Затем она начала смеяться над собой, над своим нелепым страхом. Как глупо! Опасное путешествие уже позади. Она благополучно добралась до Санта-Фе и теперь находится в безопасности.

В полной безопасности.

Следующее утро в Санта-Фе было ясным и солнечным. Над столичным городом, расположенным на высоте семи тысяч футов, простиралось чистое лазурное небо. Воздух был сух и прозрачен.

Днем, когда Элизабет и Эдмунд отправились на встречу с Мартином Эксли, солнце ласкало город своими теплыми лучами.

На Элизабет был нарядный дорожный костюм из хлопка цвета хаки и блузка с высоким глухим воротничком из палевого батиста. Ее густые рыжие волосы были убраны под аккуратную шляпку с низко опущенными полями. Переходя оживленную улицу, Элизабет взяла Эдмунда под руку.

Маневрируя между вихляющими повозками, экипажами и верховыми, Эдмунд и Элизабет ступили на тротуар и остановились у ювелирного магазина. Они торопились, и Элизабет лишь мельком взглянула на витрину маленькой лавки, где продавались серебряные индейские украшения и разноцветная посуда. Из соседнего магазина, торгующего конской сбруей, доносился резкий запах кожи.

К магазину примыкал ресторанчик под открытым небом. Там было много белых и цветных мужчин, которые занимались уничтожением огромных порций острых мексиканских кушаний, приготовленных из кукурузы, чилийского перца, бобов, лимонного сока и говядины. За ресторанчиком располагался салун под названием «Самородок». К полудню туда начали стекаться любители пропустить стаканчик и сыграть партию в покер.

За одним из столиков, спиной к вертящимся дверям, сидел высокий мужчина с черными как смоль волосами и серыми глазами. Дымя зажатой в зубах сигарой, он спокойно изучал свои карты. Внимательно следившие за ним игроки заметили, как он слегка прищурил свои непроницаемые серые глаза.

Его партнеры по покеру не могли догадаться, что это почти незаметное движение было реакцией отнюдь не на карту, которую он вытащил в прикупе, а на едва уловимый до боли знакомый ему запах духов. Этот аромат шлейфом тянулся за женщиной, которая прошла всего в шести футах от него.

На оживленной Палас-авеню Эдмунд и Элизабет свернули налево и вскоре очутились возле дворца губернатора. У главного входа стояло несколько групп мирно беседовавших мужчин.

Однако взгляд Элизабет остановился на пожилой женщине. Старуха индианка сидела на каменном крыльце, скрестив ноги и прислонившись спиной к стене. Казалось, она была безразлична ко всему происходящему вокруг. Ее пустой, равнодушный взгляд говорил о том, что в этой жизни не осталось ничего, что могло бы вызвать у нее интерес.

Отпустив руку Эдмунда, Элизабет направилась к старухе. Девушка неуверенно улыбнулась индианке и была немало удивлена, когда смуглое морщинистое лицо старухи расплылось в широкой беззубой улыбке, а ее черные глаза неожиданно вспыхнули и оживились.

Старая индианка подняла уродливую, костлявую, унизанную серебряными кольцами с бирюзой руку и поманила Элизабет. Та, не колеблясь, подошла к ней и присела на корточки.

– Элизабет Кертэн, – представилась она, касаясь сухой руки старухи.

– Микома, – сказала индианка и поспешно спросила: – Ты не видела моих сыновей?

– Ваших сыновей? – удивилась Элизабет. – Нет, не видела.

– Какого странного цвета у тебя волосы, – сказала индианка, вмиг позабыв о своих сыновьях. – Никогда не видела таких волос. Сними шляпу.

Элизабет тут же подняла руки, вытащила из шляпы длинную булавку и осторожно сняла свой элегантный головной убор. Яркие лучи солнца заиграли в золотистых волосах Элизабет.

– Вот, пожалуйста.

– Словно пожар, – поразилась индианка.

Элизабет засмеялась и взглянула на Эдмунда, терпеливо ожидавшего ее.

– Мне пора идти, Микома. Ваши сыновья скоро вернутся к вам?

– Да, они скоро придут.

– Прекрасно. – Элизабет отстегнула от воротничка блузки небольшую медную брошь и приколола ее к замшевому пончо старухи. – Это вам, Микома. Вы можете сказать своим сыновьям, что эта брошь проделала долгий путь из Нью-Йорка в Санта-Фе.

Лицо Микомы озарила радостная улыбка. Элизабет собралась было уходить, но Микома задержала ее.

– Подожди, – сказала она и сняла со своего пальца серебряное колечко с бирюзой. – Это тебе.

– О, Микома, нет… Не надо…

– Возьми! – Черные глаза Микомы сверкнули. – Храни его и скажи своим сыновьям, что это кольцо проделало путь с пика Насимиенто.

Элизабет бросила взгляд на Эдмунда.

– Она хочет, чтобы ты взяла перстень, – мягко сказал Эдмунд. – Если ты откажешься, она обидится.

Обладавшая прекрасным слухом, Микома закивала.

– Это очень сильно обидит старуху Микому, Огненная Голова.

Элизабет рассмеялась.

– Спасибо, Микома. Я буду хранить это кольцо всю жизнь.

– Теперь иди, – сказала индианка. – Опоздаешь на встречу.

Элизабет удивленно вскинула бровь:

– Откуда вы знаете, что у нас назначена встреча?

Старуха слегка улыбнулась.

– Микома все слышит, все знает. – Улыбка исчезла с ее лица. – Но иногда забывает.

Простившись с индианкой, но все еще чувствуя на себе ее взгляд, Элизабет сказала Эдмунду:

– Надеюсь, ее сыновья скоро вернутся. Очевидно, она очень устала от ожидания. Скорее бы они забрали ее домой.

– У нее все будет в порядке. А теперь мы действительно должны спешить. До офиса Эксли осталась пара кварталов.

Они торопливо зашагали по Палас-авеню, а затем свернули на Гранд-стрит. Наконец они остановились возле двухэтажного дома. На первом этаже располагался кабинет дантиста, а на втором золотыми буквами на матовом стекле было написано: «Компания Кертэнов. Мартин С. Эксли, агент».

* * *

– На Юго-Западе полным-полно всяких легенд, – говорил Мартин Эксли, стоя возле карты Нью-Мексико. – Впрочем, у кожаной карты вашего отца, Элизабет, тоже есть своя легенда.

Как вам известно, эту карту, на которой обозначено местонахождение золота, вручил Томасу Монтбло здешний старожил, некий Сид Грейсон. Сейчас Грейсон превратился в пьяницу и картежника. Когда-то в один прекрасный вечер ему безумно повезло: он выиграл в покер более десяти тысяч долларов. Одним из его противников был молоденький Джеми Пена, испанский помещик, ожидавший богатое наследство. Этот Пена почему-то решил, что удача должна изменить Сиду, и надумал сорвать банк, сыграв с Сидом на эти десять тысяч долларов. Проблема была лишь в том, что у Пены не было денег. Ни цента.

Испанец предложил Сиду сыграть на карту, скопированную с другой, более древней, которая осталась еще от первых колонизаторов. На этой драгоценной карте был указан тайник с золотом. Золото было добыто и переплавлено в слитки рабами-индейцами, а затем спрятано глубоко под землей в пещере. Золото было проклято духами индейцев, погибших на приисках, и бдительно охранялось крылатыми демонами ночи.