- Побьют, - радостно сказал Стиву Вэлэр, наблюдая за Петруччо, только что натянувшим канат поперек сооруженной «артистами» сцены. - Как пить дать побьют!

Вечерело. Солнце катилось к закату. Стив мрачно посмотрел на кредитора, перевел взгляд на циркача, пытавшегося оседлать канат, дабы показать коллегам класс, и мысленно с ним согласился. Канат оказался не туго натянутым, а потому вывернулся из-под тела циркача. Петруччо грохнулся о помост, заставив весело звенеть бубенчики на своем колпаке.

Детвора взвизгнула от восторга, радостно зааплодировала.

- Еще! Еще!

На их крики к площади вновь стал стекаться народ, который перед этим прихорашивался в своих домах перед выходом в свет. Не каждый день их Дальние Подступы посещали труппы покруче труппы Труссарди. Бабы и девки надели свои лучшие наряды, мужики натянули парадные рубахи и портки.

- Придурки, - прошипел Стив, бросаясь к помосту, и торопливо задернул занавес, сооруженный из обрывков шатра. - Это пока что репетиция! - поспешил объявить он публике.

- А представление когда начнется? - поинтересовался староста.

- С минуты на минуту, - успокоил его Стив, бросив недобрый взгляд на Вэлэра. - Последние наставления артистам - и представление начинается!

Стив нырнул за занавес.

- Значит так, алконавты. Цирк отменяется. С акробатикой вы сегодня не в ладах.

- Да ты че, шеф!

Стив отнял у Оселя бутылку.

- Ты вообще в запасе. Чтоб я тебя на манеже… в смысле на сцене, не видел! Остальные, кто еще в форме, слушать меня, как родную маму, и повиноваться каждому жесту. И больше чтоб ни одной бутылки! Будем разыгрывать пантомиму. Мы теперь не цирк, а театр. И если кто-нибудь хоть слово вякнет!

- Играть без слов? - удивился Петруччо.

- Я за вас сам все скажу, - сунул ему под нос кулак Стив, - и попробуйте только не подыграть! Петька! Быстро надевай женское платье. Будешь графиней. Собкар, скидывай скомороший костюм. В камзоле ты выглядишь приличней. Графом будешь. За мужа сойдешь. Сейчас я к вам главного злодея подошлю, и начинаем! - Самозваный режиссер на мгновение задумался, чему-то усмехнулся. - Кстати, наш гонорар за выступление у кредитора. Он велел вам передать, что, если плохо сыграете, все себе возьмет.

Стив спрыгнул со сцены и помчался подготавливать главного злодея.

- Шеф сказал: ни одной бутылки, - расстроился Собкар.

- Не будет, - успокоил его Петруччо и выдернул из повозки, стоящей за сценой, пустой бурдюк, - я все предусмотрел. Я никогда не пьянею. - Осель с Собкаром извлекли из неведомых тайников свои заначки. - Лейте сюда.

Пока содержимое бутылок перекочевывало в бурдюк, Стив интенсивно обрабатывал Вэлэра.

- Слушай, клыкастый, мы, конечно, три золотых тебе задолжали…

- Почему клыкастый? - ощетинился Вэлэр.

- Потому что вампир ты. Я что, твоих крылышек не видел? Думаешь, не знаю, кто в летучую мышь превращаться умеет?

- Тише! - испугался Вэлэр.

- Не дрейфь, не сдам, если, конечно, денежки свои отработать нам не поможешь.

- Ну ты и гад! Это я за свои же деньги… Шантаж!

- Ты очень догадливый: именно шантаж. Я же должен отдать тебе долг? Должен или нет?

- Должен.

- Хвала Аллаху, хоть в этом пункте сошлись. Будем считать, что мы пришли к консенсусу. Долги отдавать надо. Это святое! А чтоб его отдать, ты должен сыграть самого себя.

Стив азартно зашептал на ухо вампиру родившуюся в его голове мизансцену. Глаза Вэлэра полезли на лоб.

- Откуда ты знаешь тайну моего рождения? Об этом…

- Некогда! - оборвал его Стив. - Быстро за кулисы! Зрители ждут.

Как только Вэлэр присоединился к остальным артистам, Стив, сделал паузу, запрыгнул обратно на сцену, и представление началось! Хозяин труппы «Беременные музыканты» был в этом шоу конферансье, голосом за кадром и… Короче, он был практически всем, ибо на свою пьяную команду особо не надеялся.

И правильно делал. Знал бы он, чем они в этот момент занимались за кулисами!

- Дамы и господа!

Труженикам села это обращение очень понравилось, и они разразились бурными аплодисментами. В прорезь занавеса высунулась физиономия Петруччо в чепчике.

- И че ладони отбивать? Лучше денежки кидайте.

- Уйди! - Стив запихал голову Петруччо обратно. - В чем-то артист, конечно, прав, - обратился юный пройдоха к публике. - Ничто так не поддерживает вдохновение, как приятный звон монет. - Он сделал паузу, но, не услышав долгожданного звона, вздохнул и потянул за веревочку, поднимая занавес. - Аплодисменты, господа! Представление начинается! Сейчас вы услышите и увидите жуткую, кровавую историю, трагедии Шекспира с которой рядом не стояли.

Зрители взорвались приветственными криками. Открывшееся зрелище им очень понравилось. На сцене артисты азартно мутузили Вэлэра, покусившегося на их гонорар.

- По местам, придурки! - прошипел Стив.

Артисты были очень дисциплинированные. Даже шепота грозного руководителя труппы было достаточно, чтоб они улетели за помост с другой стороны сцены.

- В некотором царстве, в некотором государстве, - заунывным тоном начал излагать жуткую историю Стив, - жила-была бедная графиня.

На сцену вышел Петруччо в парадном платье королевы Бурмундии. Судя по всему, это было то самое платье, которое Кот после исполнения ею народного русско-прусского обычая - стриптиза, прибрал себе на память. Артист шел, покачиваясь, периодически прикладываясь к бурдюку. Конферансье этого не видел, так как стоял к зрителям лицом, а к сцене, естественно, задом.

- Она была на сносях, - тем же грустным тоном сообщил Стив.

- Бе-е-е… - старательно изобразила беременность «графиня», согнувшись пополам.

- На последнем месяце, - добавил Стив.

Петруччо подумал, задрал юбку, пристроил под нее бурдюк, и начал баюкать образовавшийся «живот».

- Замучил бедняжку токсикоз…

- Бе-е-е… - похоже, на этот раз Петруччо согнуло уже по-настоящему, ибо выглядело это так натурально, что сердобольные мужики, не раз испытывавшие на себе муки похмелья, сжалились. По подмосткам загремели медяки.

- Похмелись, сердешная! - загомонил народ.

- А мы и закуской принимаем, - подала голос «сердешная».

Стив обернулся, погрозил кулаком «графине», и артистка тут же заткнулась.

- А дело было темной, жуткой ночью, - продолжал нагнетать краски конферансье. - Графиня готовилась отойти ко сну.

Петруччо плюхнулся на подмостки и старательно захрапел.

- Тихо звякнуло окошко…