– Да что ты, папа, зачем ты себя с террористами сравниваешь?!

– А чем я лучше их? Ничем! Из-за меня погибли люди, и нет мне прощения!

Марио увидел своего отца, Дона Карло, при жизни всегда такого самоуверенного, никогда не признававшего свои ошибки и уж, конечно, никогда и ни в чем не раскаивавшегося, плачущим.

– Отец, ты плачешь?!

– Да, сынок, я плачу! Я каюсь, глубоко каюсь! Но поверь мне, что самый строгий суд у меня здесь! – и он побил себя в грудь! – Моя грешная душа никогда не обретет покоя!

Потом Марио увидел и маму, Дону Марию, она стояла поодаль и держала за руку его брата Костантино, а тот другой рукой нежно обнимал свою жену Изабель.

– Как? И вы уже здесь? – не ожидал Марио.

– Да, брат, и мы тут. Но твое время еще не пришло! Борись! – с несвойственной ему твердостью сказал Коста.

– Ты должен жить хотя бы ради них! – Марио четко увидел свою жену Валерию, сына Андреа, маленькую дочку Викторию, которую он еще никогда и не видел при жизни, и бедняжку Мартиночку. И такая нахлынула в его сердце волна любви и непреодолимой тоски по ним, послав мощный импульс его спящему мозгу, что он вдруг резко открыл глаза».

Медицинский аппарат, расположенный у его изголовья, произвел прерывистый звук – у-у-у, на который сразу же прибежала медсестра Эльза. Она что-то поправила в аппарате, и снова выбежала из палаты, вернувшись уже с двумя врачами.

– Потрясающе! Вы большой молодец! – похвалил доктор своего пациента. Я вам честно скажу: с точки зрения медицинских показателей у вас шансов выжить было очень мало. Ну, теперь я с уверенностью могу сказать, что вы пойдете на поправку.

Марио еще был очень слаб, чтобы что-либо ответить доктору, и он только еле заметно утвердительно покачал головой в знак своего согласия.

Шли неделя за неделей.

Процедуры, принятие лекарств, бесконечные анализы и рентгенты, восстанавливающие упражнения, гимнастика для позвоночника и многое другое – всем этим поминутно было расписано время выздоравливающего Марио Пинизи. Он уже начал потихоньку ходить, опираясь на специальную опору, но самой главной и пока непреодолимой проблемой была для него амнезия – потеря памяти.

Это, наверное, страшное ощущение, когда ты не имеешь ни малейшего представления о том, как тебя зовут, откуда ты, есть ли у тебя семья, дети, кто ты по профессии и даже какой ты национальности?!

Как только Марио физически немного окреп, он безжалостно стал напрягать и без того сильно поврежденный свой мозг, чтобы вспомнить хоть что-нибудь о себе. Бесполезно. Как будто кто-то взял и нажал, как в компьютере, кнопку delete.

– Еще бы, что же вы хотите! Вас так сильно ударило перекрытием по голове! Скажите спасибо, что вообще ваша умственная деятельность не повреждена. Вы, видно, родились под счастливой звездой! – заверил его доктор.

– А память может к вам вернуться. Бывали такие случаи в моей практике: или под воздействием сильного психологического стресса, или сама постепенно вернется. Но, к сожалению, существует еще одна серьезная проблема: у вас сгорели все документы, восстановить их на данной момент не представляется возможным, поскольку вы еще и, я это подчеркиваю, ничего не вспомнили. Конечно, американское государство вас не бросит, долечит до конца, также вам, как жертве терроризма, полагается некая денежная компенсация, но о дальнейшей вашей судьбе вам придется самому позаботиться.

– Да, это правда, я, к сожалению, ничего не помню о своей прежней жизни! Я просто в отчаянии, доктор! Неужели мне нельзя помочь восстановить память?

– А вот отчаиваться не стоит! Как я вам уже сказал, память может к вам вернуться, но не сразу, на это нужно время и терпение. Когда вы совсем выздоровеете и будете хорошо ходить, хотя с вашей уже существовавшей ранее хромотой это все очень относительно, погуляйте по городу, может, вам удастся вспомнить какие-либо места, связанные с вашей прошлой жизнью.

– Хорошо, доктор, спасибо за совет, как только смогу, я так и поступлю.

– Но у меня есть и хорошая для вас новость. Скоро вас выпишут из больницы и переведут в реабилитационный центр. Там вам понравится: его здание окружено красивым парком, внутри есть бассейн, спортзал, бильярд и многое другое. В комнате у вас будет только один сосед, так что вы проведете время, выделенное вам для полнейшего выздоровления, в более приятной обстановке.

Марио обрадовала эта новость – больница стала угнетать его все больше и больше. Единственным лучиком света в этом мраке человеческой боли и страданий была хорошенькая медсестра Эльза. Она была так мила и приветлива с ним и приходила навещать его чаще, чем это было положено, что невольно и он тоже стал ждать ее приходов с нетерпением.

– Знаешь, Эльза, меня скоро переведут в реабилитационный центр. Я, конечно, рад этому, но, с другой стороны, я больше не смогу каждое утро видеть твое приветливое личико! Мне будет тебя искренне не хватать, – Марио смотрел в ее глаза, держа в своих руках ее нежную девичью руку.

– Я в курсе. Мне тоже будет тебя не хватать. Но я смогу в свой выходной приезжать навестить тебя, если ты, конечно, этого хочешь.

– Да что ты, милая, конечно, я буду рад видеть тебя, но, с другой стороны, не могу позволить себе, чтобы ты свой выходной тратила на меня. Ты такая юная и у тебя, наверное, есть парень, и вообще своя жизнь. Я более чем уверен, что твой выходной ты могла бы провести куда более интересно!

– Если тебе это так интересно, то парня у меня нет, живу я одна, снимаю квартиру. И давай с тобой договоримся так: если ты по-настоящему будешь мне рад, то я к тебе заеду.

– Конечно, Эльза, я буду очень рад твоему приезду. Но повторю еще раз, не хочу мешать твоей молодой жизни и уж ни в коем случае не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной навещать меня.

– Все решено. А кстати, что ты намерен делать, когда выйдешь из реабилитационного центра? – поинтересовалась девушка.

– Думаю, сниму небольшую квартиру и буду пытаться вспомнить что-либо о моей прошлой жизни. Ведь без документов я не смогу даже на работу устроиться.

– Все понятно. Тогда я тебе предлагаю следующее: зачем тратить деньги на съем квартиры, у меня есть свободная комната, поживи пока у меня, а когда ты все вспомнишь, а я в этом даже не сомневаюсь, тогда и решишь, что тебе делать дальше.

– Это было бы просто великолепно! Потому что у меня в Нью-Йорке, я