ему вдруг стало не наплевать, что я больше не могу нормально идти? Я сделала пометку в голове, потом спросить об этом, если будет возможность.

Я хотела уже взять его ладонь в руку, как психоз слегка отошел. Да что с ним такое? Он ведь хотел, чтобы я срезала руны.

Ответ пришел незамедлительно.

Психоз скинул плащ на землю. Если бы я могла говорить и не закрывай он мне рот при каждой попытке это сделать, я бы обязательно поинтересовалась, как кого собственно хрена он творит. Ужас пришел потом, когда на землю полетела и его рубашка.

Я чуть не вскрикнула.

От плеч до пояса шел узор из рун. Они покрывали, чуть не каждый миллиметр его кожи. Включая татуировки на загривке, которые были продолжением татуировки на лице.

Несмотря на первоначальный ужас, я подумала, что психоз неплохо сложен. Хотя, неплохо слабо сказано. Его идеально накаченный пресс, вздымался от дыхания. Плечи и ключицы имели такой притягательный рисунок, что мне стало стыдно от того, что я вообще посчитала их привлекательными, у меня ведь есть Крис. Это странное чувство, что было в книжном магазине, накатило на меня с новой силой. Каждый раз, когда мои глаза натыкались на него, в груди что-то переворачивалось. Это что-то не имело никакого отношения к моим осознанным эмоциям и желаниям, мне стало страшно от того, что я не понимала, что творится с моим телом. Хоть он и стоял в нескольких метрах от меня, я вдруг опять почувствовала запах мяты и леса. Руки задрожали, а рот приоткрылся не то от удивления, не то от ужаса.

Парень ловко расстегнул ремень на штанах, и они быстро опустились на пыльную землю. Он стоял в одних трусах посреди пустыни и исподлобья смотрел на меня.

Я как идиотка подняла нож, не совсем понимая, что собственно делать, разглядывала выжженные руны. Ноги, руки, живот, спина все было в них.

Он протянул ладонь ко мне, и я резанула под кожей. Его лицо подернулось гримасой боли, но он и не пикнул. Под лезвием полегла руна повиновения. Хотя таких рун было по всему телу еще тысяча, я вдруг почувствовала, что ему стало немного легче.

В голову пришла мысль, как он выживет, если мне придется срезать ему так много кожи. Даже если представить, что я каким-то чудом, с хирургической профессиональностью, срежу только верхние слои. Он просто не сможет одеться обратно. Повезет вообще, если сможет двигаться.

Однако его это, похоже, не волновало. То место, которое сначала кровоточило, затянулось кожей, примерно за минуту. Я облегченно выдохнула.

Меня слегка передернуло, когда я посмотрела на клочок плоти под нашими ногами, но отступать было поздно.

Чтобы очистить его от рун полностью ушло примерно минут сорок. Мне приходилось ждать, пока кровоточащие места затянутся обратно. От рун пестрило в глазах, пальцы покрылись бордовой коркой. Удивительно, но кожа восстанавливалась вместе с его татуировками.

Перчик пришла примерно на середине процесса. Увидев подсыхающую кучку плоти в крови, меня орудующую ножом, она поморщилась и, кивнув мне, мол, ждет в машине, ушла.

Я не возражала. Напротив, я не хотела, чтобы она видела меня за этим занятием. Плюс ее явно затошнило от зрелища. Впрочем, не мне ее винить.

Непосредственная близость психоза заставляла меня снова и снова чувствовать этот запах мяты. Я наслаждалась им. Пару раз я перехватила взгляд психоза, который периодически снова становился черным, а потом словно капля краски в стакане воды, тьма растворялась. Когда его глаза закрывала пелена мрака, я вообще не поднимала головы. Она меня пугала.

Последней на очереди руной, оказалась руна молчания. Она была прямо под его подбородком. Под конец его регенерационные способности поиссякли, и ему явно стало сложнее переносить боль. Он больше морщился, ранки заживали медленнее, но оставлять много кровоточащих участков кожи было нельзя. В конце концов, если он вырубится посреди пустыни, никто не выиграет.

Я подцепила лезвием последнюю руну и дернула рукоятку вниз. Кожа слетела и упала куда-то в песок. Он застонал и подался вперед. Его голос был таким странным. Идеальным, будто я сама его выдумала. Я слегка испуганно вскрикнула от неожиданности. Он не зажал мне рот рукой. Я встретилась с ним взглядом и заметила, что он стоит даже слишком близко. Между нашими носами было всего несколько миллиметров, а его рот растянулся в ухмылке. Я закусила губу и отступила, хотя глаза не опустила.

— Теперь можем и поговорить — произнес он, все тем же идеальным голосом.

Его глаза снова стали черными и я поспешно отвернулась.

— Так ты работаешь с охотниками? Теперь ты свободен? — парень стал одеваться, а с его подбородка на песок скатилось пара капель крови.

— Нет еще — тихо пробормотал он, когда послышался звук застегивающейся ширинки.

— Почему? На тебе ведь больше нет рун, — я снова взглянула на психоза.

Парень надел свою черную рубашку, параллельно засовывая ногу в ботинок.

— Они нам не только руны нарисовали.

Я кивнула, не зная, что спросить еще. Психоз перехватил мой взгляд и заговорил, не дожидаясь вопроса. Видимо он подумал, что я не знаю, с чего начать. На самом деле я просто не могла говорить в его присутствии. Меня слишком отвлекало его красивое лицо и голос. Как будто он говорит с моей душой и в душу заглядывает. Возникло желание убежать.

— Они врезали нам руны и вкололи что-то. Нам дали приказ искать огненного телекинетика. Тебе повезло, что тебя нашел тот, кто хочет свободы.

Я сглотнула.

— Другие свободы не хотят?

Психоз пожал плечами.

— Часть не хочет. Мы питаемся магической и психической энергией, а живем рядом с тюремным блоком. Там никто не следит за заключенными. Бесконечный запас еды. Часть просто не придумала, как обойти приказ нападать на тебя, как только услышим твой голос.

Теперь мне стало понятней. Он хотел молчания, чтобы ненароком нас не убить. Самое странное спасение в моей жизни.

— Им недостаточно моего вида?

— Вид ничего не значит. Жалкая оболочка. Имеют значения только способности. В речь ты бы вкладывала эмоции и душу, а так бы мы тебя идентифицировали.

Я задумчиво кивнула. Его плечи снова скрыл плащ, а руки стали гладкими, как у подростка. Будто на них никогда и не было шрамов от рун, а я минутами назад не снимала с них кожу.

— А как ты узнал, что это я?

— Я узнал, что это ты еще, когда искал тебя в подвале. Огненный телекинез, вперемешку с такими сильными эмоциями. Это невероятно непередаваемый аромат. Представь, что ты