— Не забывай, — не повышая голоса, процедил я, перехватив её руку, — что как раз из-за твоего отца мы и бегаем по лесу. – Дёрнул её на себя, заставляя прижаться вплотную. – Твой папочка, судя по всему, перешёл дорогу тому, кто не собирается играть по его правилам, Аврора.

— Он поможет, — выдохнула она, и я почувствовал её дыхание на шее, на подбородке. – А потом…

— Нет, — покачал головой. – Забудь про отца.

Она приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, и я невольно опустил взгляд к её рту. Клокочущее внутри раздражение смешивалось с её пряным запахом, солнце грело кожу, ласкало лицо и плечи.

— Мы должны позвонить отцу! – качнула она головой, пытаясь высвободить руку. – Твои принципы никому не нужны, Дэн! – голос зазвучал напряжённо, нервно, с лёгкими истеричными нотками. – Сейчас это уже не имеет значения!

— Имеет! – Рявкнул, оттолкнув её от себя.

Аврора отступила на шаг и снова покачала головой. Грудь её вздымалась, ладони сжались в кулаки.

— Чего ты добиваешься?! – вскрикнула она. – Что ты можешь?! Кто ты такой, Дэн, чтобы…

Не помню, как я схватил её, как отволок к деревьям. Толкнув дрянь к стволу, я схватил её за подбородок и крепко сжал. Память… Проклятая память лезвием прошлась по сознанию, заставляя вспомнить то, что, казалось, только-только начало подёргиваться туманом настоящего. Волосы Авроры растрепались от толчка, волной рассыпались по плечам.

— Дэн! – поморщилась она от удара о дерево.

Я стиснул подбородок ещё крепче. Она попыталась высвободиться, оттолкнуть меня.

— Пусти, — зашипела, впившись ногтями в мою руку. – Пусти меня!

— Кто я такой?! – зло зарычал, склонившись к ней. – Кто?! – в самое лицо с той яростью, что пульсировала во мне. – А кто тебе нужен, Аврора?! Кто?!

— Денис… — она обмерла на секунду, потом снова попыталась оттолкнуть  меня.

— Думаешь, твой депутат таскал бы тебя по этому грёбаному лесу? – задрав её голову, я невесело усмехнулся в презрении и медленно покачал головой. – Нет. Это я… Это я снова таскаюсь с тобой. Дурак… Снова, Аврора… А ты ведь всё та же…

— Да, — в уголках её глаз внезапно появились слёзы. – Всё та же… — шёпотом, не отводя взгляда. – А ты ничего так и не понял… Ты… ты и правда дурак. Какой же дурак… — тронула мою скулу.

Неожиданно нежно, вовсе не с тем гневом, что ещё недавно звучал в её голосе. Меня тряхнуло. Одно наслаивалось на другое: воспоминания, шёпот, слёзы, настоящее и прошлое. Резко отпустив, я сделал шаг назад, но она неожиданно ухватила меня за рубашку.

— Что ты можешь сделать, Денис? – всё тот же шёпот и взгляд глаза в глаза. – У них оружие… Их много, а ты… Я не хочу…

— Что ты не хочешь? – холодно, понимая, что сейчас это уже слишком. Одно то, что она вот так близко – слишком. Её пальцы – слишком. И то, что я слышал в её дыхании, видел в её влажных глазах. То, что поднималось из пепла внутри меня самого – вот это было действительно слишком.

— Потерять тебя, — одними губами, беззвучно.

Её пальцы сжались сильнее, ткань натянулась. Вторая ладонь опустилась мне на грудь, взгляд стал беспокойным, будто она ждала какого-то ответа. Только ответа у меня не было. Для неё у меня вообще ничего не было – слова, обычные и простые, окончательно разбередили и без того раздёрганную за последнее время рану.

