Примо повлек ее вперед, и они оказались на бесконечно длинном белом ковре, усыпанном лепестками роз.

Гейб стоял в самом конце, в полуоборот от них. И вдруг, словно почувствовав ее отчаяние, он повернулся, и их взгляды встретились. Кэт так и не смогла понять, что случилось в следующий миг. Внутри ее зародилось совсем новое чувство, перевернувшее всю ее жизнь с ног на голову. И она впервые по-настоящему увидела Гейба.

В его глазах она прочитала то же. Словно взошло солнце, яркое золотистое солнце, наполнившее теплом и светом каждую клеточку ее тела. Она увидела в них бездонное желание. Не тот голод, который они испытали в первую ночь любви, но нечто гораздо более значимое, отчего ее ладонь снова зачесалась.

Он медленно поднес руку к лацкану фрака, сжал ее в кулак, оставив лишь указательный палец, согнутый в крючок. И в ушах Кэт словно прозвучали его слова. «Я здесь для тебя. Я смогу защитить тебя». И этот незаметный для окружающих жест соединил их. Напряжение, страхи и сомнения растворились, и Кэт пошла к Гейбу. Ее сердце наполнилось надеждой и чем-то еще. Чем-то, чему она пока не могла дать названия.

И когда он взял ее за руку, и их указательные пальцы соединились, зародившееся чувство расцвело. Оно появилось из ниоткуда, но Кэт узнала его. Страх исчез, и она открылась навстречу неизвестному будущему, наполненному могущественным и глубоким, всеобъемлющим и древним как мир чувством.

Любовью.

Кэт осознала, что любит Гейба Моретти и готова сказать с абсолютной уверенностью, что будет любить его до конца жизни.

Бесконечная фотосессия с многочисленными родственниками грозила закончиться обмороком Кэт. Наконец Гейб вышел вперед и заявил, что им с женой необходимо немного побыть наедине. Он отвел Кэт к элегантному дивану и, наклонившись над ней, слегка помассировал ей плечи.

— Я сейчас потеряю сознание, — пробурчала она.

— Ты держишься прекрасно. Я давно бы свалился в таких туфлях.

Она рассмеялась, немного вытаскивая ноги из блестящих туфель на четырехдюймовых каблуках.

— Ты бы не смог их надеть. Ни один мужчина не способен на подобное.

— Наверное, бегать в них невозможно. Когда ты зашла в церковь и поняла, во что ввязалась, я думал, ты их испытаешь.

— Ты заметил?

— Одного взгляда на тебя было достаточно, чтобы я пожалел о том, что в дверях не выставлена охрана. Но если бы ты попыталась, я бы в один прыжок настиг тебя.

Не в силах сопротивляться нахлынувшим чувствам, Кэт протянула к Гейбу руку. И как только их ладони соприкоснулись, вспыхнуло пламя. Гейб наклонился и поцеловал ее. Глаза Кэт закрылись, и она погрузилась в его объятия, забыв о рассудке и логике.

Ослепительно блеснула вспышка, и Гейб напрягся. Он поднял голову и бросил сердитый взгляд на фотографа, который поспешил ретироваться.

— Я бы побил его, но похоже, последняя фотография мне очень понравится. Я ее распечатаю.

Как память об их временном браке? Сердце Кэт дрогнуло от надежды. Возможно, он станет для них чем-то большим.

Гейб наклонился к ней:

— У меня есть кое-что для тебя. Я собирался вручить тебе его во время церемонии, но потом решил немного подождать. Сейчас, по-моему, настал подходящий момент.

Он открыл изящную шелковую коробочку и вынул из нее перстень. Взяв ее за руку, он надел его на соседний с обручальным кольцом палец. У Кэт перехватило дыхание. Это был один из шедевров коллекции Франчески. Впечатляющих размеров бриллиант в платиновом обрамлении был окружен россыпью небольших огненных бриллиантов, переливающихся неповторимым розовым оттенком. Именно он делал камни Данте эксклюзивными экземплярами, высоко ценящимися во всем мире.

— О, Гейб. Он потрясающий.

— Это образец из коллекции Данте «Вечность». — В его голосе прозвучала непривычная для него самого гордость. — Они все имеют названия. Когда я выбирал перстень, я этого не знал. Эту линию создавала Франческа — жена Сева.

— Я вижу. — Почему-то перстень показался ей знакомым. Не веря собственным догадкам, Кэт провела языком по сухим губам, прежде чем произнести: — Он напоминает мне «Страстное желание».

— На это есть причина. Сев сказал мне, что дизайн этой коллекции Франческа создавала, основываясь на фотографиях «Страстного желания».

Взглянув на Гейба, Кэт увидела блеск страсти в его унаследованных от Данте глазах.

— И как называется перстень?

— «Мое страстное желание».

— Поэтому ты выбрал именно его?

Он покачал головой:

— Название Сев сказал мне уже после. Странное совпадение, не находишь?

Она должна была сказать ему правду. Сейчас. Конечно, у него уже не будет шанса отменить свадьбу. Но, по крайней мере, их брак не начнется со лжи.

— Гейб…

Но тут к ним подошла Франческа. Она поцеловала Кэт и улыбнулась Гейбу извиняющейся улыбкой.

— Вам так, очевидно, хорошо вдвоем, но я вынуждена вас прервать. Примо хочет поговорить с тобой наедине, Гейб. А я пока побуду с Кэт. Поговорим о ювелирном дизайне. Это невероятно: твоя мама была ювелирным дизайнером, и ты сам женился на представительнице той же профессии. Очевидна гармония, что скажешь?

— Согласен. Дамы, прошу меня извинить. Примо не привык ждать.

Кэт подождала, пока Гейб ушел.

— Я хотела обсудить с тобой кое-что перед отъездом в Сиэтл. Я хотела попросить тебя взглянуть на «Страстное желание», — произнесла она.

— Оно у тебя с собой? Я готова убить за возможность увидеть экземпляр работы Кары Моретти. У нас нет ни одного оригинала. Только фотографии.

— Ожерелье в моем сейфе наверху. Пожалуй, мы должны успеть, прежде чем начнут резать торт.

Они поднялись на лифте в апартаменты Кэт. Здесь уже успели убраться. Исчез царивший во время сборов хаос, и ему на смену пришли цветы, шоколад и бутылка шампанского в ведерке со льдом. Идеальная романтическая обстановка для первой брачной ночи.

Франческа протяжно вздохнула:

— Потрясающе. Пора тебе убежать с приема, прихватив с собой Гейба.

— Звучит соблазнительно.

Кэт открыла бархатную коробку, снова поставив ее под лампу в центр стола. Время мучительно замедлилось.

— У тебя есть лупа? — В вопросе Франчески отразилось беспокойство.

— Нет.

— И у меня. Ты тоже это видишь, да? Поэтому попросила меня посмотреть?

— Бриллианты… Некоторые камни фальшивые.

— Чтобы сказать наверняка, надо провести экспертизу. — Франческа коснулась самых крупных камней. — Но это однозначно не огненные бриллианты. И я даже серьезно сомневаюсь в их подлинности.