Мы расселись у романтично потрескивающего костра и, прихлебывая ни на что не похожий напиток, приступили к обсуждению программы исследований предполагаемой здесь амора…, тьфу ты, аномальной зоны. Черный бархат неба уже давно покрылся белыми бусинами звезд, но разбредаться по палаткам народ совершенно не собирался. Котелок с чаем уже дважды показывал дно, а мы все сидели, сидели… Пока главный уфолог строго не приказал:

– Завтра ж за работу, всем спать!

И, подавая личный пример подчиненным, первым полез в палатку. Валентина быстренько шмыгнула за ним, а Андрей, грустно улыбнувшись, налил себе очередную кружку, всем своим видом показывая, что засел тут надолго. Мы с Ольгой понимающе переглянулись – уже давно ни для кого не было тайной запретная страсть Валечки к неприступному Степану Сергеевичу.

– Игорь, – наклонилась ко мне Ольга, – а нам в палатку не пора?

– Давно пора, – горячим шепотом подтвердил я, и громко заявил – Мы, пожалуй, тоже пойдем, у меня уже глаза закрываются.

– Идите-идите, – милостиво разрешил главнокомандующий Курицын, и, поглаживая ружье, добавил, – я посторожу пока. Мало ли что…

Пробравшись в палатку, мы не стали терять драгоценного времени, но на самом интересном месте, когда мои пальцы уже почти расправились с застежкой Ольгиного лифчика, она вдруг отстранилась и виновато прошептала:

– Слава, я не могу!

Славой жена иногда называла меня в самые интимные моменты, сокращая на современный манер имя – Велеслав, на которое я откликался в прошлой жизни, где, собственно, и возникло наше большое светлое чувство.

– Не могу!

– Но почему?!

– Степан Сергеевич с Валентиной услышат!

Н-да, проблема. Руководствуясь принципом коллективной безопасности, Витька поставил палатки, так близко, что наш с ним храп вполне мог наградить уфологов бессонной ночью.

– Неужели ты думаешь, что им сейчас до нас! – не сдавался я, продолжая искать потерянную застежку, – Они ведь тем же самым…

Не успел я закончить фразы, как из соседней палатки донесся крик Степана Сергеевича, в котором явственно угадывалась мольба святого, искушаемого всеми мыслимыми демонами:

– Андрей! Немедленно спать!!!

Очевидно, за свою добродетель главный уфолог боролся из последних сил, раз уж Андрея на подмогу позвал… Теперь Ольга упрется окончательно, но мне-то каково! Волна желания буквально выкручивало теряющее контроль тело… Н-да. Что-то неладное со мной твориться, подобного накала с юности не припомню. Неладное творилось и с Ольгой. Я готов был поклясться, что она точно в таком же состоянии и только близкое соседство с посторонними удерживает ее в узде. Решение пришло неожиданно, и мы тихонечко выбравшись из палатки, со спальником под мышкой, прокрались к произрастающим в стороне кустам. Тут нам ничего уже не мешало… Пока не прогремел выстрел.

Ответом на испуганный вскрик Ольги и мое черное ругательство был возмущенный Витькин рык:

– Идиоты!!! Я чуть было вас не подстрелил! Хорошо ума хватило в воздух сначала пальнуть. Вы что вытворяете?! А?!

Когда он увидел, в каком виде мы покаянно приблизились к костру…

– Не ожидал от тебя, Игорь! И ты, Ольга, хороша. Вы что, первокурсники на картошке, чтобы по кустам шариться? Они так тряслись, что я уж решил: все, страдающий эпилепсией медведь в гости пожаловал…

Витька на секунду замолк, подыскивая для нас достойные эпитеты, и в этот момент, привлеченный нашими разборками, из палатки выглянул Степан Сергеевич. Одного наметанного взгляда ему хватило, чтобы разобраться в ситуации. Грустно покачав головой, он понимающе вздохнул, и, безнадежно махнув рукой, молча скрылся в палатке.

