Большую часть времени они проводили вдвоем, иногда с Алекс, если она была не слишком поглощена ссорами с Ричардом. Но котенок — это в самом деле прекрасная идея. Во-первых, это своеобразный подарок Нику. А во-вторых, Саймон надеялся, что общий интерес сблизит их, заставит лучше понять друг друга.

— С удовольствием, — ответил Ник. — Тебе помочь?

Саймон, как всегда, покачал головой. У него было свое представление о том, каким образом прибирать и мыть посуду, и он не мог спокойно смотреть на то, как это делает Ник.

— Нет, спасибо, приятель.

Похоже, он уже стал выражаться, как Ник. Ну ничего.

— Да, еще одно! Я хочу кое-кого позвать на день рождения. Понимаешь, сто лет не праздновал, а тут подумал — было бы здорово собрать всех. Как-никак у меня юбилей.

На самом деле Саймон никогда еще не устраивал настоящей тусовки в своей стерильно чистой квартирке. Время от времени он приглашал нескольких человек на ужин, но даже и в этом случае гостям подавалось только шампанское. По крайней мере тогда он был уверен, что его ковры и мебель останутся в первозданном виде, а при известном контроле можно добиться также, чтобы дамы на каблуках не топтались по паркету (кто бы знал, сколько за него заплачено!). Не то чтобы Саймон был мизантропом, просто он предпочел бы жить в более спокойный век.

— Замечательно. А когда?

— Через три недели. Пятое июня, как раз суббота. Надеюсь, к тому времени потеплеет и можно будет обедать на веранде.

Ник вдруг вспомнил, как открыл дверь номера и увидел Алекс в длинном пальто. Было необычно холодно для мая, так что она с радостью скрыла под верхней одеждой свою униформу девушки по вызову. Она очаровательно выглядела. Потом Алекс сняла пальто и осталась в сногсшибательном платье — оно оставляло не слишком много простора для воображения, но зато сражало наповал. Ник поскорее загнал это опасное воспоминание в дальний угол своего сознания и посмотрел на Саймона, который явно ждал какого-нибудь замечания по поводу своих планов.

— Веранда — это здорово. Можно будет развесить китайские фонарики или что-нибудь в этом духе.

Саймон усмехнулся, подумав, что это понравится многим его гостям.

— Великолепно. Тогда ты отвечаешь за оформление, а я займусь едой.

У Саймона даже глаза заблестели: все складывалось как нельзя лучше. Ведь это прекрасная возможность завязать роман! Он так и представлял себе, как они с Ником вдвоем занимаются приготовлениями, с каждым днем становясь ближе друг другу. Он где-то читал, что творчество цементирует самые бесперспективные союзы, а прием богемы уж точно должен пробудить горячий темперамент Ника.

Три недели до великого события прошли в размышлениях, хлопотах и бесконечных переходах от одного решения к другому. Наконец Саймон утвердил цветовую гамму, а именно белое, только белое и немного серебра, что было значительным отступлением от традиций. Было составлено меню. Канапе не вызвали особого восторга, так что Саймон уже совсем было расстроился, но тут его приятель — издатель одного модного журнала — шепнул ему номер самой лучшей в городе поварихи. Эта дама с помощью пары котелков якобы творила чудеса, к тому же она обладала энциклопедическими познаниями в области национальных кулинарных традиций. В значительной мере выбор Саймона объяснялся и ее навыками по части тайской кухни — своеобразная дань увлечению Ника.

