Представляется, что после Монмирая дела анжуйцев были в основном упорядочены, хотя, конечно, некоторые вопросы остались. Так, не были выделены земли для младшего сына Генриха – Иоанна, которому тогда исполнилось два года, но тем не менее он получил прозвище Безземельный. Не был ясен и баланс сил между сыновьями Генриха. Но даже при этом король проявил похвальную заботу и проницательность. К этому времени он уже начал выдавать замуж дочерей, стремясь обеспечить с их помощью ценные политические союзы. В 1168 году Матильда вышла замуж за Генриха Льва, герцога Саксонии, кузена германского императора. Браку не помешало то, что ей было двенадцать лет, а ему почти сорок. Генрих II также планировал довести до свадьбы помолвку юной Элеоноры с Альфонсо VIII Кастильским.

Таким образом, Генрих II стал главным архитектором династии, вечно переставляя, планируя и манипулируя, чтобы обеспечить текущие интересы и будущую стабильность могущественной Анжуйской империи. Королевской печатью на этом амбициозном проекте должна была стать коронация юного Генриха летом 1170 года. Если у короля и существовали какие-то сомнения относительно этого преждевременного акта, они были отринуты после близкой встречи со смертью, когда королевский флот оказался застигнут мартовским штормом в Канале. В этой катастрофе утонуло 400 придворных, и среди них личный врач короля Ральф Бомонтский. Церемония была назначена на середину июня. Для участия в ней на север прибыла королева Элеонора со своей свитой, в которую входил Уильям Маршал. Генрих II сумел обойти проблему отсутствия Томаса Бекета, убедив Роджера, архиепископа Йоркского, провести ритуал. Понимая, что такой отход от традиций может вызвать осуждения папства, король приказал закрыть все английские порты, чтобы в страну никак не могли попасть папские послания.

14 июня молодой Генрих был коронован и помазан. Церемония прошла в Вестминстерском аббатстве в присутствии его отца, матери и самых знатных людей королевства. Был там и Уильям Маршал, входивший в свиту королевы, и его биограф впоследствии упоминал о пышном зрелище того дня. Отсутствовала только юная супруга Генриха Маргарита Французская, которая осталась в Нормандии. Некоторые современники считали, что ее отсутствие было случайным, связанным с неблагоприятными ветрами или закрытием портов Канала. Вероятнее всего, это было намеренное действо, вызванное желанием оставить пространство для будущих политических махинаций, возможно, даже аннулирования брака. Так, по крайней мере, интерпретировал случившееся Людовик VII. Говорят, он пришел в ярость, узнав, что церемония прошла без его дочери.

В Англии был провозглашен новый монарх – Генрих Молодой, который в будущем станет Генрихом III. Практика преждевременных коронаций была обычной в Европе и привычной у Капетингов. Она утверждала безусловное и неотъемлемое право наследника на престол. Но в Англии ее использовали впервые с IX века, причем без проблем не обошлось. Теперь в стране было два помазанных анжуйских монарха, два человеческих существа, прошедших священный христианский ритуал и занимавших одно и то же место. В июне 1170 года всем было ясно, что молодой король был младшим партнером, ожидавшим «повышения», но такая ситуация не могла длиться бесконечно.

Генрих II был готов использовать сына в работе. Старый король (так современники стали его называть, хотя ему едва исполнилось сорок) принял решение вернуться во Францию в ожидании примирения с Томасом Бекетом и хотел, чтобы в его отсутствие управлением занимался сын. Для нового монарха была сделана специальная печать-кубик. Это был один из самых важных в средневековом мире инструментов управления – тщательно выгравированная форма, предназначенная для оставления уникального удостоверяющего отпечатка на восковых печатях, которые прилагаются к королевскому документу. Большинство английских королевских печатей имело две стороны. На одной обычно изображали монарха, сидящего в торжественном облачении, а на другой – монарха верхом на коне, таким образом передавая идею короля-воина. На печати юного Генриха была только одна сторона, где он был изображен без меча в руке, что было необычно, поскольку меч считался одним из главных символов королевской власти. Пусть Генрих II оставил сына с королевской печатью, но он позаботился о, так сказать, графическом подтверждении его ограниченного статуса.

