Бабушек знали давно. Обращались они с таким заявлением регулярно. И на них не обижались. Надо было просто выйти в адрес и провести несанкционированный обыск, чтобы найти деньги и вернуть. Беда заключалась в том, что они обе очень плохо слышали, и не знали времени. Спали в любое время суток, и на улицу тоже выходили, когда хотели. Звонить было бесполезно. Единственный способ — это отлавливать при входе или выходе из квартиры.

— Надо бы сделать от их квартиры ключ, — подумал Бойдов, — чтобы не заморачиваться с засадами. Возьму с собой Вилинского. Пока лазаю по бабкиным тайникам, он сбегает в мастерскую сделает дубликат.

Игорь прикрепил полученное от Юли объяснение к телефонограмме и стал звонить ей домой, в надежде застать кого из родственников. Трубку никто не брал.

Он стал просматривать другие материалы. Раскладывая их по важности и срокам исполнения.

Так, — говорил он себе, — вот этот в первую очередь.

Оставалось ещё два дня. Но материал был с красной пометкой начальника, и контрольной карточкой, на которой красовались множественные автографы руководителей всех рангов.

Суть материала была в следующем:

Кто-то вдоль всего жилого дома огромными буквами написал: «Машка — проститутка, даёт за пятьдесят баксов», и номер телефона.

Вроде как ничего страшного, тем более, что дворники в тот же день всё закрасили. Но Машка в этом доме жила единственная, ходила в десятый класс, номер телефона её совпадал с указанным, а папа у неё был одним из партийных лидеров. Успел сфотографировать надпись и направить самому главному по фамилии Личин. Что-то в этой фамилии показалось Бойдову знакомым. То ли во сне снилось, то ли читал где. Но он не стал на этом зацикливаться, было много работы.

И каждый день, кто только из руководства с большими звёздами не звонил на все телефоны отделения. Представляясь «от Личина», требовали проведения комплекса мероприятий, регулярных отчётов по их результатам, выявления всех подозреваемых лиц и привлечение их к строжайшей ответственности. Составления идиотских справок, тупых отчётов. Угрожая в случае неисполнения, принятием каких-то мер. Угрожали увольнением!

Как только Бойдов появлялся в отделе, ему кричали девочки из канцелярии, что опять звонили от Личина. Прибегали сотрудницы паспортной службы и инспекции по делам несовершеннолетних, жаловались на звонки, а затем участковые инспектора. Всех их достали эти Личины. И они уже умоляли Игоря, наконец, найти наглеца, который возмутил спокойствие столь уважаемых людей. Складывалось впечатление, что отделение милиции находится в окружении этих невидимых Личи, ряды которых увеличиваются с каждым днём. Кольцо сужается и скоро наступит развязка. Они проникнут внутрь отделения, внутрь кабинетов, внутрь самих сотрудников. Останется тогда кто-нибудь, кто сможет хотя бы выслушать покалеченного, ограбленного, просто обиженного обыкновенного гражданина?

Парня Бойдов нашёл в школе в тот же день, как получил материал. Тот признался, что надпись его. И всё бы сложилось удачно, но сама Машка оказалась девчонкой хамоватой, с выбритыми проплешинами диковинных узоров на голове, большим количеством пирсинга в ушах, носу, на языке и в других местах, о которых не стеснялась намекать. То ли хотела насолить отцу, то ли ещё по какой причине, подтвердила, что именно пятьдесят баксов её устраивает! Что без колебаний изложила в своём объяснении. А затем добавила, что Бойдов ей очень симпатичен, и если его не смущает её несовершеннолетие, она готова подтвердить на практике всё то, что написала…

Материал сам начальник управления возил читать заявителю на дом. Вернулся красный как рак, с синеватыми подтёками возле глаз, отдал бумаги Бойдову, сказав:

— Не правильно работаете! Отказывайте!

Бойдов не стал ничего уточнять и забрал материал, удивившись, что он стал весь измятый, словно его сворачивали в трубочку и обо что-то или кого-то били.

Теперь оставалось только вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и, утвердив в прокуратуре, сдать в архив.

Но имя «ЛИЧИ» крепко и надолго прижилось в отделе.

Гарри проснулся от неумолимого чувства голода. Недавно рассвело, и он жадно набросился на разноцветные шары, лежащие вокруг. К чёрным шарам он чувствовал похмельное отвращение. В отместку им, он попробовал белые и удивился их замечательному сочному вкусу, немного кисловатому, содержащему мелкие крупинки, таявшие во рту и придававшие свежесть дыханию.

Так он наслаждался, осматривая всё вокруг. Вчера, когда они только приплыли сюда, начиналась темнота. А учитывая их выпускное перевозбуждение, было не до осмотра местных достопримечательностей. Теперь же, обведя взглядом пространство, он увидел, что находится в большой, довольно глубокой пещере. О них подробно рассказывали на занятиях.

Везде суетились такие же выпускники, только более ранних лет. Одни сидели на выступах, другие поедали шары или болтали между собой. Некоторые продолжали спать, лежа на ровных поверхностях, изредка вздрагивая. Кругом на камнях и между ними валялись разноцветные шары. В интернате не советовали увлекаться тёмными, но, видимо, здесь запрета не существовало. Те, кто не сидел, были заняты делом. Выбирали из щелей и выбоин занесённые мусором шары. Раскладывали их на открытые места. Другие, уносили их глубже в пещеру. Все они как-то странно ходили. Переваливаясь с одной ноги на другую. Словно им мешали их огромные животы, разных расцветок. Был один, кто смотрел за происходящим и давал указания остальным. Тело его было похоже на скелет обтянутый кожей. Перепонки между пальцев были дряблыми и уже не могли так активно способствовать движению под водой. Жабры были тёмные — их владельца мучила одышка и, видимо, он готовился уйти на сушу, неся с собой опыт подводной жизни. Именно так выглядели все старики на суше.

Гарри потянулся, зевнув, не торопясь приподнялся, чтобы достать очередной белый шар. Взглянул на, мирно спавшего, приятеля и обомлел.

Стив полулежал на ровном выступе, упёршись спиной в выступ скалы. А между ног у него находилось нечто! Полупрозрачная продолговатая штуковина, похоже, проглотившая три или четыре шара, которые теперь бугрились внутри её. Она расположилась прямо на том месте, где Стив носил колпачок. Её окончание было немного крупнее, и на нём как на маленькой головке просматривались узкие, прикрытые веками глаза. А ниже, в виде отверстия с пухленьким обрамлением губ — рот! Эта штуковина шевелилась и, похоже — дышала. Её движения выглядели как колебания от головы к последнему шару, и обратно. Гарри протянул руку и дотронулся до неизвестного существа. Тело было бархатистое, с пушком, слегка прижатым сверху вниз, если верхом считать голову. Он провел ладонью по округлостям. И те будто преобразились. Шарики напряглись. Промежутки между ними слегка выгнулись. Волосики приподнялись. А рот приоткрылся, и послышалось едва уловимое мурлыканье. Гарри судорожно пытался вспомнить учебные занятия на суше, где они проходили данных существ. Но ничего припомнить не мог. Решил подождать, когда проснётся Стив.