Осторожно отодвинулся, пальцы нащупали пакеты, сунул первые попавшиеся тряпки девочке:

– Оденься!

Высунулся из машины. Слух уловил лишь далекий гул машин да ругань ворон, делящих добычу на помойке. Пошарил в ворохе бумаг под открытым бардачком, нашел завалившийся планшет, экран слегка осветился. Прихватил пакет с покупками и выскользнул наружу – пусть принцесса спокойно переодевается.

– Ну, рассказывай, – щелкнул зажигалкой, струйка сигаретного дыма чуть коснулась айпада, – что произошло, пока я магазине был.

Экранчик замерцал разноцветными пятнами, корпус планшета поплыл, словно он внезапно попал в раскаленную печь. От неожиданности я вскрикнул, рука дернулась, в кучу углей, сора и пыли под ногами упала металлическая клякса. Следом легла выроненная сигарета. Клякса мгновенно раздулась в светящийся шар, вороны с дикими криками сорвались с насиженного места, шар же все рос, как огромный мыльный пузырь.

Зажмурившись от ужаса, я наступил на дымящийся окурок. Гулкий хлопок, казалось, услышали все в округе. Но ни взрывной волны, ни боли, я не ощутил. Приоткрыл один глаз: сферы уже не было. Поверх мусора слабо шевелились на небольшом ветру многочисленные листы бумаги, словно кто-то вырвал из книги все страницы и развеял их по помойке.

– Упс, – вырвалось у меня.

Как я мог забыть о вреде курения? То есть о том, как действует сигаретный дым на магию? А мой айпад, то есть теперь опять книга… то есть уже непонятно что, когда-то было магическим предметом. Пальцы подхватили один из листочков. На белой странице то появлялись, то исчезали незнакомые знаки, неясные рисунки, иногда по листу судорогой пробегали радужные пятна. Мои руки дрожали. Поборов желание отбросить лист подальше, я торопливо кинулся собирать части магической книги. Из-под ног то и дело разбегались крысы, над головой кружили рассерженные вороны. Я, не обращая внимания на грязь и вонь, лазал по обломкам, борясь с ветром за каждый кусок волшебной бумаги.

Казалось, что я собрал ее всю, но что теперь делать с листками? Не зная, как поступить, просто залез в машину, пальцы сунули пачку в магазинный пакет. Блок сигарет я с отвращением вышвырнул в окно. И только потом глянул на девочку.

В дико-яркой курточке, джинсах, которые все-таки оказались ей велики, черной шапке «плевке» она походила на попрошайку с вокзала. Зато была совсем не похожа на девушку из телевизора.

– Есть хочешь?

Я освободил от полиэтилена пару сэндвичей, один протянул принцессе. Та поежилась и зажала пальцами нос.

– Какие мы нежные! – фыркнул я и умял оба бутера, запил газировкой. – Оставаться тут долго нам нельзя… да и тебе, смотрю, не очень хочется. Лимузин придется бросить, уж очень он приметный. – Осмотрел раскореженный салон и рассмеялся: – Во всех смыслах.

В пакет с волшебными листами полетели оставшиеся бутерброды, газировка и зажигалки, деньги я сунул за пазуху.

– Ладно, пошли…

Девочка, как истинная принцесса, зажимая двумя пальчиками нос и придирчиво рассматривая куда ступить, на цыпочках выбиралась из сгоревшего сарая.

– Назначаю вонь ароматом роз! – гнусавя бубнила она.

Я топал следом и размышлял, что теперь делать. Если книга испорчена навсегда, я не узнаю, что тут происходит. Да и Карлу будет проще меня найти. Нужно где-то затаиться. А возможно ли укрыться от богатого колдуна? Деньги могут все, я это уяснил еще в младенчестве. Магия, судя по недавнему репортажу, может то, что не могут даже деньги… Обладая книгой, я надеялся, что нам повезет. Сейчас надежда рассыпалась с пеплом сигареты. Зубы скрипнули от злости. Последней сигареты в моей жизни!

Пальцы ощутили прохладу тонкой ладошки. Посмотрел на принцессу: девочка послушно шла рядом, доверчиво ухватившись за мою руку. Груз ответственности за чужую жизнь вдруг стал не так уж тяжел и даже немного приятен. В принципе, я мог бы ее бросить сейчас. Она жива и пока никто не собирается выпускать девочке кишки. К тому же, это было бы практично – укрыться одному гораздо проще. И все-таки я тянул ее за собой, петляя между грязно-желтыми четырехэтажками.

Я решил вернуться в свой городок, там я знал, что предпринять и к кому обратиться за помощью. Не бесплатно, конечно. Но с теми деньгами, что у нас есть, можно затаиться и подождать, пока шумиха уляжется.

Осторожно расспрашивая прохожих и стараясь держаться пустынных дворов, шёл к вокзалу. Но как ни старался выглядеть незаметно, нас с девчонкой долго провожали взглядами. И дело не том, что спешащие на работу люди узнавали детей из новостей – я осознал, что парень в фирмаче и девочка-побирушка выглядели вместе весьма странно. Поэтому первым делом на вокзале свернул на развал. Привычный маленький базарчик, где местные старушки продают за бесценок ненужный скарб, который до сих пор бережно хранили в сундуках на протяжении десятилетий. Старая фуфайка и потертая кожаная кепка скрыли лоск дорогой одежды. Жарковато, конечно, зато мы стали действительно незаметны.

На самом вокзале меня ожидало разочарование – в Кострому можно добраться лишь на хабаровском поезде, а он прибывает поздно вечером. Да и билетов на него без документов нам никто не продаст. Я вышел на перрон, со злостью сорвал сухую ветку. Опять зарядил дождь, капли бросались на рельсы, оставляя на металле темные кляксы. Я уныло опустился на сырую скамейку и прикусил конец веточки. Девочка выбежала следом за мной. Не решаясь ни о чем спрашивать, она села рядышком и нахохлилась, как замерзший воробушек. Конечно, можно попробовать подкупить проводницу…

– Сигарету, молодой человек? – спросила нагловатая бабулька.

Я ее и не заметил. Старая женщина в пуховом платке, повязанном на груди крест-накрест, торговала семечками. Точнее, пыталась торговать, но за отсутствием покупателей с удовольствием лузгала сама.

Старуха сплюнула кожуру и добавила:

– Есть и поштучно.

Рука моя машинально скользнула за шиворот, пальцы тронули страницы магической книги. Я вздохнул:

– Нет. – Покосился на дрожащую девочку. – Нам бы теплую комнату до вечера.

– И это можно, – бабка подмигнула мне, – если деньги есть.

– Тысячи хватит?

Хитрые глазки алчно разгорелись, старушка суетливо собрала пожитки в авоську и, кивнув нам, посеменила вдоль рельс. Я потянул спутницу за руку и пошагал следом.

Жилье бабки Нюры, как представилась старушка, оказалось совсем близко от вокзала. Старенький деревянный дом, больше похожий на сарай, скрытый от посторонних глаз большим диким садом, казалось, чудом не разваливался на части. Я сорвал с раскидистой ветки маленькое яблочко и с удовольствием вгрызся зубами в горько-кислую мякоть. Старушка в это время ворчливо сражалась с большим навесным замком на хилой двери. Девочка с непонятным мне умилением поглаживала дерево, словно котенка:

– Древо жизни…

Я чуть не