс, которую окутало неприятное предчувствие, поймала такси и поехала к Эрику.

Он снимал небольшую квартиру в достаточно тихом благоустроенном районе. Раньше Джесс звала его жить в ее доме, однако Эрик отказывался, говоря, что ему придется слишком долго добираться до работы по вечным пробкам, и шутил, что слишком старомоден, чтобы жить вместе до брака. Джесс это казалось совершеннейшей глупостью, к тому же они часто оставались друг у друга на ночь, однако аргумент с работой она принимала.

Когда Джесс стояла напротив квартиры Эрика, несмотря на хорошо освещенный коридор и видеокамеры всюду, она отчего-то вновь ощутила страх. Липкий, противный, скользящий промеж лопаток, кусающий кожу вдоль позвоночника. Она пыталась отогнать этот страх, но он не собирался никуда уходить. Свернулся клубком у ее сердца и замер, затаился.

Джесс несколько раз позвонила, но дверь не открыли. Она уже решила уйти, однако ей послышался за стеной какой-то неясный шум, и девушка достала ключи от квартиры, которые Эрик когда-то ей вручил.

Ключ повернулся в замке, и дверь отворилась.

Джесс думала, что ее накроет темнотой, но в прихожей оказалось светло. Казалось, свет был включен по всему дому. В одной из комнат слышалась негромкая музыка.

– Эрик! – позвала она. – Это я!

Не слыша ответа, Джесс направилась в гостиную – неспешный джаз играл именно там.

Окно было приоткрыто, и по комнате гулял сквозняк, раздувая легкие тонкие шторки. Пахло сигаретным дымом, хотя Эрик не курил. На столе стояла открытая бутылка вина и два бокала. На диване, на котором они часто смотрели сериалы, лежали – Джесс глазам своим не поверила – наручники, обитые красным мехом. Рядом валялась плетка.

Девушка нахмурилась, перестав что-либо понимать.

Она уловила шум воды и облегченно вздохнула – Эрик, скорее всего, принимал душ, поэтому не слышал ее звонка и голоса.

Но почему он тогда не встретил ее с работы и не отвечал на звонки?

И что это за странные вещи?

Джесс твердой походкой, поджав губы, направилась в ванную комнату.

Однако, когда она уже подходила к ней, намереваясь постучать в запертую дверь, кто-то дотронулся до ее плеча.

Джесс обернулась.

– Я думала, ты в ва…

Слова застряли в ее горле. Губы онемели. В руках и ногах появилась чудовищная усталость.

Перед ней в воздухе плавало Пугало, едва касаясь истоптанными ботинками пола. В одной соломенной руке оно держало цветочный горшок, как бомбу.

То самое Пугало. С безумной ядовито-зеленой улыбкой и алыми горящими глазами. Оно преследовало Джесс в реальности и в кошмарах. И оно не хотело отступать.

Пугало помахало Джесс, и та схватилась за стену, чувствуя, как пол уходит у нее из-под ног. От страха она могла лишь бессвязно мычать, словно лишилась дара говорить. Пугало улыбнулось еще шире, отбросило в сторону цветочный горшок, разбив его. И ухватило себя за холщовые серые щеки, потянув в разные стороны, словно хотело порвать самого себя.

Шов, соединяющий правую и левую части лица, лопнул.

Из дыры вырвалась на свободу тьма.

Тьма дышала, как тысяча человек, задыхающихся человек.

Тьма клокотала.

Тьма хотела Джесс.

Она ледяными кляксами облепила упавшую девушку, забиваясь ей в рот и нос, проникая в пищевод. Хлынула в уши, забираясь внутрь ее тела и смешиваясь с кровью. Тьма опутала ее мозг, покрыла черной матовой пленкой белки глаз. Тьма завладела ею полностью, заполняя собой и унося в мир вечной мерзлоты.

Джесс тащило сквозь снега, кидало во льды, разбивало об айсберги. Ветром кидало из стороны в сторону. Пронзало тысячами зеркальных холодных осколков.