Видимо, о том, что Леонардо нужна помощь, подумала не только я, но и Арчи, так как Мира в компании ещё одного скелета явилась сама. Совершенно не обращая на меня внимания, они сразу же бросились к кровати. Я успевала только ошеломлённо моргать, наблюдая, как споро они раздели своего хозяина и нанесли ему на спину какую-то белёсую субстанцию.

– Наверное, надо вызвать целителя, – попыталась я встрять с советом.

– Хозяин маг смерти, целитель – жизни. Их магии не совместимы, поэтому придётся ему восстанавливаться самостоятельно, – пояснила Мира. – Не переживайте, леди, тьма быстро залечит его раны и уже завтра к вечеру он будет в норме.

Оставив Лео лежать на животе и накрыв его одеялом, скелеты ушли.

Я растерянно потопталась на месте, пытаясь осознать, что всё позади, теперь мы в безопасности и с Леонардо всё будет хорошо... наверное... Иначе скелеты не вели бы себя так спокойно, да ведь? Постояв ещё немного, обеспокоенно вглядываясь в бледное лицо герцога, подошла ближе и аккуратно примостилась рядом. Так и не отрывая глаз от расслабленных, уже таких родных и дорогих сердцу черт, сама не заметила, как провалилась в сон.

Из чуткой дрёмы выдернуло осторожное копошение, тут же вскочив, кинулась к уже спустившему ноги на пол Лео, падая перед ним на колени и ловя расфокусированный взгляд, затараторила:

– Что-то нужно? Ты только скажи, я всё сделаю, тебе пока лучше не вставать!

Едва заметно улыбнувшись, он погладил меня по голове. Чувствовалось, что даже это движение далось ему с трудом, тем не менее, ответил он твёрдо:

– Мне надо принять ванну с холодной водой, чтобы сбить жар.

– Тогда я помогу.

Поднявшись, сбегала в ванную комнату, включила воду и, вернувшись, чтобы поддержать мужчину по пути на водные процедуры, едва не натолкнулась на подходящего к двери герцога.

– Не суетись, ёжик, я в состоянии сам о себе позаботиться, – буркнул он хмуро. – Хотя... можешь меня раздеть. Голова кружится, думаю, мне лучше не наклоняться.

Почему когда я нервничаю, мозг начинает работать с задержкой – сначала делаю, а потом думаю?

Выслушав просьбу больного, с готовностью кивнула и плюхнулась на колени, стягивая с него единственную нетронутую горничными вещь. Сняв трусы, вскинула голову, естественно, упёршись взглядом в достоинство и гордость. Покраснела и посмотрела в смеющиеся карие глаза.

– Спасибо, ёжик, сам я бы не справился, – поблагодарил явно развлекающийся за мой счёт мужчина.

– Ты опять издеваешься? – буркнула я обижено.

– Если только чуть-чуть, – произнёс он примирительно и забрался в ванную.

Глядя на то, как он расслабленно откинулся на бортик и прикрыл веки, несмело пододвинулась ближе, взяв в руки губку, намочила в холодной воде и прошлась ею по широким плечам.

Что-то довольно промычав, Леонардо окончательно расслабился и положил руки на края ванны, сдаваясь мне на поругание.

Скользя губкой по мускулистому торсу, отмечая каждую линию и любуясь рельефными мышцами, решила выудить немного информации.

– Лео, а там, в лесу ты ничего не нашёл? Не знаешь, кто это мог быть?

– Не нашёл, но знаю – принц, – ответил он, будто пребывая в трансе.

– С чего ты это взял? И откуда у него белая магия, он ведь стихийник?

– Берни сказал, а он никогда не ошибается. Откуда белая магия, понятия не имею, но обязательно выясню!

Похоже, жар не спадает, вон уже и кони говорящие мерещатся.

– Лео, пойдём в кровать, достаточно уже купания. А если ты уснёшь, мне тебя не перенести.

Открыв глаза и посмотрев на меня неожиданно ясным взглядом, он, хмыкнув, спросил:

– Что, и всё, шпионка? Даже не попытаешься узнать что-нибудь действительно стоящее, пока я невменяем? Ты же поэтому со мной нянчишься?

Опустив голову, скрывая обиду, прошептала:

– Я лишь хотела помочь...

Промолчав, он поднялся и прихватив полотенце вернулся в спальню.

БИАТРИС.

Оставшись одна, села облокотившись спиной на ванну, подтянула колени к груди и, обняв обеими руками, уткнулась в них лбом, отчаянно моргая, сдерживая подступившие слёзы. Вот зачем он так? Ну да, шпионила и подозреваю в страшных преступлениях, но помочь-то я хотела искренне!

И вообще уже не верю в то, что он убийца после его сегодняшнего поступка.

Нет, убить он, конечно, может, но не беззащитных девушек, к тому же так жестоко – слишком благороден для этого! А фотографии... Уверена, он сможет объяснить, зачем они ему, нужно просто спросить.

Кивнув своим мыслям, встала и, подойдя к раковине, повернула вентиль. Умывшись холодной водой, посмотрела в зеркало и прошептала:

– Просто спроси.

Как оказалось, принять решение и воплотить его в жизнь – это разные вещи!

Вернувшись в спальню, обнаружила Миру вместе со знакомой напарницей.

Первая расставляла тарелки с ужином на журнальном столике для меня, а вторая принесла уже накрытый столик-поднос для герцога. Она даже пыталась покормить своего хозяина, но нарвавшись на грозный рык «Я сам!», быстро передумала и ретировалась.

Усердно жуя тонкие ломтики свинины под апельсиновым соусом, я украдкой косилась на хмурого Леонардо, сражающегося с куриным бульоном, что ему давалось не просто из-за весьма заметной дрожи в руках. Поняв, что ещё чуть-чуть и он швырнет ложку в стену, не выдержала и, приблизившись к нему, села на край кровати. Вытащив столовый прибор из длинных пальцев, зачерпнула наваристую жидкость и поднесла ко рту больного.

На иронично выгнувшуюся бровь, не отводя взгляда от буравящих меня глаз, произнесла:

– Я только хочу помочь. Ты же хочешь быстрее встать на ноги? А для этого тебе нужны силы, так что ешь! Обещаю, я никому не расскажу, что кормила герцога Крослиффа с ложечки!

Ухмыльнувшись, он всё же открыл рот, принимая мою помощь. Скормив герцогу последнюю ложку бульона, забрала столик и уже собралась поставить на него и свою тарелку, как за спиной прозвучало:

– Нет. Садись и доедай.

Оглянувшись, я растерянно пробормотала:

– Но я не хочу.

– Ешь, иначе, когда оклемаюсь, отшлёпаю!

Вспомнив, что мне сегодня ночью обещали сделать после наказания, я смущённо зарделась. Сообразивший, о чём я подумала, мужчина холодно дополнил:

– Жалеть не буду, я тебе это ещё утром сказал.

Отвернувшись от него, прикрыла глаза, пытаясь поглубже затолкать разлившуюся в груди горечь, вызванную его словами. Глубоко вздохнув, села дожёвывать ставшие безвкусными кусочки мяса, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд.