— Если ты ощущаешь нечто, хотя бы немного похожее на то, что ощущаю я, готов поспорить, ты не откажешься, — сказал Сев.

— Черт, ты прав, — ответил Гейб, принимая напиток.

Оба сделали по большому глотку, продолжая смотреть друг на друга с неприкрытым отвращением.

— Кто начнет? — спросил Сев.

— Я. Сразу скажу, что, если бы у меня был выбор, я бы никогда не стал с вами встречаться. Мне ничего не нужно от вас. Никогда не было нужно.

— И тем не менее ты здесь. И хочешь, чтобы мы тебя признали. В моем понимании, это значит, что тебе что-то от нас нужно.

Гейб поджал губы:

— Ладно, ты прав. Мне кое-что нужно.

— А я сразу скажу, что, если бы на этом не настоял Примо, наша встреча не состоялась бы. Скажу даже больше. Я не просто не хочу иметь с тобой ничего общего. Даже если бы я умирал, а ты был моей единственной надеждой на спасение, я бы к тебе не обратился.

— В этом и есть разница. Я собираюсь принять то, что есть у вас. Только я сделаю все возможное, чтобы подобное благородство заставило вас страдать.

— Отличная мысль. Поскольку у меня в руках то, что нужно тебе, посмотрим, как я заставлю тебя поплясать, прежде чем ты это получишь.

Повисла пауза. Гейб первый прервал неловкое молчание:

— Ладно, признаюсь. Я ни черта не понял.

— Как и я, — неожиданно согласился Сев. — Мы просто пытаемся сказать, что презираем друг друга и хотим заставить друг друга страдать. Похоже на вывод?

Итак, начались переговоры. Знакомая территория для Гейба.

— Мы оба раскрыли карты. Теперь у меня есть одно предложение, — произнес он.

— Хочешь еще выпить, пока определяется, какая масть будет козырем?

— Только если ты перестанешь говорить метафорами.

— Слава богу. Учитывая тот факт, что нас все устраивало до этого, почему ты передумал?

Гейб потер пальцем середину ладони.

— Если бы не чертово инферно, вы бы обо мне не узнали. Но у меня нет другого выбора. Я должен защитить Кэт.

— Невесту? Вы пережили инферно при первом же прикосновении?

— Да.

— И как вам поможет то, что Данте признают связь…

— Я бы предпочел другое слово, — мягко, но серьезно произнес Гейб.

— Другое слово? Отлично. Как насчет ублюдка? Лучше?

Гейб пожал плечами. Он так часто слышал это слово, что оно перестало резать его ножом. Он научился игнорировать его уже много лет назад. Он сумел смириться с фактом незаконного рождения, в отличие от мамы и сестры.

— Думаешь, это что-то изменит? Что ты обидишь меня этим словом? — Гейб нервно рассмеялся. — Спешу тебя обрадовать, Сев. Я — ублюдок. И знаешь, кто виноват? Наш отец.

— Думаешь, я не в курсе? Каждый день я вспоминаю о твоем существовании и о том, что оно значит для нас.

— О боже, как мне тебя жаль. Бедненький. Тяжело иметь незаконнорожденного брата. Придется смириться. Можешь поплакаться мне в жилетку.

— Черт, ты груб. Ты стоишь здесь, на территории Данте, со шляпой в вытянутой руке. И кто здесь плачется?

Сработал тревожный сигнал. Не задумываясь, Гейб развернулся и бросил бокал в ближайшую стену. В разные стороны полетели тысячи хрустальных осколков, а по стене, словно слезы по щекам, побежали струйки янтарной жидкости. Гейб стоял и хватал ртом воздух, пытаясь обрести потерянный самоконтроль.

Он сделал несколько шагов навстречу Севу.

— Я тут не ради себя, ты, мерзавец. Мне от вас ничего не нужно. Я здесь ради Кэт. Я должен защитить ее. С моей точки зрения, шли бы вы со своим именем…

— Завидуешь?

Одно слово возродило в душе Гейба все то, что он там так тщательно прятал. Обезоружило его. Как Севу это удалось? За две минуты Сев заставил его проиграть битву, в которой ему всегда удавалось выстоять годами.

Он надавил на уязвимое место Гейба, существование которого он отрицал всю сознательную жизнь. Открылась потайная дверь, и, сделав глубокий вдох, Гейб шагнул вперед, чтобы понять, что прячется внутри. В конце концов, какая разница, что подумает о нем стоящий напротив мужчина, если это позволит ему защитить Кэт?

— Да. Да, я завидую, — прошептал он. Невыносимая боль скрутила его железной хваткой, и никто, кроме него самого, не сможет ее ослабить. — У тебя было все, чего были лишены моя мать и моя сестра. Ты жил жизнью, о которой мы не могли даже мечтать. И ты считаешь меня в этом виноватым?

— Твоя сестра? — изумленно пробормотал Сев. — У тебя есть сестра?

Черт. Черт. Черт. Он совсем потерял контроль.

— Близняшка, — нехотя признал Гейб.

— А Примо знает?

— Нет. Пока нет. Я хотел бы подождать, пока она сама решится.

— А она… Она… — Сев замолчал, склонив голову.

Неужели в его словах прозвучало беспокойство? Даже желание защитить. Почему Сев испытывает подобное по отношению к Люсии? Если только… Если только они не похожи гораздо сильнее, чем готовы это признать.

— Но… Как она? Я хотел спросить, в порядке ли она. Но как это возможно в нашей ситуации? — Сев вздохнул. — Никто из нас не может быть в порядке.

— Ей было очень тяжело долгое время. Но она… справляется.

Сев надолго замолчал.

— Я узнал о романс отца на стороне после его смерти. Нашел письма. — Он скривился. — И совсем недавно мне рассказали о тебе.

— А если бы ты знал?

Он не засомневался ни на секунду.

— Я сразу сказал об этом Примо. Они с нонной заменили нам родителей после смерти наших собственных. Я уже был в колледже к тому времени, но мои братья… — Его губ коснулась теплая улыбка. — Зная Примо, он бы принял в семью и вас с сестрой. Сделал бы из нас одну семью. И заставил бы нас признать друг друга.

— Я знаю дедушку совсем недолго, но уверен, что ты прав.

Мускулы заиграли на подбородке Сева.

— Папа любил ее. Вашу маму. Любил ее так, как никогда не любил нашу мать. — Это признание далось Севу так же сложно, как признание Гейба в зависти. — Возможно, теперь, пережив инферно, ты меня лучше поймешь. Мои братья и я — плод его неудавшегося брака. Но не плод его страстного желания.

— Но у вас есть его имя.

— Это так. Но ты с сестрой и ваша мать владели его сердцем. Так что нам обоим есть, чему завидовать.

И это странное признание заставило Гейба по-новому взглянуть на клан Данте и его представителей.

— И что теперь?

— Может, нам стоит принять то, что мы не в состоянии изменить, и жить дальше? Возможно, мы можем изменить наше будущее. Скажи, каким образом наше имя защитит Кэт?