Было решено, что повсюду будут расставлены большие блюда с плавающими свечами и живыми водяными лилиями для пущего эффекта. Веранда будет окружена фиговыми деревьями, а по ним будут развешены светящиеся гирлянды. Как только гости соберутся, заиграет музыка — для этого был приглашен пианист. Наконец-то пригодится пианино, вывезенное Саймоном два года назад от родителей, у которых оно пылилось в чулане. Тогда он честно проиграл все школьные этюды, но, будучи перфекционистом, решил, что лучше ему не играть вовсе. Впрочем, пианино придало гостиной более изысканный вид и даже некоторый оттенок аристократизма, к которому так стремился Саймон. Диск-жокей прибудет позже. Ему были даны строгие указания обеспечить достаточное стилевое разнообразие, чтобы угодить как солидным гостям, так и завсегдатаям ночных клубов. Собственные музыкальные пристрастия Саймона скорее приближались к консерватизму (скажем по секрету, он обожал группу «АББА»), но приходилось заботиться о репутации, а в обществе он слыл передовым деятелем.

Когда пришло время и кулинарная фея миссис Энг прибыла, дабы занять свое место в фиговой роще, Саймон обнаружил, что Миу-Миу исчезла. На поиски были брошены все, вплоть до официантов, однако кошку отыскать не удалось. Саймон расстроенно подумал, что она испугалась шума и убежала, но тут вернулся Ник, выскочивший в магазин, и быстро обнаружил ее. Кошка забилась под его кровать и не желала выходить. Во многом Миу-Миу напоминала Нику Алекс: как только кто-нибудь покушался на ее территорию, она выпускала коготки и шерсть у нее становилась дыбом. Ник видел Алекс дважды с той роковой ночи, оба раза в сопровождении весьма пасмурного Ричарда, так что ему ничего не оставалось, как вести светскую беседу. Он готов был поклясться, что как-то поймал на себе взгляд Алекс, полный грусти и нежности, но тут же приказал себе очнуться и перестать жить иллюзиями. Присутствие этого пижона рядом с Алекс ясно говорило о том, что она сделала свой выбор. Без сомнения, скоро она будет щеголять в жемчужном ожерелье и выбирать тренера по теннису. «Ну и пусть, — раздраженно подумал Ник, — всяческих ей успехов». Что касается его, он собирался напиться вдрызг и думать только о том, как бы не споткнуться о чью-нибудь шикарно обутую ногу.

Пока Ник успокаивал перепуганную Миу-Миу, Саймон сновал по квартире, проверяя, все ли готово к приходу гостей. Были поправлены коврики на полу, полотенца в ванной и цветы в вазах. В последний момент Саймон заметил около раковины серебряное кольцо Ника. Он взял его и направился к себе в спальню. Обычно в эту комнату никто не заходил, но вдруг кто-нибудь из наиболее любопытных гостей захочет сунуть нос и сюда? Вроде бы все было в порядке. Саймон уже собрался было идти проверять, как дела на кухне, как вдруг раздался телефонный звонок. Это был какой-то друг знакомого его знакомого. Саймона очень попросили его пригласить, и вот, пожалуйста, — уже надоедает. Никакого чувства меры. Саймон дважды терпеливо объяснил ему, как к нему доехать, но тот все не понимал. Тогда он, уже теряя терпение, предложил ему взять такси и не мучиться. Положив трубку, Саймон выругался в адрес этого придурка, а заодно и вообще всех миланских производителей сумочек и любых других идиотов, кто бы они ни были. Облегчив душу, он вернулся на капитанский мостик, совершенно забыв о кольце, оставшемся лежать на тумбочке у кровати.

И вот потянулись первые гости. Мало-помалу вечеринка набирала ход. Одетые в униформу от Армани официанты с кошачьим самодовольством лавировали в толчее. Пианист ненавязчиво переходил от буги-вуги к Бетховену и обратно, свечи мерцали в сгущающейся темноте, кулинарные изыски миссис Энг имели успех. Сидя в укромном уголке со стаканом виски, Ник притворялся, что слушает драматическое обсуждение полной опасностей жизни на Манхэттене, и время от времени поглядывал на дверь. Краем уха он улавливал детали истории о свидании, каким-то образом связанном с пеной для бритья, но это его не слишком интересовало. На самом деле занимало его только одно — когда придет Алекс.