падало, наркотики и лекарства не употреблял, алкоголь даже не нюхал, нахожусь в здравом уме и твердой памяти, – прерывает меня и выдает всю тираду на одном дыхании.

– Антон Владимирович, а на счет ребенка вы пошутили, да? – спрашиваю с затаенной надеждой.

– Абсолютно серьезен, – смотрит на меня без тени сомнения или насмешки. – Более того, начал об этом задумываться едва ли не с первой нашей встречи.

– Как с первой?! – поднимается во мне возмущение. – Вы же про спор говорили. Просили всего лишь помочь. Сказали, что все не в серьез!

– Спор уже выигран. Славка вчера принес документы на бар. Немного ремонта и можно будет переезжать.

И так смотрит на меня насмешливо, мол чего тему переводишь?

А я не перевожу, я просто пытаюсь понять когда, где и как часто мне врал данный индивид, что сейчас сидит непозволительно близко и считает себя королем. Законы ему не писаны, все окружающие люди холопы, не имеющие права возразить. Есть только великий он и слово его закон.

А я действительно холопка. Ну, да ладно. Поигрались и хватит.

– Своего вы добились, игра закончена, – подвожу я итог. – Прекрасно, – киваю головой, все больше закипая. – Я ухожу!

Сбрасываю с себя наглые конечности, хватаю свою сумочку.

– С вашей квартиры съеду сегодня же! – резко вскакиваю с места. – А прямо сейчас поеду и напишу заявление на увольнение.

– На четырех языках? – как – то слишком спокойно интересуется начальник.

Бывший, тут же напоминаю себе.

– На одном, – шиплю, прищурив глаза. – Чтоб в этот раз вы точно все поняли!

Не понял он тогда, не собирается понимать и сейчас. Осознаю, смотря на то, как Антон Владимирович медленно встает, так же медленно сокращает между нами дистанцию.

– Все нервы мне уже вытрепала, – рычит мне в лицо. – Сосулька ледяная.

Сгребает меня своими руками, притискивает к стене и жадно сминает мои губы своим ртом.

Не нежно, не грубо, но с таким напором и уверенность, что я теряюсь, а когда понимаю что происходит, начинаю отбиваться от его поползновений.

– Кончились игры! – рявкает на меня, устав от моих трепыханий. – Давно кончились, – добавляет более тихим голосом и снова целует.

Колени у меня не подгибаются, ноги прекрасно держат, сердце не бьется испуганной птицей. Но, то как ощущаются его губы на моих, то – как властно его язык проникает в мой рот, заставляет болезненно сжаться низ моего живота.

И если бы я не была девственницей…

Но я ей была!

– Антон Владимирович, – жадно втягиваю ртом необходимый мне воздух и со всей силы упираюсь руками в его широкую грудь. – Антон Владимирович! Не пересекайте эту черту!

– Поздно, – упрямо мотает головой и снова тянется к моим губам. – Не было этой чертовой черты. С самого начала не было.

Шепчет последние слова мне на ухо, прижавшись к моей щеке своей.

Так мы и стояли прижавшись друг к другу, пока не послышалось тихое бряцанье тарелок.

Щеки тут же вспыхнули огням. Мы в ресторане, пусть в отдельной кабинке, но вот так вот прижиматься к своему начальнику на глазах у официанта.

– Пустите, – шепчу едва слышно, прикрыв от стыда глаза.

– Давай поедим и спокойно все обсудим, – поднимает голову и потирает мою щеку большим пальцем.

К тому моменту, как Антон Владимирович меня отпустил, наша кабинка оказалась пуста. Только расставленные на столе тарелки говорили о том, что сюда кто – то заходил.

После произошедшего, было неловко сидеть напротив этого властно мужчины. Уже давно заметила то, что он получал все, чего хотел. Сейчас по его словам он хотел меня.

Он хотел ребенка!

Умы не постижимо. Но он сам это сказал, а я никогда не жаловалась на слух. Я это совершенно точно слышала.

– Вы мне врали, – обвинила его и в несколько глотков осушила стакан воды, держа его дрожащей рукой.

– Нет. Всего лишь недоговорил, – упрямо поджал он губы.

– Только что вы заявили мне о том, что хотите ребенка. Мало того, именно мне вы предложили его родить.

Он не отпирался, как я надеялась. Сидел и кивал головой на каждое мое высказывание.

– Ребенок, подразумевает создание семьи. А между нами, не то что любви, даже доверия нет. Ваше предложение абсурд. И если я еще могу понять почему вы хотите ребенка, то никак не пойму, от чего вы хотите, чтобы его родила вам я?

– У меня в жизни есть все. Хорошие деньги дают уверенность в завтрашнем дне и в моем благополучии. А скоро, денег у меня станет еще больше. Но уже сейчас, я могу купить абсолютно все.

– Включая любую девушку, – кивнула я головой, отлично поняв, о чем он говорит. – И мы снова возвращаемся к моему вопросу. Зачем вам я, когда вы можете указать пальцем на любую и она с радостью согласится родить вам ребенка?

– Только что ты говорила про семью, любовь и доверие, – принялся начальник за свой обед.

– Именно, – решила я последовать его примеру, заодно и поторопить с пояснением.

– Я с ними трахаюсь, они получают за это деньги. Мне удовольствие, им приятные бонусы. Те, на кого можно указать пальцем и с легкостью получить, все такие. Нет ничего хуже для ребенка чем мать, в глазах и мозгах у которой одни баксы, – сжал он в кулаке вилку и как – то слишком резко и кровожадно стал резать ножом мясо.

– Попробуйте найти хорошую девушку из скромной и не богатой семьи. Попытайтесь построить с ней отношения, – попробовала я подсказать ему выход из положения.

– Пробовал, – с мрачным видом кивнул он головой.

– И как? – не сдержала я любопытства.

– Как видишь, – развел он свои руки в стороны. – Все так же холост и бездетен. Одна не дождалась свадьбы, ушла к более богатому дедушке, – скривил он губы в презрительной ухмылке. Вторая изменяла, не особо выбирая партнеров. После свадьбы, – добавил он совсем мрачным голосом.

Невольно, прониклась к нему сочувствием. Если смотреть на все с его стороны, то неудивительно, что он стал таким муд… огорченным жизнью мужчиной. И все же, я до сих пор не понимала, почему именно я.

– Ты не похожа на всех остальных, – уловил он мой непонимающий взгляд. – Тебе не нужны мои деньги. Ты не просишь о помощи, более того, всячески от нее отказываешься. Не стремишься запрыгнуть ко мне в кровать. В отличии от всех, ты видишь перед собой не богатого красавчика, а зажравшегося мудоначальника.

На последнем слове он едва сдержал улыбку и очень уж пристально на меня посмотрел. Тут все и без слов ясно. Подслушал наш с Леночкой разговор, в котором