Король Генрих также окружил сына доверенными советниками. Те, кому он поручил присматривать за деятельностью молодого короля, были известными и давними сторонниками анжуйского режима: Уильям Сент-Джон, Ранульф Фицстефан и другие. Но Генрих II сделал еще одно дополнительное назначение. Уильям Маршал был назначен наставником молодого короля в военном деле и главой его mesnie. Это была уникальная возможность сделать еще один шаг к сердцу власти. Теперь Уильям фактически был правой рукой будущего короля Англии, блестящего принца, о котором биограф Маршала сказал: это лучший из всех принцев на земле, будь то язычники или христиане.

Уильяму в это время было двадцать три года. Молодой король, его новый господин и ученик, был на восемь лет его младше. Разница в возрасте не велика, однако Генрих был еще почти ребенком, а Уильям мог по праву считать себя опытным воином. Он бывал в сражениях и видел смерть, участвовал в рыцарских турнирах и приобрел известность. Поэтому его и посчитали подходящим наставником для молодого короля, который мог одновременно выполнять несколько функций: учителя, друга и доверенного лица.

Кому Уильям был обязан столь высокой честью? Если верить «Истории Уильяма Маршала», решение принял Генрих II. Биограф отмечает, что «король поместил Уильяма в компанию своего сына», и добавляет, что «король обещал сделать Маршалу много добра в обмен на его заботу и науку для юного короля». Далее в «Истории» сказано, что польщенный Уильям решил даже не торговаться относительно условий службы. Вместе с тем из книги ясно, что Маршал приехал в Лондон с королевой, и логично предположить, что она тоже приложила руку к этому назначению. Историки утверждают, что в это время Элеонора уже ничем не интересовалась, кроме Аквитании и карьеры своего младшего сына, но представляется, что это мнение сформировано под влиянием ретроспективного взгляда, а не современных документов. В 1170 году королева имела все основания поддерживать тесный контакт и оказывать влияние на старшего сына и наследника. Назначение ее домашнего рыцаря военным наставником юного короля давало ей такую возможность. Только время могло показать, кому был на самом деле предан Маршал.

Король Генрих II в свое время оставил юного Генриха с Уильямом Маршалом в Англии и еще до конца июня отбыл в Нормандию. В течение лета король встретился с Томасом Бекетом, и их ссора, по крайней мере официально, была оставлена в прошлом, хотя напряженность в отношениях, конечно, сохранилась. В Анжуйской империи наконец наступил мир. Около 10 августа старый король неожиданно заболел и слег в постель с лихорадкой. Это случилось в Домфроне, что на юго-западе Нормандии. Возможно, сказались годы постоянных путешествий и напряжение, связанное с его недавними делами, и, хотя новый доктор был при нем, Генриху могло не хватать заботливого ухода покойного Ральфа Бомонтского. Недели шли, здоровье короля ухудшалось, и он стал молиться Святой Деве, надеясь на чудесное исцеление. Создавалось впечатление, что его мероприятия по обеспечению упорядоченного престолонаследия для Анжуйской династии были выполнены вовсе не преждевременно, а очень даже вовремя. Чувствуя близость смерти, старый король оставил подробные инструкции, касающиеся своего погребения, и завещание, подтверждающее заключенный в Монмирае договор, и права юного Генриха на Англию, Нормандию, Анжу и провинцию Мэн. Новости о тяжелой болезни короля пересекли Канал, и уже в сентябре прошел слух, что Генрих II умер. Анжуйский мир затаил дыхание. Вот-вот придет к власти новый король, и рядом с ним будет Уильям Маршал.