Потерять?! Я сжал ладонь Авроры, потом резко – её волосы. Несколько секунд смотрел на неё и, не сдержавшись, подался вперёд, накрывая ртом рот. Мял её, подчинял, повторяя себе, что за этим ничего нет. Чувствовал её вкус, вбирал её запах и снова повторял – нет. Больше ничего нет.

Несдержанно выдохнув, она высвободила руку из моей и, всё так же комкая в кулаке рубашку, обхватила за шею. Прижалась всем телом совсем близко. Я чувствовал, как она трётся о меня, чувствовал её грудь, тепло её руки. Её бёдра соприкасались с моими, будя во мне дикое, неконтролируемое желание, жажду обладать ею. Лживая, упрямая…

Зарычав с отчаянной злостью, я крепче схватил её волосы, намотал на руку. Подтолкнул Аврору к тому стволу, к которому прижимал её до этого и, не переставая терзать губы, придавил к нему. Она что-то прошептала, выдохнула, ладошка её опустилась на мои плечи. Хочет?

Тронул её живот и тут же почувствовал, как она напряглась под моей ладонью, как по телу её пробежала дрожь. Пах болезненно ныл, член стоял колом. Я был готов взять её прямо тут, на обочине дороги у этого самого дерева. Звериные инстинкты, потребность подчинить её себе, перекрывали то разумное, что ещё оставалось во мне.

— Какая же ты дрянь…

Я оттянул её голову и прошёлся губами по изящной шее. Кожа казалась сладкой. Нежная, пропитанная её теплом.

Я жадно вдохнул, ткнулся носом и прихватил зубами. Нашёл пульсирующую венку и тронул кончиком языка. Аврора тихо застонала – маняще, призывно, как стонала для меня очень давно. Но всё было не так, как тогда… Только желание по-прежнему раздирало вены несущейся по ним лавой. Нет… сильнее прежнего. Куда сильнее! Голодный до неё, я рванул наверх футболку и накрыл ладонью грудь с торчащим соском. Мелкими, похожими на укусы поцелуями, прошёлся по скуле и снова впился в губы. Она тут же раскрыла их, застонала и толкнула мой язык своим.

— Дрянь… — повторил я, завладевая её ртом. Впихнул язык глубже, едва ли не в самую глотку, снова и снова пытаясь доказать и ей, и самому себе, что она принадлежит мне. Здесь и сейчас, чёрт её дери, принадлежит. – Ты же так замуж хотела, — усмешка и снова её губы. – Что? Это не считается? У тебя же всё не считается, да?

— Считается, — всхлипнула она. Пальцы её пробежали по моему виску, по скуле. Кончиками она гладила мою щетину, после снова опустила ладонь на грудь, на самое сердце. – Ты… ты считаешься. И поэтому я не хочу потерять тебя, Денис. Не хочу…

Я почти поверил ей. На какой-то миг, видит Бог, поверил. Целовал её, касался её, вырисовывая пальцем спираль по её соску, ловил её прерывистые выдохи и верил. Солнце горячо лизало мою спину, но я чувствовал лишь жар, исходящий от неё. Выпустив рубашку, она обняла меня обеими руками. Я больше не сжимал её волосы – гладил шею, затылок, смутно осознавая, что ещё секунда-другая…

— Пожалуйста, Денис… — коротко поцеловав, она посмотрела мне в глаза. Зрачки её были большими, чёрными, радужка, напротив, стала светлее.

Как когда-то… Звуки резко продрались сквозь дымку дурмана, шорох шин проезжающего мимо автобуса напомнил о том, где мы. Где мы и кто. Заставив себя оторваться от неё, я мотнул головой. Одёрнул её футболку, не позволяя себе смотреть на высокую грудь. Она прерывисто выдохнула, облизнула губы.

— Я… — потянулась было ко мне.

— Потерять меня не хочешь? – выдавил сипло, не отводя от неё взгляда. В лучах падающего на неё солнца, она была одновременно прекрасна и отвратительна в своей ослепительной красоте. Дорогая девочка, дочь своего папаши…