Черт побери, настоящая аморальная зона!

Утром мы с супругой долгое время не могли поднять на окружающих виноватых глаз и конфузливо всех сторонились. Пока Андрей не отозвал меня в сторонку.

– Знаешь, Игорек, это я, наверное, виноват во вчерашней катавасии…

– А ты-то тут причем? – удивился я.

– Это все из-за чая. Понимаешь, я дозу не рассчитал. Ну, этого, "золотого корня", чтоб его! Он в больших количествах так тонизирует, что у человека все поднимается и поделать с этим ничего нельзя. В общем, вместе с настроением и жизненной энергией возрастает потенция. Я об этом как-то не подумал и вот результат. Только Степану не говори – со свету меня сживет. Он ведь еле от Валечки отбился, бедолага… Да и то с моей помощью.

– А сколько продолжается действие твоего чая? – хмуро спросил я, с замиранием сердца вспоминая, что утром мы все опять к нему с удовольствием приложились.

– У кого как. Но в основном от шести до двенадцати часов.

Н-да, если сегодня днем это сумасшествие повторится…

– В таком случае мы с Ольгой останемся охранять лагерь, – принял я Соломоново решение.

– Вот-вот, я именно это и хотел тебе сказать, – облегченно вздохнул экстрасенс.

Идея остаться в лагере пришлась моей дорогой супруге очень даже по душе, чего нельзя сказать о Витьке и Семагине. Но тут на помощь пришел Андрюша, безапелляционно заявив, что, судя по его предчувствиям, это будет самый оптимальный вариант. И был удостоен моего тайного рукопожатия. В общем когда нагруженные под завязку приборами уфологи и примкнувший к ним Курицын скрылись за ближайшим островком кедрового стланика, мы с Ольгой поспешили наверстать упущенное, и не только наверстали, но и сделали солидный запас: вдруг другой возможности у нас уже не будет? Действительно, а вдруг?

Обед, приготовленный дражайшей половиной, уже давно поджидал припозднившихся едоков, а ребята все не возвращались. Томительное ничегонеделание постепенно стало действовать мне на нервы, и я решил обследовать замеченные неподалеку плантации голубики. Подхватив первую попавшуюся пустую емкость, которой оказался котелок из-под злополучного чая, я, предварительно предупредив Ольгу, бодрым шагом двинулся на сбор местных дикоросов. Ружье, прихваченное на всякий случай, привычно оттягивало плечо, но вряд ли мне придется им воспользоваться: тут до костра всего ничего, ни один даже самый голодный медведь не сунется.

Ягода оказалось наполовину зеленой, и на то, чтобы выискивать отдельные уже дозревшие экземпляры понадобилось куда больше времени, чем я рассчитывал. Проклятое ружье жутко мешалось; продираясь через густые кусты, я все чаще и чаще подумывал о том, чтобы его снять, но врожденная осторожность не позволяла такой роскоши… До тех самых пор, пока до меня не дошло, что по привычке я зарядил его не пулями, а обыкновенной утиной дробью. Н-да-а-а. Если не меня сейчас выскочит косолапый, стрелять по нему не только бесполезно, но и крайне опасно: подранок из меня уж точно бифштекс сделает.

Нет, все-таки Витька не зря утверждал, что я глазливый! Не прошло и десяти минут после сделанного мной неприятного открытия, как, потянувшись за очередной синей ягодой, я нос к носу столкнулся с лохматой лобастой башкой, подозрительно меня обнюхивающей. Наверное, сыграл свою роль фактор неожиданности. Ни одна мысль не успела посетить мою обалдевшую от такой встречи голову, но руки в данный момент не нуждались в осознанных командах и решили все сделать за меня. Нет, я не схватился за бесполезное ружье, а, крепко сжав левый кулак, из всех сил засветил зверюге в глаз, видимо, от испуга вообразив себя на ринге.