служебные обязанности. Я предлагаю сейчас всем вам пройти в конференц-зал, где мы с вами и продолжим наше экстренное совещание.

Повинуясь просьбе своего верховного правителя, они поспешили в правое крыло здания на четвертый этаж, где располагался довольно вместительный конференц-зал. Высказав пожелание о передислокации, Афанасьев придержал за рукав Рудова и они чуть отстали от основной массы генералитета.

— Сергей, — негромко, так чтобы не смогли услышать впереди идущие, обратился он к Начальнику Оперативного управления и пока еще его заместителю, — перед тем как начать новое дело, давай выясним до конца принципы нашего будущего взаимодействия.

— Слушаю тебя, Валера, — так же чуть слышно ответил Рудов.

— Скажи, только честно, почему ты отказался принять власть? Ведь я же видел, как Посланник колебался и именно ты помог ему сделать окончательный выбор в мою пользу.

— Валер, ты как был всю жизнь дуботолком, так им и остался, — остановился и честно взглянул в глаза своему шефу Рудов.

— Поясни?! — слегка опешил Афанасьев.

— Поясняю, — согласился тот. — Мы с тобой знаем друг друга уже не один десяток лет. Уровень профессиональной подготовки, моральные принципы и жизненный опыт у нас с тобой примерно одинаковы. В этом плане ты ничуть не лучше меня. А может быть даже и хуже, потому что ты действительно тугодум, что не очень-то хорошо для Начальника Генерального штаба. В этом главный твой минус на этом посту, но и одновременно главный плюс для поста руководителя страны. Своим тугоумием, постоянными сомнениями ты избавлен от принятия скоропалительных решений. В тебе есть дар не только находить различные решения, но и сепарировать их. Это вселяет надежду в то, что на этом посту ты не будешь кидаться из крайности в крайность. Каждый должен находиться на своем месте. Я считаю себя, без ложной скромности, самым лучшим за последние годы Начальником Оперативного управления. И это мой потолок. И я, ты уж меня извини, буду всеми силами стараться удержаться в этом качестве и при этой должности. Мой главный плюс заключается в умении быстро реагировать на изменение ситуации. Твоя разборчивость и моя быстрота в принятии решений могут взаимно дополнять друг друга. Тебя удовлетворили мои объяснения?

— Вполне, — согласился с доводами коллеги Афанасьев и попытался ткнуть кулаком в бок Рудова, но тот увернулся и в свою очередь ткнул Афанасьева кулаком в плечо. После чего они дружно засмеялись и обнялись, не обращая внимания на обернувшихся к ним впереди идущих генералов. Войдя в зал совещаний и заняв место председательствующего, Валерий Васильевич, уже не стесняясь, нацепил на нос очки в тонкой металлической оправе, которые делали его немного похожим на учителя математики, и включил монитор видео связи. На экране появилось лицо одного из адъютантов в чине подполковника связи и уставилось на генерала армии в готовности исполнить любое приказание.

— Соедините меня с заместителем министра МЧС Нечипоренко, — выразил он свое пожелание адъютанту.

— Минутку, — попросил тот и исчез.

Но не прошло и минуты, как весь экран заполнило одутловатое и несчастное лицо Вениамина Андреевича Нечипоренко.

— Слушаю, товарищ генерал армии, — затравленным голосом сообщил эмчеэсовец, пытаясь приложить ладонь к виску, но вовремя вспомнил, что головной убор отсутствует на положенном ему месте.

— Вениамин Андреич, расскажите нам о последних событиях, — мягко попросил Афанасьев, видя, как нелегко сейчас приходится его собеседнику.

— Продолжаем доставать тела и их фрагменты из образовавшейся воронки, — облизнув сухие губы начал Нечипоренко. — Прибыли взрывотехники. По оценкам специалистов взрыв произошел под центральной трибуной на глубине около трех метров. Взрывчатка была заложена в одном из тоннелей, тайно вырытых еще при царе Горохе. Но видимо у кого-то были вполне достоверные карты подземелий вокруг Кремля. Судя по характеру взрыва, все указывает на то, что это была взрывчатка типа аммонала, применяемая при горнопроходческих и горнодобывающих работах. Я взял на себя инициативу обратиться в следственный комитет ФСБ. Все что связано с подземельями и уж тем более терактами это их епархия. Остатки взрывчатого вещества отправлены взрывотехниками на экспертизу для установления его происхождения. И еще. Они считают, что взрывчатки было не меньше трехсот килограмм, уж больно глубокая воронка получилась.

Афанасьев коротко окинул взглядом, из под очков, Барышева и Тучкова. Оба согласно кивнули и принялись что-то строчить в своих блокнотах.

— Количество жертв удалось установить, хотя бы приблизительно? — спросил он.

— По предварительным данным, на этот час собраны фрагменты тел ориентировочно в количестве 90–95 человек. Это непосредственные жертвы взрыва, скончавшиеся на месте. В больницах и госпиталях, куда доставили пострадавших, скончалось еще одиннадцать человек. В образовавшейся давке, в результате панических настроений, погибли еще двадцать три человека — к сожалению, в основном, женщины и дети. В медицинские учреждения столицы доставлено сто тридцать семь человек. Среди них в тяжелом состоянии находятся сорок девять пациентов. Мы развернули два полевых госпиталя прямо на Красной площади ввиду того, что некоторых из тяжелораненых транспортировать небезопасно.

— Правильно поступили, товарищ Нечипоренко, — согласился Афанасьев, — сейчас для нас главным должно быть сохранение жизни как можно большему числу из пострадавших.

— Товарищ генерал армии, разрешите обратиться?

— Обращайтесь.

— Что же теперь будет?! Как же дальше?! У меня все спрашивают, а я не знаю что отвечать. На меня наседают и наши и зарубежные представители, — спросил Нечипоренко, то и дело облизывавший потрескавшиеся губы.

— В связи последними событиями, унесшими жизни первых лиц государства, решено поручить все связанные с управлением полномочия представителям военного ведомства.

— Ага, — совсем не по-уставному вырвалось из уст эмчеэсовца, однако он вовремя спохватился и четко закончил. — Есть, товарищ генерал армии!

— Можете еще что-нибудь сообщить?

— Да. Президент Белоруссии — Лукашенко, отказавшись от предложенной ему медицинской помощи, отправился вместе с сопровождающими его лицами во Внуково. Я взял на себя смелость не препятствовать ему. Он уже вылетел. Другим бортом, вслед за ним, отправился парадный расчет белорусских Вооруженных Сил.

— Вы все правильно сделали, не волнуйтесь, — успокоил его Афанасьев. — Вениамин Андреич, выходите с нами на связь, скажем, каждые три часа и докладывайте о текущей обстановке, а также максимально открыто и доброжелательно информируйте зарубежных представителей обо всех совершаемых действиях, пока мы тут формируем штаб руководства страны. Вы меня понимаете? Дальнейший план действий мы с вами уточним немного позже. Хорошо?

— Да-да, — судорожно кивая головой, согласился тот. — Разрешите продолжить работы по спасению?

— Пренепременно, Вениамин Андреевич, пренепременно, голубчик, — как-то уж совсем не по-военному сказал Афанасьев и отключил связь.

— Валерий Васильевич, — поднял руку, чтобы привлечь внимание, Костюченков, — только что получена информация от первого заместителя главы ФСО генерал-майора Клейменова. Он сообщает, что директор Федеральной Службы Охраны генерал-полковник Коченев обнаружен застреленным в своем кабинете на