– Рад, что ты со мной пойти согласился, дорогой гость Садко, – проговорил он напевно, явно обрадовавшись появившемуся капитану.

– Коли обещал – слово свое держу. Показывай дорогу! – ответил тот.

И они двинулись в путь. Сперва через сад, по аллее между двумя зелеными живыми стенами в белых звездочках цветов, потом через железную калитку и по узкой, почти незаметной дорожке – сквозь лес. Кабы не знать, куда идти, легко можно было потерять ее, не отличив от тропок звериных, но Товит шел уверенно. Видно было, что путь ему знаком, да настолько, что даже не нужно задумываться, куда ногу поудобнее поставить, а где наклониться, уворачиваясь от шипастой лианы.

Когда выбрались из-под полога леса и неспешно побрели вверх по склону горы, Товит вновь заговорил. Принялся рассказывать про друзей своих заезжих да купцов иноземных, что к нему приплывали. Мол, нечасто сюда торговые суда заглядывали, но если уж добирались до сокрытого туманом берега, то привозили такие диковинки да яства, о которых Садко и не слышал ранее. Признался хозяин острова, что и сам частенько к большим землям плавает, то на север, то на запад: закупает и нужные для обширного хозяйства товары да продукты, и роскошные украшения для своего дворца – так и обставил его со временем…

Над согретыми солнцем камнями жужжали мушки, ветер с шелестом пробегал по кронам деревьев, казалось, это гора поет, радуясь приходу Садко. Речь Товита журчала, как ручеек со студеной водой, что бежал рядом с тропинкой, но мысли в голове капитана ворочались тяжело и медленно. И все больше о чем-то своем и неясном, потому пухляка новеградец толком не слушал, лишь изредка ловил какие-то обрывки.

– …только поездками и спасаюсь. А как долго без дела сижу, так начинаю грустить. По жене покойной тоскую.

– Так ты сам дочь воспитывал? – с уважением заметил Садко, ненадолго очнувшись от своих мыслей.

Но Товит отмахнулся:

– Да какое там! Так делами был занят, что не до того было. Нянька у нее, Радмила – вот она Арвелу и воспитывала. Честно признаюсь, нелегко порой с дочуркой, чудит, взбрыкивает.

– Возраст такой, – мудро заметил бездетный Садко.

– Возраст не возраст, а в последнее время мешает мне часто. Начиталась книжек, голову себе чушью всякой забила, скоро мне плешь проест. Да что мы все о ней! Давай я тебе лучше про остров свой расскажу. Вам ведь повезло крупно, что не встретились по дороге с медяниками – водятся у нас такие, то ли ящеры, то ли змеи. Лютые – страсть! Так что нам тут особо по лесу и не пошастать, дичь не пострелять, а уж заросли какие густые – вы и сами видели…

Садко снова слушал вполуха. Хотелось просто шагать вперед, подставляя лицо теплым лучам, отдыхать на привалах, отхлебывая вкуснейшую воду из любезно предложенного бурдюка, слушать, как хозяин хвастает своими прошлыми подвигами, и не думать ни о чем. Казалось, они вечно так шли…

Но тут тропинка сделала поворот и уперлась в отвесную скалу. Серый камень был расчерчен желтыми прожилками и переливался под солнцем слюдяными блестками. Садко протянул руку и коснулся скалы кончиками пальцев, потом запрокинул голову. Ух, высоко! Вон, край еле виднеется!

– Льстишь ты мне, Товит, – Садко провел ладонью по лбу, утирая пот. – Неужто думаешь, что взобраться получится?

– Не думаю, гость дорогой, а знаю, – хозяин острова говорил так уверенно, что невозможно было в его словах усомниться. – Сам я этот путь прокладывал, сам им не раз проходил. И друзья мои хаживали.

– Будто муха по стене?

