– Ни за что на свете! Ни за какие деньги! Кейтлин выставила себя полной дурой.

– Слушай, я знаю, что Кейтлин никому не нравится…

– Нет. Я не удалю видео. – Голос Итана становится жестким. Он больше не рад, что я с ним разговариваю. – Она опозорилась, и это уморительно. К тому же моя страница на Facebook пользуется невероятной популярностью.

– Я уверена, она сделает что-то похуже, и ты снова ее снимешь. Пожалуйста, удали его. – Мое хорошее отношение иссякло. Я думала, все пройдет легко.

Итан, скрестив руки, отворачивается от меня. Наглость парнишки возвращается.

– Ни за что, персик. Видео останется.

Мое терпение лопается. Теперь я встаю перед ним, загораживая выход, и придаю авторитет своему голосу:

– Удали видео. Сейчас же.

– Ты глухая? Я сказал, что не удалю, – говорит он, сузив глаза.

– Больше повторять не буду. Удали. Чертово. Видео.

Итан достает телефон, находит видео, включает его и показывает мне.

– Видишь это? Оно уморительно. И оно останется.

Мне требуется все самообладание, чтобы сдержаться и не выхватить у него телефон. Я могла бы использовать навыки джиу-джитсу и насильно удалить видео, но мои действия неумолимо привлекли бы еще больше внимания. Я и так уже стала достаточно заметной, тусуясь с парнями и будучи номером один в списке врагов Кейтлин.

– Оно останется. – Итан убирает телефон обратно в карман.

– А мне нужно, чтобы оно исчезло.

Не бей его, не бей.

– Очень нужно, а?

Я киваю.

Итан одаривает меня жутковатой, наглой улыбкой. Похоже, слишком уверенный в себе Итан вернулся.

– Я согласен. За минет.

Не ломай ему нос. Не ломай ему нос.

– Что? Ты серьезно?

– На сто процентов. Сделай, и я удалю видео.

Итан, победно улыбаясь, смахивает волосы с моего плеча грязными пальцами. Внезапно его рука задерживается на моем плече. Он действительно думает, что я в таком уж отчаянии? Ну, я в отчаянии, конечно, но никогда бы себя не продала.

Я больше не могу сдерживаться. Дотянувшись до руки, которую он положил мне на плечо, я хватаю его запястье и тяну перед собой, выкручивая. Итан вынужденно встает на цыпочки, пытаясь уменьшить причиняемую мною боль.

– Слушай сюда, маленький извращенец, – отрезаю я ядовитым голосом. – Никогда не пытайся шантажировать девушку, чтобы она сосала твой член. Никогда, и точка. Относись к девушкам с уважением, и, возможно, ты найдешь какую-нибудь цыпочку, которая согласится стать твоей девушкой. Нельзя принуждать людей к сексуальным услугам. – Мой гнев крадет часть моего контроля. – На кого я похожа, по-твоему? Разве я похожа на человека, который продаст достоинство? Я просила тебя по-хорошему, а теперь я прошу по-плохому. Удали видео. Или я сломаю тебе запястье.

Глаза Итана немного расширяются: он обдумывает угрозу. Он геймер – ему нужно запястье. Несмотря на боль, которую я причиняю ему, Итан смотрит на меня вызывающе.

– Сделаешь это – я отсужу у тебя все, чего ты стоишь. Мой отец адвокат, и у меня есть девятнадцать свидетелей.

Слово «адвокат» сразу же меня задевает. Нельзя допустить судебных дел или обвинений. Более того, мы и правда не одни в комнате: нас окружает толпа свидетелей. Я немного ослабляю хватку. Сделав глубокий вдох и заметив, что другие мальчики в комнате смотрят на нас с широко открытыми ртами, я отпускаю Итана. Он подносит руку к груди и торжествующе ее потирает. Громкий звонок сигнализирует об окончании обеденного перерыва, и у нас теперь остается пять минут, чтобы добраться до класса.

– Видео останется, – объявляет Итан, шагая к своим друзьям. Те уже начинают выходить из комнаты, по-прежнему бросая на меня странные взгляды.

Я была права, когда только встретила его. Мои глаза сужаются, провожая удаляющихся геймеров. Я вижу бесконечное количество вариантов, как заставить Итана убрать видео, но большинство из них заканчиваются жестоко. По очевидным причинам мне придется придумать другой план.

Единственное, о чем я думаю, когда иду в спортзал перед школой, – это вчерашнее отвратительное выражение лица Итана. Я не прекращаю тренировки с тех самых пор, как произошла череда событий, вынудившая нас переехать в Кинг-Сити. Занятия я посещаю по двум причинам: во-первых, я не хочу больше сюрпризов, а во-вторых, отрабатывая приемы на матах, чувствую себя гораздо увереннее.

После тренировки я поправляю макияж и собираюсь переодеться, чтобы пораньше отправиться в школу.

Вчера вечером я подобрала самый развратный, но все еще подходящий для школы наряд: узкую юбку и облегающую черную футболку с низким вырезом и молнией спереди. Бросив последний одобрительный взгляд в зеркало в спортзале, я отправляюсь в путь.

В школу я прихожу довольно рано – в коридоре младших классов по-прежнему стоит жутковатая тишина. Стоя возле кладовки, я стараюсь не выглядеть подозрительно. Когда снующая по коридорам уборщица наконец-то заходит внутрь, я терпеливо жду, пока она не выйдет. И стоит ей появиться, я тут же выставляю ногу, чтобы не дать двери закрыться. Небрежно осмотревшись, я достаю бумагу, заталкиваю ее в замок и закрываю дверь: мне нужно убедиться, что замок не защелкнется. Наконец, не обращая внимания на колотящееся сердце, я ухожу, оставляя дверь кладовки прикрытой.

Теперь, когда самое трудное позади, мне остается только ждать. Спустя время я наконец-то замечаю Итана: он идет по коридору с одним из своих друзей. Я отмечаю, какой шкафчик принадлежит ему, и выхожу из коридора, надеясь, что затор продержится весь день.

Во время утренних занятий я немного рассеянна. Я не могу не думать о том, что видео, которое выложил Итан, уже целый день висит в интернете. Я даже не сказала маме, потому что не хочу видеть ее бурную реакцию. Она точно решит, что это последняя капля, и тогда мы снова переедем.

До обеда никто из моих друзей не обращает внимания на мою отстраненность.

– Земля вызывает Амелию! – Ноа машет рукой перед моим лицом, чтобы привлечь внимание.

– Прости, что?

– Мы спросили, как ты написала тест по математике. Тот, который нам только что раздали, – повторяет Ноа.

За столом сидят все, кроме Эйдена.

– А ты как думаешь? – огрызаюсь я.

Ребята удивляются, не понимая, почему я набросилась на Ноа за невинный вопрос.

– Прости, Ноа. – Я вздыхаю. – Я переживаю.

– Из-за вчерашнего? – нерешительно уточняет Шарлотта.

– Наверное, – подтверждаю я.

– Из-за Итана? – спрашивает Аннализа.

Они не глупые – прекрасно знают, что я вела себя неадекватно. Вот только причина моей неадекватности остается для них загадкой.