посветлевшие от ярости глаза мужа и покладисто улыбнулся. Это даже несколько заводило.

- Р-рас-спус-стил волос-сы, как будто женихаешьс-с-ся…

- Я просто тебя дожидался, когда ты придешь и косу мне заплетешь, или стоило позволить другим это сделать?

- Нет! Я сам! - Сканд сильнее дернул волосы и, наклонившись к шее, принюхался, - ужасный запах! Тяжелый и сладкий! Люблю твой собственный запах тела!

- Но зачем посторонним знать, как я пахну? Мой настоящий запах только для тебя, а для чужих эта сладкая бяка, нечего им меня обнюхивать! Или я не прав?

- Слишком откровенный наряд, как у наложника. Почему не надел привычную одежду?

- Хотел брату напомнить, что именно ты у него отнял. Пусть вспомнит, кто здесь самый сильный военачальник и уже смог однажды завоевать его город. Так что, пусть не забывается! Ты меня у него забрал, а мог и город себе оставить, но не захотел, так что, пусть вспомнит, если вдруг забыл.

- Мне не нравится этот наряд, - Сканд опять дернул за волосы и погладил голый живот другой рукой, - слишком открытый. Все увидят…

- Ты что? Меня стесняешься? - Лекс попытался выдать голосом и мимикой возмущение, - разве я не красив? Пусть смотрят издали, потому что я – ТВОЙ!

- Мой! - обрадовался здоровяк, и только примерился вцепиться покрепче, как взгляд зацепился за зеркало, а там… самое желанное видение… стройная и сильная фигура с доверчиво открытой шеей и поплывшим взглядом. Всякое желание давить и подчинять пропало, стоило заметить милую ямочку ключиц и рельеф груди в полукруглом вырезе возмутительно короткой одежды. Родной… Хочу…

И поцелуй, долгий и тягучий. Пока не закончится воздух, как будто нырнул на глубину и уже звон в ушах, а ты совсем забыл, как дышать, но пока эти сильные губы позволяют вести, оторваться просто нереально.

И только отблеск зеркала вырвал из забытья, когда монах, стоящий впереди, сделал шаг назад и в сторону, пытаясь уйти подальше от забывшей обо всем на свете пары.

- Мой, - томный вздох на вдохе, а потом как будто штору отдернули с затуманенных мозгов, - жемчуг – это слезы… что ты оплакиваешь?

- Я свое уже отплакал, - Лекс повел плечом в попытке отстраниться, - пусть теперь братик поплачет, что потерял такого красивого меня. Отпусти волосы! Где мои сундуки? Где Ламиль?

- Сколько вопр-р-росов, - Сканд напоследок дернул за волосы, но Лекс в ответ поджал губы и стал брыкаться, - тиш-ше, тиш-ш-ше, не все ср-разу. Вначале я тебя заплету и ты вспомнишь, что уже замужем. Не дергайся.

- Я об этом не забываю, а вот ты, кажется, забыл, что у нас равный брак! - Лекс передернул спиной, как ящер, который пытается сбросить седло, - где ты был так долго?

- Помогал отлавливать Ламиля в садах твоего брата, - вздохнул Сканд и, выпутав руку, стал привычно делить волосы на три части, - пришлось пообещать ему отправить его домой. Сам прибежал обратно и стал командовать, чтобы ему дали пить и взяли на руки, потому что у него, видите ли, ноги устали! А потом разыскивал твои сундуки и свой заодно. Твой брат с чего-то решил, что мы будем спать в разных комнатах. Наивный! Неужели он думает, что я оставлю тебя одного? Заносите!

Сканд скомандовал слугам, которые терпеливо дожидались за дверью. Один из монахов выглянул в окно и пронзительно свистнул на улицу. Ему в ответ отозвались где-то вдалеке, но вскоре послышалась возня на улице. Похоже, монахи решили охранять не только двери его комнаты, но и окна. Это, конечно, правильно, но тогда восьми человек становится катастрофически мало. В это время занесли два сундука Лекса и один Сканда. Лекс отправил все в спальню и, похоже, свободные стены там сразу закончились.

- Где ленточка? - Сканд заплел косу и оглядывался по сторонам.

- Рики, завяжи конец косы жемчугом, - скомандовал Лекс, - Сканд, отпусти мою косу, ты сделал все, что мог. Позволь, ее украсят, как положено.

- Жемчугом? - усомнился муж.

- Неужели ты будешь спорить со мной из-за украшений? - удивился кровавоголовый красавец. - Так, где Ламиль?

- Он с Чаречаши ходит по дворцу и выбирает комнату, в которой собирается спать. И при этом обязательное условие, чтобы Аши было удобно под окном. - Сканд стал раздеваться, - пришлось объяснять твоему брату, почему у нас ящер отказывается заходить в стойло, как положено, а вместо этого ночует под окнами младшего наследника. Твой брат, похоже, считает меня идиотом, который не может навести порядок в собственном доме.

- Ха, он недолго будет так считать, - Лекс сел на край стола, чтобы слугам было сподручнее продергивать нити жемчуга сквозь пряди косы, - он уже позволяет Ламилю командовать. Что он будет делать, если тому понравится его собственная спальня?

- Он предложит ее разделить на двоих, - пожал плечами муж, - хотя, скорее всего, Ламиль выживет его из его же комнаты. Я думаю, когда Ламилю надоест, что с ним соглашаются, он сам выберет комнату возле нас. Он тебя так просто из поля зрения не выпустит.

Сканд сбросил одежду на руки слугам, которые до сих пор мялись под стенами. После положил клинок с портупеей на столик и разрешил «почистить себя». Слуги сразу бросились к генеральскому телу. Быстро намазали маслом и стали стремительно собирать его. При этом Лекс заметил, что масло было из таза, в который собирали масло с его волос, да и то, что собирали скребками с мужа, без раздумий отправляли опять в таз.

- Мой сундук без украшений, - кивнул головой Сканд, глянув на Рики, - одновременно нажмете на два угла и он откроется. Надену желтую тунику и красную тогу.

Пока слуги счищали масло с ног генерала, принесли одежду, и Сканд, нацепив тунику, с сомнением посмотрел на супруга, который опять застегнул нитку жемчуга на поясе. Лекс перекинул косу вперед и попытался взвесить ее в руках, мало того, что масло, так еще и жемчуга понацепляли, сколько влезло. Коса и до этого была толстая, а теперь ее обхватить пальцами двух рук не получалось, а вес такой, что казалось, еще немного – и она снимет скальп с головы. Сканд уловил недовольную мину и сразу с надеждой предложил:

- Давай переоденешься? Будешь, как обычно – восхитительно красивый супруг имперского генерала?

- Моя шкатулка была в том сундуке, что Ламиль выпотрошил,