Имоджин ушла, так что поделиться новой информацией было не с кем.

— По-моему, я оказала вам очень большую услугу, детектив. — Лидия одарила Тома одной из своих обворожительных улыбок. — Я думаю, что заслуживаю небольшой награды, не так ли?

Журналистка флиртовала. Кэллэдайн с трудом мог в это поверить, но все было слишком очевидно. Так, что происходит? Чем эту очаровательную молодую женщину мог заинтересовать стареющий детектив с неладами в отношениях с женщинами? Он вздохнул. Кого он обманывает? Нельзя отвлекаться от дела. Лидия уже сказала, что это расследование для нее важно, и она не могла рисковать упустить что-либо. Холден беззастенчиво собиралась использовать его, и это было чересчур откровенно.

— Вы сейчас о чем?

— Давайте начнем с ужина. Можете зайти ко мне попозже, и я что-нибудь приготовлю. Мы не должны говорить об этом… — Молодая женщина махнула рукой с маникюром. — Я знаю, Том, этот момент вас беспокоит, но в любом случае вам придется поговорить со мной. Значит, нам нужно завязать какие-то взаимоотношения, верно, детектив? Я, например, предпочла бы дружеские отношения. — Женщина протянула Тому Кэллэдайну визитную карточку. — Держите. Моя личная карточка, с номером и адресом. Жду вас в восемь.

— Ладно, мы поужинаем. Только я все равно не изменю своего мнения по делу. Вы должны понять это с самого начала. Меня не будут уговаривать, подкупать или загонять в угол. — Мужчина посмотрел на макет первой страницы, который все еще держал в руке. — Мне нужно его сохранить. Вы очень хорошо уловили суть письма. «Умелые руки»… Это ваше название? Вы его придумали? Оно подходит.

— Нет, не мое, — ответила Лидия Холден. — Разве вы не видели? Он так подписался.

Малкольм Машеда крепко прижал к себе Кубу. В переулке, который вел к боковому входу в его квартал, было темно. Малкольм намеренно выбрал это место.

— Ты могла бы пойти со мной, крошка, — сказал Машеда Кубе и вставил ей в ухо один из наушников, чтобы девушка могла слушать его музыку. — Моя мама ведь с ума сойдет, если я опоздаю.

— Проклятый браслет, ты должен с ним что-то сделать. — Девушка вытащила наушник и сердито ткнула молодого человека в грудь. — Ты теперь хороший парень. Скажи им, что ты изменился. Ты выполнил общественные работы. Будь мужчиной, Маш, отстаивай свои права и заставь их снять браслет.

— Не могу… Мама говорит, я должен подождать, пока они скажут.

Малкольм Машеда должен сделать Кубу счастливой. Конечно, он любил ее, однако мама Машеды не была в восторге от девушки. Мамино правило, что молодой человек должен вернуться в ее дом к половине восьмого, вполне ее устраивало.

— Я должен жить там, наверху, с мамой. Я должен делать так, как она говорит. В любом случае, это ее дом. Если я буду возражать, мама меня вышвырнет, так что пока мне придется жить с этим. — Малкольм сверкнул браслетом, прикрепленным к ноге. — Я должен остаться дома. Это часть сделки, к тому же я не хочу искать приюта на ночлег. Меня выкинут.

— Банды, — произнесла Куба и сплюнула. — Я ненавижу это место и всех в нем. Мы можем все изменить к лучшему. Мы должны уехать отсюда. Сейчас. Сегодня. Вместе. — Девушка откинула голову назад и посмотрела Машу прямо в глаза. — Так что? — Ее руки лежали на стройных бедрах. — Ты готов к этому шагу? Или соберешься с духом и порвешь со мной?

Малкольм попытался отшутиться, но по выражению темных глаз любимой девушки он понял, что Куба говорит серьезно. Его голова и плечи поникли.

— Я не могу.

Машеда должен попытаться все исправить. Куба должна смириться с текущим положением вещей. Пока, по крайней мере, это все, что он мог сделать. Парень крепко поцеловал ее.

— Ты — позорище, — выпалила Куба. — У тебя нет яиц, плохой парень, — с ухмылкой она направила руку между его бедер.

— Ой, не надо!

— А знаешь, мы могли бы поехать. Ты можешь убрать браслет, если захочешь. Ты знаешь людей, таких же, как я, которые сделают это просто так.

— Я пытаюсь быть другим. Ты сказала, что хочешь изменений. И это место, и эта жизнь никуда не годятся. Все должно измениться, и это первый шаг. — Малкольм Машеда снова притянул девушку.

— Ты так ошибаешься, Маш. Ты ошибешься, если останешься. Ты заплатишь. Тебя заставят заплатить. Другие не позволят тебе измениться, ты же знаешь.

Молодые люди так увлеклись спором, что не услышали шагов. Они не обратили внимания на третьего человека, маячившего в темноте совсем близко. Тихие настойчивые шаги приблизились. Человек прижался к стене. Маш на мгновение заметил высокую тень рядом с ними. Он не услышал ни щелчка пистолета, ни глухого удара, когда пуля вошла Кубе в спину. Маш подумал: «Что-то случилось», только когда Куба обмякла у него на руках.

Его хватка ослабла, и девушка сползла на пол, как тряпичная кукла. Малкольм Машеда увидел, что его руки покрыты ее кровью. Он недоуменно уставился на них. Машеда огляделся. Куба лежала на холодном бетоне, неподвижная и истекающая кровью. Молодой человек опустился на колени, но его любимая девушка не пошевелилась. Малкольм приблизил голову к ее груди. Дышит ли девушка? Он не мог сказать точно. Его сердце билось слишком громко. Раздался еще один глухой удар. Жгучая боль. Потом в глазах потемнело.

* * *

— Детектив! Добро пожаловать. — Лидия Холден придержала дверь. — Значит, вы нашли меня. Вы можете припарковаться сзади.

— Я приехал на такси. Подумал, вдруг мы выпьем?

Если честно, мужчина думал не только о выпивке. Кэллэдайн мучился, что вообще пришел сюда сегодня вечером. Том делал то же самое, что и Рут Бейлисс, — общался с возможным свидетелем, да еще из прессы. Что с ним не так? Ведь он знает правила. Если Джонс пронюхает об этом случае, он сделает ему выговор.

— Я надеялась, что вы придете. Я была бы ужасно разочарована, если б вы отказались. — Лидия нежно погладила Тома Кэллэдайна по щеке. — Вы прекрасно выглядите. Настоящий мужчина.

Детектив не знал, что делать. Для человека, который просто заинтересован в получении истории, у этой женщины было слишком много проблем. Возможно, Тому не стоит впадать в аналитику — дареному коню в зубы не смотрят и так далее. Возможно, Лидии Холден и впрямь он очень нравился, ведь молодые женщины действительно довольно часто влюблялись в мужчин постарше. Нет! Кого он обманывает?

Кэллэдайн последовал за Лидией по достаточно широкой лестнице в квартиру на втором этаже. Журналистка явно следовала какой-то моде. Старое здание фабрики было прекрасно отремонтировано. Доходы в газетном бизнесе явно выше, чем думал гость.

— Да я фактически и не пришел. Я, как правило, не встречаюсь с женщинами, которых не знаю. В моей жизни есть близкий человек, и я не стремлюсь все испортить. Кроме того, я должен спросить самого себя, почему вы заинтересовались в первую очередь мной. — Вот так, подумал он, начинай с самого начала.