Приблизительно через год я ушла из ресторана и нашла работу в местной службе распространения сельскохозяйственного опыта, которая помогала местным фермерам и скотоводам улучшать свой бизнес. Я, в частности, занималась тем, что помогала детям учиться ухаживать за овцами и коровами и объясняла им, что такое конкуренция. Что я знала о животноводстве? Не так уж много. Но какие-то вещи, живя на 20-акровом ранчо своих родителей, я, конечно, усвоила. Хотя ко всем своим животным они относились как к домашним питомцам, а не как к потенциальной пище.

Пять лет спустя я перешла на работу в местную торговую палату. Там я посещала субъекты хозяйственной деятельности, расставляла брошюры по полкам и бывала на таком количестве административных совещаний, что хватило бы на пять жизней.

С тех пор как я переехала в Геную,

мне стало намного легче.

У меня появились друзья, и я даже начала

ходить на свидания, хотя и была все еще пришиблена разводом.

Как-то раз я готовила семейный обед, когда вдруг заметила, что мама пристально смотрит на меня.

– Что?

– Почему ты перестала смеяться? – спросила она.

– Я смеюсь.

Она помотала головой:

– Не так, как раньше.

Я пробурчала ей что-то в спину, но знала, что она права.

Несмотря на то что росли мы в довольно мрачные времена, наша семья никогда не переставала смеяться. И хотя наш юмор часто граничил с сарказмом, и временами мы могли вести себя по-настоящему грубо и даже оскорбительно, но это был наш стиль общения, и мы знали, что за любым острым словом скрыты большая любовь и привязанность.

Я хотела что-то изменить в своей жизни, но чувствовала, что увязла в прошлом. При этом я прекрасно справлялась с воспитанием детей и домашними обязанностями: помогала с уроками, занималась готовкой. Моя мама, например, совсем не любила готовить. Минимум раз в неделю она сжигала на плите кастрюли. Ее сильной стороной было садоводство и рисование, поэтому она предпочитала больше времени посвящать именно этим хобби. Однажды она попыталась сварить яйца в скороварке и выпустила пар. В результате яйца выстрелили прямо в потолок и оставались там приклеенные несколько дней. В другой раз она решила испечь хлеб и переборщила с дрожжами. В итоге тесто поднялось так, что выдавило дверцу духовки. Мы выставили его животным, но даже они к нему не притронулись.

Долина Карсон была прекрасным местом для семейной жизни. Она стала мне родной, и я была благодарна за возможность работать, которую мне предоставляли с тех пор, как я перебралась в Геную. Но мне хотелось заниматься чем-то, что было бы близко моей душе.

Однажды я зашла в библиотеку, чтобы вернуть книги, и вдруг Ивонн отвела меня в сторону. Одна из сотрудниц уходила на пенсию, и Ивонн спросила, интересна ли мне эта работа.

Я ответила: «О господи, конечно! Сколько мне придется вам платить?»

Ну, нет, конечно. На самом деле я заполнила заявление и попыталась умерить свой пыл, будучи уверенной, что меня никогда не возьмут на эту должность.

***

Но меня взяли. И я была на седьмом небе от счастья. Однако я очень быстро обнаружила, что многие неверно представляют себе жизнь библиотечного работника. Самое распространенное и ошибочное мнение: библиотекари только и делают, что ходят и шикают на всех, кто нарушает тишину. Или что они строгие негибкие старомодные ханжи. Неправда! У многих сотрудников, с которыми я сталкивалась за годы работы в библиотеке, была бурная тайная жизнь, о которой никто и не догадывался. На работе мы предельно серьезны, но после… всякое бывает. Хоть я и не согласна со словом «строгие», должна признать, что библиотекари очень внимательно относятся к тому, чтобы все лежало на своих местах, там, где должно. А иначе как вы найдете нужную вам книгу? Я бы еще убрала слово «негибкие», ведь нам приходится общаться с совершенно разными типами людей и находить с ними общий язык.

Скажу за себя: мои собственные неверные представления об этой работе развеялись, как дым, в первые же дни службы в качестве помощника библиотекаря, отвечающего за справочный материал. Я думала, что буду с удовольствием рекомендовать читателям определенные книги, искать ответы на их вопросы в толстых справочниках и штамповать продукцию. О, как же я ошибалась! В первый же рабочий день меня вернули с небес на землю. В библиотеке было всего два сотрудника, работавших на полную ставку, – Ивонн и я, – один рабочий и масса пожилых помощников, которые обычно сами просили нас помочь им расставить книги на полках.

Я быстро поняла, какая на самом деле это трудоемкая работа. Большинство людей рассуждает так: да что там делать, только книги выдавать. Но им невдомек, что происходит до того, как книга попадет им в руки. Сначала мы выбираем и заказываем книгу, затем, как только она попадет к нам, нужно сделать обложку и внести ее в каталог или базу данных. Если книга пользуется спросом, то вскоре ей потребуется ремонт. И, наконец, если она больше не служит в качестве источника информации, нам приходится убирать ее с полки и дальше либо выбрасывать, либо отдавать нашим бесплатным помощникам, которые, если им повезет, могут сбыть ее за пару баксов. А взамен этой мы ищем и покупаем новую книгу.

Так как Ивонн занималась преимущественно административными делами и общалась с местными властями, то с любыми вопросами читатели – будь это школьники или взрослые посетители – шли именно ко мне.

Поначалу, когда кто-то обращался ко мне, я могла и не среагировать, так как все еще с трудом верила, что работаю в библиотеке, занимаюсь любимым делом, за которое мне к тому же платят деньги. Здесь я убивала двух зайцев одним выстрелом: узнавала что-то новое и помогала нашим клиентам. Я думаю, что для каждого библиотекаря самой важной частью работы является именно помощь людям. Конечно, со временем эти представления немного устаревают, но все-таки я заметила, что те, кто устраивался в библиотеку по другим причинам, редко задерживались здесь дольше нескольких месяцев.

Библиотекари, конечно, могут чего-то не знать, но зато прекрасно умеют искать нужную информацию.

Я обожаю находить какие-то крупицы знаний,

неведомых мне прежде.

В каком-то смысле я чувствую себя при этом Колумбом:

о, я обнаружила что-то новое!

Иногда, чтобы дать ответ, требовалось всего несколько секунд. Например: «Как пишется слово «Пелопоннес»? Иногда же на поиски уходили целые месяцы. Сегодня каждый из нас черпает информацию из Интернета, там можно найти ответ почти на любой вопрос, не всегда, правда, правильный. Но в то время, когда мы имели дело только с документами на бумажном носителе – книги, журналы, газеты, микрофиши и прочее, – нам приходилось намного труднее. Наш справочно-информационный фонд был сильно ограничен. И если я не могла найти ответа в нем, то была вынуждена обращаться в другие библиотеки штата, делая заказ по межбиблиотечному обмену. А это требовало определенной дипломатичности и изрядного времени на поисковую работу.