Она должна была следовать инстинкту, который говорил в ней в первый день. Кэл тогда сказал, что согласен на развод. Он помог бы ей подыскать квартиру. Они могли бы оформить развод полюбовно. Позже выяснилось бы, что она беременна, и он бы разработал график посещений, как только родится ребенок. Тысячи пар живут таким образом. Ничего особенного.

Но нет. Ее желания, ее потребности вытеснили его нужды. Боясь за ее рассудок, муж свернул горы, чтобы привезти домой Тайлера.

Что же удивительного, что Кэл хлопочет о ребенке и почти достоверно изображает счастливого человека? Он несет свою ношу, укутавшись в мантию таинственности, и только в присутствии Романа или других друзей возникает еле уловимое изменение и он ненадолго приоткрывает завесу.

В такие моменты она видит, как в его глазах зажигается воодушевление. Иногда по вечерам, когда Кэл что-то делал во дворе, к дому подкатывал Рэнд или Джерард, они располагались на газоне, пили пиво, наслаждались, как, вероятно, много раз делали это раньше.Через открытые окна до нее доносился гортанный смех мужа, и она трепетала — эту сторону личности он никогда не раскрывает в ее присутствии.

«Потому что он не хочет тебя, Диана. Посмотри правде в лицо. Ты изменилась, ты никогда не станешь той женщиной, которую он любил».

Более других людей ее муж заслуживает свободы. Она видела, как вокруг него увиваются женщины. Иногда ей хотелось выцарапать им глаза за то, как они пялятся на ее мужа, особенно Веронике, жгучей брюнетке с вечерних курсов для родителей.

Диане не дано знать, была ли она ревнивицей до того случая, но сейчас она отчетливо видела в себе эту разрушительную черту.

Хорошо, что курсы закончились, а то бы она сказала той женщине что-нибудь вроде: «Если вы не перестанете вертеться возле моего мужа, я скажу социальным работникам, что вы не можете быть приемной матерью».

Каждый раз, вспоминая, как та женщина из кожи лезла вон, чтобы привлечь внимание Кэла, Диана чувствовала раздражение.

Она не гордилась своей ревностью. Она никогда не призналась бы в ней доктору Билу. К тому же ей незачем выслушивать его комментарии. Она все понимает сердцем.

Во-первых, Кэл ее не любит, что делает ее беззащитной и уязвимой. Во-вторых, он мог бы иметь такую женщину, которую хочет. К его чести, он ведет себя так, будто других не существует. В-третьих, она стала понимать, что он самый привлекательный мужчина, которого она когда—либо знала. Честно говоря, она могла бы повторить его же слова, с одним небольшим изменением: «.Я хочу тебя, Кэл Ролинз, как женщина хочет мужчину».

Она вспоминала тот первый день, и ей казалось немыслимым, что она могла его оттолкнуть.

«Продолжай и дальше, Диана».

Развод — единственно возможное решение.

Она поговорит с ним на эту тему сегодня до того, как они разойдутся по своим спальням. Если она это сделает, то они оба потеряют Тайлера. Их сокровище, их драгоценного мальчика. Как она сможет его отдать? Как сможет Кэл?

«Ты опять проявляешь эгоизм. Говоришь, что любишь этого ребенка? Докажи — отпусти его. Если его родная мать смогла это сделать ради его счастья, сможешь и ты».

Тайлер заслуживает семьи, где двое родителей любят друг друга. Именно такая любовь должна быть у невинного младенца, которому нужно только одно — быть любимым и жить с папой и мамой под одной крышей.

Тот ребенок, что растет в ней, тоже заслуживает жить с папой и мамой под одной крышей. Но несчастный случай навеки изменил их жизнь. Диана должна поступить так, как лучше для Тайлера и для мужа.

Что касается ее нерожденного ребенка, если ей удастся проносить его все девять месяцев, — и для него, и для нее будет лучше жить в доме, где нет постоянной напряженности и неприязни.

Если же она останется с Кэлом... Что может быть хуже, чем желать мужчину, который больше не желает тебя?! В ней уже сидит эта боль; наверное, ее состояние неведомым способом передалось ребенку, ведь дети в утробе матери все чувствуют.

Нет. Ответ может быть только один. Ей придется идти по жизни в одиночестве, своим путем. После того как ребенок родится, она отдаст ему всю свою любовь. Кэл тоже. Только делать это они будут порознь.

Диана отказывалась думать, что к тому времени у Кэла может появиться другая женщина.

Укрепив себя перед лицом грядущего, она расправила плечи и подошла к мужу.

— Я готова ехать, если ты закончил свои дела.

Кэл обернулся на звук ее голоса. Карие глаза быстро окинули ее взором.

У нее бы замерло сердце от радости, если бы она не знала, что он всего лишь оценивает изменения в фигуре беременной или, что для него еще важнее, гадает, не стошнит ли ее в машине по пути домой.

— Я чувствую себя гораздо лучше, после того как выпила бутылку колы, — заверила она, не дожидаясь вопроса, готового сорваться с этих зовущих губ, к которым ей так хочется прижаться.

— Я рад, — раздался спокойный голос. — Поедем домой, уложим тебя в постель. Напоминаю, отныне я встаю к Тайлеру ночью.

Кэл действует как преданный муж, что он уже не раз доказал. Он обрек себя на терпение, что бы ни преподнесла ему жизнь.

Диана не стала спорить. Она потерпит, пока они приедут домой и попрощаются с Данбертонами. Если Тайлер будет спать, она пригласит Кэла в гостиную для разговора.

— Что-то ты притихла, — сказал он, выезжая на дорогу.

«Ты тоже, Кэл, и мы оба знаем почему».

— Опять тошнит?

— Нет. — Опустив окно, Диана вдыхала свежий вечерний воздух. Впервые за то время, что его знает, она чувствовала себя уверенно, потому что приняла решение, которое, как она понимала, совпадает с его желанием. — Расскажи мне о докторе Брауне, ладно? Он мне нравился?

— Очень, — не сразу ответил муж, но голос его звучал как-то странно.

— Он молодой, старый?

— Среднего возраста. Чрезвычайно внимательный.

— Приятно слышать.

— Диана!.. — взорвался он. — Черт возьми, не молчи! Скажи наконец, что творится в твоей голове? Нам только что сообщили, что ты беременна. Может ли быть более важное известие для родителей, которые так хотели ребенка?!

«А, сорвался, вот ты и выдал себя».

Она глубоко вздохнула, набираясь сил.

— Хорошо. Мне есть что сказать тебе. Но не сейчас. Мы уже почти дома, почему бы нам не подождать, когда уйдут Рэнд и Аннабелл? Согласен?

В ответ она услышала, как взревел двигатель, резко увеличивая скорость.

— Спокойной ночи. Еще раз спасибо, что посидели с Тайлером.

— В любое время, пожалуйста! Вы же это знаете.

Стоя посреди комнаты, Кэл смотрел, как жена