донесся самый настоящий рык. Не дожидаясь ответа Димы, я прервала соединение и сунула телефон в карман брюк.

— Нехорошо обманывать, — поддел Тарновский, прищурившись.

Ведь на самом деле мы только подъезжали в такси к зданию аэропорта. Сделав вид что не услышала, я покосилась в окно. За ним сновали машины и пешеходы с чемоданами. Аэропорт. Все куда-то спешат и что-то предвкушают.

— Что ревнует?

— Да нет, с чего ты взял? Просто спрашивал время прилета чтоб забрать меня в аэропорту, — максимально небрежным тоном ответила я.

— Какой заботливый.

— Именно такой, Богдан, — прошипела я, буравя его красноречивым взглядом.

Тарновский промолчал. Через минуту такси затормозило у входа и мы, забрав чемоданы, направились в здание аэропорта.

От Тарновского просто исходило раздражение. Казалось, что воздух вокруг его мощной фигуры прямо-таки заискрит сейчас. Но он ничего не говорил. Зависал себе в телефоне. В мессенджере. Хоть как я скашивала взгляд, никак не могла рассмотреть с кем он переписывается. А если еще немного повернуть голову, то попалюсь, это точно. Чтоб чем-то себя занять, тоже достала телефон, зашла в социальную сеть. Еще раз пролистала профиль Стефании. Умница она. Маленькая девочка, а не боится идти против всех ради исполнения своей мечты. Кое-кому до нее как до Луны.

MS_AlenaSheva:”Привет, Стеф, это Алена Шевченко. Помнишь меня?)”

StefaniaTarn:”Приве-е-ет! Я ушам не поверила, когда Дан рассказал, что вы снова встретились да еще и работаете вместе. Но очень обрадовалась. Давай сходим на кофе на выходных?”

MS_AlenaSheva:”С удовольствием”.

StefaniaTarn:”Тогда в пятницу спишемся чтоб точно. Как ты вообще? Дан не достает тебя?”

Я снова покосилась на Тарновского. Он сидел все в той же позе и что-то печатал на телефоне. С кем же ты переписываешься? Новая пассия? Скорее всего и не одна. Интересно, папа одобряет? Или ты больше его не спрашиваешь?

MS_AlenaSheva:”У меня все хорошо. Твой брат строгий начальник, но нет, не достает”.

StefaniaTarn: ”Странно. Он с тех пор как вашу фирму купил злющий ходит, хуже папы. Цепляется ко всему. Усиленно включил старшего брата и заставляет меня идти к ним в холдинг, а я не хочу. Вот макияжи делаю, профиль развиваю… “

MS_AlenaSheva:”Да, он мне рассказал об этом. Я сказала что это огромное счастье понять чем хочешь заниматься и найти возможность это делать. Попросила не мешать тебе”.

StefaniaTarn: “Угу, вроде бы он послушает. Достали с папой уже, честно говоря. Я так хотела, чтоб они помирились, но не на почве же мозговыноса мне. Только мама меня поддерживает. Ну, ладно, то такое. Я скучала по тебе. Жалела, что потерялись. Но, если что, все понимаю. Мой брат поступил как настоящая козлина. Но ему ой как плохо пришлось за это, поверь мне. Сто раз пожалел. Ладно, мне пора! Давай, до пятницы!”

MS_AlenaSheva: “До пятницы”.

Машинально написала подрагивающими пальцами и вышла из социальной сети. Плохо пришлось. Сто раз пожалел. Внутри все задрожало. Сладко. Болезненно. Опасно. Тебе-то какая разница, Алена? Пожалел, не пожалел и что там у него случилось после того, как он просто взял и бросил тебя потому, что папа сказал это сделать! Двадцатидевятилетний мужик, бизнесмен, большой и страшный босс, а женился на той, на ком папа сказал. Просто потому, что бизнеса ради…

Напрасно! Напрасно я написала Стефании. О каком общении может идти речь между нами теперь. Я больше не девушка Дана, я его подчиненная. И на этом все. Точка. Снова открыла социальную сеть, залезла в директ. Написала Стефании, что не смогу в субботу. Стерла.

Что такого, если мы встретимся? Старые знакомые, которые не виделись шесть лет. Я буду рада с ней пообщаться. Она со мной тоже, раз сама инициировала встречу. Поговорим о том, о сем, я поддержу ее в стремлении заниматься любимым делом, наплевав на мнение родственников. Причем тут Тарновский? Да, она его сестра, но не часть его. Как рука или нога. Я и так по-скотски с ней поступила, перестав общаться после расставания с Тарновским…

— Я тебе кофе купил.

Я подскочила от голоса Тарновского. Оказывается, пока я занималась дурацкой рефлексией, он успел сходить в кофейню. И стоял сейчас напротив меня, протягивая бумажный стаканчик с латте и вафельную трубочку со сгущенкой, завернутую в пергаментный конвертик.

— Ну, забирай, горячее же…

— Спасибо, — буркнула я, забирая напиток и еду.

Отпила. Ничего он не горячий. Теплый, ароматный, как раз как я люблю. И трубочка восхитительно свежая и вкусная. Как же давно я их не ела…

Тарновский тоже глотнул кофе. Смотрел не на меня — в зал. На снующих взад и вперед пассажиров с чемоданами на колесиках и подушками вокруг шеи.

— Ну как? Нормальные?

— Очень вкусные. Спасибо.

— Не за что. Я же знаю, что ты все это любишь. Латте. Трубочки со сгущенкой.

В груди стало очень тепло. Это все латте и сладкий десерт. Медленно и с удовольствием я смаковала лакомство, делая вид будто не замечаю, что Тарновский смотрит.

Объявили начало посадки на наш рейс.

— Доедай, не спеши.

Мелькнула мысль, что Дима бы на его месте точно бы меня поторопил. я что сравниваю их?

Наскоро поев, я выбросила стаканчик и конверт в мусор и мы направились к выходу. Просканировали билеты, прошли по гигантской “кишке” в салон самолета. Снова бизнес-класс. Даже жаль, что лететь всего-ничего. Я бы с удовольствием поспала в этом изумительно удобном кресле, ведь усталость уже давала о себе знать даже несмотря на выпитый кофе. Но придется подождать.

— Давай положу, — Тарновский перехватил у меня чемодан, когда я стала его поднимать с пола чтоб засунуть на полку.

Наши пальцы соприкоснулись. И показалось, что под кожу пустили самый настоящий огонь. Я отдернула руку. А Тарновский как ни в чем не бывало легко поднял чемодан и положил его на полку.

— Ален, ты садиться будешь? Или не хочешь у окна?

Я покраснела, обнаружив, что стояла и как дура смотрела как он кладет чемодан на полку. Как напрягаются его прокачанные мышцы и подсвечивается белым светом самолетных ламп гордый и мужественный профиль.

— Нет. Я хочу у окна, — пробормотала, пряча взгляд, и неловко опустилась на кресло.

А этот гад тихо хохотнул. Довольно так. Я точно слышала. Но виду, конечно, не подала. Пристегнула ремень, уставилась в темный иллюминатор. И в нем, как на зло, отражалась физиономия Тарновского.

Боженька, что ж такое-то? Могло случиться так, что я уехала кукухой, скажем, от переутомления? Иначе как объяснить все эти дурацкие чувства и ощущения, которые ожили внутри с тех пор, как этот мерзавец снова ворвался