последнее серебро Селуны, – сообщил Валмаксиан, не выражая никаких эмоций. 

Юлманда повернулась к нему, но продолжала держать глаза опущенными к полу.

– Учитель, я…

– Провалилась! – заорал Валмаксиан, его голос прокатился над гладким полом словно накатывающая на берег волна. – Ты потерпела неудачу, потому что ты тупая, никчемная девчонка!

– Учитель…

– Замолчи! – рявкнул Валмаксиан, вскинув руку, словно хотел заткнуть ею рот ученицы. – Убирайся! Покинь круг сейчас же и не возвращайся. Твой отец получит счет за материалы, израсходованные так бездарно и впустую. Ты не годишься для работы с Плетением.

Он услышал, как девушка всхлипнула, услышал даже, как стукнулись об пол первые слезинки. Валмаксиан отвернулся и посмотрел на лазурное небо, раскинувшееся над Силуваниди. Ему показалось, что девушка пытается придумать какое-то оправдание, какие-то слова в свою защиту, чтобы сохранить свое место среди студентов Валмаксиана – место, которое жаждали получить все молодые эльфы Силуваниди. Магическая мастерская Валмаксиана была единственной в своем роде. За волшебными вещами, которые он в ней создавал, шла настоящая охота во всех эльфийских землях, как в районе Высокого Леса, так и за его пределами.

Но Юлманда не стала спорить. Плача, она быстрым шагом прошла мимо учителя по направлению к широким ступеням, расположенным у края магического круга. По ним она спустится на тридцать метров вниз, с холма, на котором был построен круг для заклинаний. Затем ей понадобится добрая половина дня, чтобы пересечь всю территорию Валмаксиана и выйти через ворота в город.

Как только Юлманда начала спуск, маг услышал еще шаги – кто-то поднимался к нему. Он следил глазами за одиноким облаком, лениво плывущим по ясному небу, и ждал посетителя, которому еще долго подниматься.

Палочка, которую уничтожила Юлманда, была, конечно же, обычной безделушкой, предназначавшейся для одного богатого коллекционера, которого больше интересовало редкое серебро, а не волшебные свойства предмета. У коллекционера уже имелось несколько замечательных вещиц, созданных Валмаксианом, и с недавнего времени он стал собирать только его работы.    

– Мастер Валмаксиан, – раздался сзади голос.

– Кто ты? – Валмаксиан даже не взглянул на посетителя.

– Пира... – начал молодой эльф, но потом, видимо, понял, что Валмаксиана не интересует его имя. – Гонец, сэр, с тревожными вестями.

– Посох? – похолодел Валмаксиан. Взгляд, которым он наградил гонца, заставил юношу отступить на два шага назад.

– Посох, мастер? – Глаза гонца округлились, а лицо побледнело. – Н-нет, мастер Валмаксиан.                                    

Валмаксиан вздохнул и приложил руку к груди. Взмокшей ладонью он почувствовал, как бешено колотится его сердце.    

– Мастер? – окликнул гонец. – Вам плохо? Может, мне сходить за…?

– Тихо, – грубо оборвал его Валмаксиан, опять поднимая лицо к небу. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза.

Гонец слегка покашлял. Не открывая глаз, Валмаксиан обронил:

– Ты все еще здесь.

– Да, мастер, – ответил юноша. – Мне сказали доставить послание.

– Ну так доставляй, только живо, а потом убирайся, – сказал Валмаксиан, стоя с закрытыми глазами. – Или у тебя почасовая оплата?

Гонец издал нервный смешок:

– О нет, мастер. Мне платят за доставку.

Валмаксиан медленно, с шипением выпустил воздух сквозь зубы и услышал, как юноша сделал еще один шаг назад.

– Мастер, это насчет лорда Келаэрида.

Валмаксиан открыл глаза. Маленького одинокого облака уже не было на небе. Маг по-прежнему не смотрел на гонца.

– Мастер, лорд Келаэрид при смерти. Он просил вас прийти.     

Валмаксиан медленно повернул голову в сторону молодого эльфа:

– Келаэрид умирает?

– В настоящий момент, – кивнул юноша. – Мне так сказали.

Валмаксиан опять перевел взгляд на небо, его дыхание участилось. Гонец молчал, и, наконец, маг произнес:

 – Ну, тогда я думаю, мне нужно идти.

Келаэрид выглядел неплохо. Валмаксиан не заметил перемен ни в лице эльфа, ни на его руках. Прошло почти семь столетий с тех пор, как Валмаксиан в последний раз видел своего бывшего наставника, но разочарование в глазах Келаэрида, лежащего на смертном одре, читалось так же явно, как и в тот день, когда он прогнал своего ученика.

Маг опустился в жесткое кресло, стоявшее у низкой кровати Келаэрида. Старый эльф сидел, опираясь на подушки. Валмаксиан избегал его взгляда. Вместо этого он смотрел по сторонам неприхотливой спальни. Долгое время они сидели молча. Келаэрид тяжело и медленно дышал, его ноги все это время оставались неподвижными.

– Ты многого добился, – сказал наконец Келаэрид неестественно тонким голосом. Он выглядел, как и прежде, но вот голос изменился.

Валмаксиан кивнул.

– Я хотел увидеть тебя. В последний раз.

Валмаксиан посмотрел бывшему учителю в глаза:

– Чтобы примириться? После стольких лет?

Дыхание Келаэрида вырвалось со свистом через нос, и старый эльф вздрогнул.

– Ты мог бы стать одним из самых искусных мастеров Ариван… – Кашель не дал старому эльфу договорить. Затем он продолжил, улыбнувшись:

– Я хотел сказать «Аривандаара». Старая привычка. – Он опять закашлял. – Ты мог бы стать одним из лучших.

– Я и так лучший, – сказал Валмаксиан. Он вздохнул, осознав, как это звучит. Прошло столько времени, а он по-прежнему ощущает себя юнцом в присутствии Келаэрида.

– Ты совершил сделку.

– Я сделал то, что было необходимо. 

– Невзирая на последствия?

– Последствия? – переспросил Валмаксиан. – Предметы, которые я создаю, ищут по всему Силуваниди. Вот последствия моих действий. Я прочел заклинание… со свитка, который вы сами написали. Я решил проблему с помощью Плетения. Разве не этому вы меня всегда учили?

Келаэрид покачал головой.

– Я говорил тебе, что ты добьешься всего, чего пожелаешь, но для этого ты должен пожертвовать частью себя.

– Я думал, что как раз от этого вы меня предостерегаете, – съязвил Валмаксиан. – Вы предупреждали, что демон потребует платы, а теперь говорите, что я должен был пожертвовать частью себя. Я бы пожертвовал всем, чем мог, но пока, за шесть с половиной веков, счет так и не поступил.

Келаэрид с горечью рассмеялся, и у него начался новый приступ кашля.

– Это не означает, что он никогда не поступит. И есть большая разница между тем, чтобы жертвовать ежедневно маленькой частичкой своей души, и ценой, которую, вне всякого сомнения, запросит Эн’Сэль’Динен.

– Вы тоже должны