– Скорей уж как паучок, ведь паутинка потребуется, – хмыкнул Товит и вытащил из заплечного мешка бухту толстой веревки, два серебристых кольца с палец толщиной, на которых виднелись хитрые замки, и сплетенный из веревки же пояс. Потом поглядел на Садко внимательно, мазнул взглядом по палашу… – Только меч сними. Чтоб в ногах ножны не путались да при подъеме не мешали.

Садко и сообразить ничего не успел, как руки сами потянулись к пряжкам и принялись их расстегивать. Не терпелось по стене прогуляться. Манила вершина горы – что там за чудеса на ней? Что на солнце сияет так, что с моря видать? Наверняка золото. Вот и прожилки в камне сверкают… Так зачем хозяин острова тень на плетень наводит? Сказал бы прямо…

– Слушай внимательно, – Товит уже протягивал ему затейливый пояс. – Вот сюда ноги просовывай, вот тут затяни узел… Сильней-сильней, не стесняйся. Теперь кольца пристегивай. И через это короткую веревку пропусти, а сюда ту, что подлиннее…

Капитан, закусив губу, пощелкал серебристым кольцом. Прочное, вес удержать сможет. А сумеет ли удержать страхующая рука?

– Скажи, Товит, – медленно проговорил Садко, – ты же крепко меня держать будешь, да?

Тот усмехнулся:

– Изо всех сил. Ежели ты упадешь, мне ведь ответ держать перед командой твоей, откупаться, виру платить… А я скуп и осторожен, таким уж уродился. Никакой прибыли с твоей смерти не получу. Так что держать буду – как себя.

– Утешил, хозяин, успокоил… – улыбнулся Садко, а про себя подумал, что скромничает хозяин, скупец такой прием незнакомцам не оказал бы.

Следуя указаниям Товита, новеградец крепко привязал один из концов веревки к тонкому, но крепкому стволу кривого деревца, что росло неподалеку, – судя по отметинам на коре, не первый раз его для таких дел использовали. Затем натер ладони и пальцы подорожной пылью и хлопнул в ладоши, готовясь к подъему.

Товит кашлянул в кулак, улыбнулся и попрочнее уперся ногами в землю, приготовившись потихоньку отпускать веревку вслед ползущему по камням Садко. А ежели понадобится – удержать.

– Тут главный секрет – знать, где в скалу крючья вбиты, и кольцами их цеплять.

– Не вижу ни одного. Что делать? – Садко изобразил вид недоуменный, хотя почему-то заранее знал, что и на это у Товита ответ найдется.

– Я бы и с глазами закрытыми их нашел, столько раз на вершине бывал… Стану направлять тебя. Куда ногу ставить. Куда руку тянуть.

Не привык Садко, чтобы управляли им, словно куклой на ниточках, но тут уж ничего не поделаешь. Не отказываться же от обещанного… Да как отказаться, если любопытство вверх манит? Подошел к скале и, повинуясь окликам Товита, чуть вправо шагнул, протянул руку вверх. Вот и крюк! Припорошен каменной пылью, и не заметишь сразу, и не нащупаешь, если не знать, что ищешь. Садко защелкнул кольцо, почувствовал, как натянулась веревка, покачался взад-вперед, проверяя прочность пояса, и сделал первый шаг по стене.

Кем он стал? Мухой, что ползет по притолоке? Матросом на самой высокой мачте? Обезьяной на дереве? Козлом горным? Или и в самом деле паучком? Нет, те все проворные, а капитан чувствовал себя неумелой раскоряченной жабой. И все же, благодаря наставлениям Товита, у него получалось. Шаг, еще шаг. Отцепить кольцо внизу, потянуться вверх, нащупать следующий крючок, перекрепить. Шаг, носками мягких сапог нащупать следующий выступ. Отцепить второе кольцо снизу с короткой страховкой, перецепить. Выпустить воздух из легких, уфф. Не забывать дышать. Теперь еще шаг. Тянущиеся вниз два конца веревки пели, как струны, дрожали под ветром. И мерными перекатами лился голос Товита: