Ники, через сколько рук проходит зерно! Вроде бы его брат Иван именно на спекуляции хлебом свой капитал сколотил.

— Ликвидировать спекулянтов! — решительно сказал император.

— Ага, напустить на них твое КГБ во главе с самым крупным помещиком России! — улыбнулся дедуля. — Сколько там у твоего любимца князя Васильчикова десятин? Тысяч тридцать?

— Он всё готов отдать в казну! — мрачно набычившись, сказал император.

— А толку то? — усмехнулся дед. — Вот тебе товарищ Романов уже сказал, что простым переделом земли проблему не решить, ибо она комплексная! Что там еще, кроме системы спекулянтов, Павел Александрович?

— Да уже только их хватит для «борьбы с урожаем»! — кивнул «Романов-два-в-одном». — Уронят цены ниже плинтуса, и весь хлеб сгниет в амбарах. У нас в стране большой урожай едва ли не большее бедствие, чем маленький! Ну, зато мыши и крысы в такой год сытыми будут! Однако есть и вторая беда…

— Вторая беда — чисто техническая! — пояснил я. — Фактическое полное отсутствие сети элеваторов и крайне малое количество крупных зернохранилищ. Голод прошлого года никого ничему не научил. Мы пытались с этим бороться, великие князья Алексей и Павел выделили деньги для строительства, но что в итоге? Построили два десятка элеваторов, с которых накормили несколько миллионов голодающих! Несколько миллионов из нескольких десятков миллионов!

Товарищи молчали, потому что возражать было нечего!

— В общем, резюмируя нашу беседу, могу сказать: проблема сельского хозяйства в нашей богоспасаемой стране — комплексная! Стало быть, и решать ее нужно комплексно! А не как ты, Ники, с налету, при помощи следователей КГБ и заградотрядов! — сказал Павел Александрович.

— И начать нужно с самой широкой пропаганды нового образа жизни! — внезапно сказал генерал-адмирал.

Все дружно уставились на моряка, словно он превратился в фиолетового осьминога.

— Вот смотрите: чисто пропагандистский метод позволил нам в кратчайшее время набрать образованных молодых людей для службы на флоте! — не смущаясь, продолжил Алексей. — Я имею в виду широчайший прокат синематографического блокбастера «Адмирал»! Какой там посыл был мощный: Хотите помочь нашим — записывайтесь во флот! Так и здесь нужно придумать нечто похожее — фильм какой-нибудь снять, типа «Трактористы» или «Свинарка и пастух»! И крутить его не только в городе, но и в деревне! Как при советской власти — кинопередвижки пустить по всем дорогам. Чтобы в любой глуши люди видели светлый образ будущего!

— Лешка дело говорит! — медленно кивнул дед. — Надо бы нам отдельного человека назначить главным пропагандистом! Павел Александрович, ты как на это смотришь?

— Прости, Альбертыч, но это — без меня! Я хоть и был председателем горкома, но занимался чисто административной деятельностью, а за пропаганду у нас в Союзе товарищ Суслов отвечал.

— Суслов еще не родился, а работать на этом, как выяснилось, сверхважном направлении, кому-то надо! — дед медленно обвел взглядом всех сидящих за столом.

— На меня даже не смотри, я и так на пяти должностях! — мотнул головой я.

— Надо кого-нибудь из местных привлечь! — сказал Алексей. — Вот в КГБ сейчас один хороший человечек работает...

— Вову Ульянова не отдам! — решительно отрезал император. — Он сейчас один из лучших следователей в «конторе» Васильчикова! Землю носом роет, только чтобы не заподозрили в сочувствии рЭволюционерам! Поскольку братик старший в кружке социалистов состоял. Да и толку от него в качестве пропагандиста — жизненный опыт совсем другой!

— А вот есть у нас один мичман... — широко улыбнулся генерал-адмирал.

— Джугашвили я тоже не отдам! — сказал я. — он сейчас к полетам на первом в мире самолете готовится. Вот как поднимет авторитет, станет героем-летчиком, тогда можно будет его в качестве «свадебного генерала» на различных массовых мероприятиях использовать! А сейчас — рано!

— Тогда кого? Станиславского? — продолжал валять дурака Алексей.

— Вопрос пропаганды ты, Лешка, поднял своевременно и правильно! Но сейчас ты явно ерничать начал! — припечатал генерал-адмирала дед. — мы ведь можем и тебя ответственным за это святое дело назначить! А, испугался! — Альбертыч коротко хохотнул. — ладно, решим вопрос с кандидатурой, найдем кого-нибудь... Вот может Кропоткина из-за границы выпишем! Хватит ему на англичан работать!

— Кропоткина?!! — начал привставать из-за стола император.

— Шучу! Ты чего вскочил, твоё велико? — усмехнулся дед, наливая в чашку крепкий чай. — Подумаем, обсудим, время есть! А теперь давайте вернемся к главной теме нашего собрания!

— А у нашего собрания, оказывается, есть тема? — деланно удивился Дорофеич, вертя в руках пустую рюмку. — Я думал, что мы просто нажремся, вспоминая дни службы в «несокрушимой и легендарной»...

— Увы, мой друг, дел так много, что просто отдохнуть у нас еще долго не получится! — вздохнул дедуля. — Приходится совмещать... Так что тема есть и звучит она так: будем мы в этом году Австрию нахлобучивать или подождем еще?

— С формальной точки зрения нападение на Австро-венгерскую империю будет чистой агрессией! — усмехнулся князь Павел и тоже зачем-то взял пустую рюмку. — Они же нам ни разу ничего плохого не сделали! Только гадили постоянно исподтишка, да угрожали вторжением, из-за чего мы постоянно, даже во время войны с Наполеоном, держали на границе с этой миролюбивой страной огромную армию. Так не пора ли нам вскрыть этот многолетний гнойник?

— Да, блядь, чего тянуть-то? — встрепенулся император. — Давно пора насадить их на... кхм... кол!

— Так вроде всё у нас готово? — дед поочередно посмотрел на каждого из присутствующих.

— Еще с прошлого года! — уточнил я. — Осталось только точный план нападения разработать и согласно нему войска развернуть.

— Планом я мой генштаб озабочу! — сказал император. — В смысле — Главный штаб! Блядь, до сих пор слова путаю! Переименовать их что ли? Чтобы нам, прогрессорам, было привычней?

— Лучше создать параллельную структуру! — неожиданно предложил дед. — Пусть у нас одновременно будет и Главный штаб и Генеральный штаб! В первый ссылать всех армейских дубов, которых нет причин отправлять в отставку, а во второй, новый, набирать молодых и талантливых ребят. Списки тех и других у меня есть!

— Охереть... — только и смог выговорить император в ответ на такое предложение. — Альбертыч, ну ты... даешь!

— Нет, ну а что? — незаметно подмигнув мне, невинным голосом спросил