Забавно… он был намного выше ее. Больше. Старше. Но при этом он смотрел на нее как кролик на удава, а не наоборот!

– Держи, – девушка протянула ему куртку.

Отказываться было бы глупо. Усилием воли Матиас заставил себя протянуть руку вперед. Когда она передавала куртку, кончики ее пальцев скользнули по тыльной стороне его ладони. Ощущение было такое, словно электричеством ударило, только очень холодным, и мужчина непроизвольно отдернул руку.

Ева улыбнулась. Полные бледные губы поднялись над двумя рядами мелких белых зубок. Улыбка была эстетически красивая и бесконечно жуткая одновременно.

Момент был странный, опасный… К счастью, его прервал усталый голос Марка из гостиной:

– Ева, хватит троллить Мати! Иди к себе!

Девушка, не говоря ни слова, направилась к лестнице. Проводив ее взглядом, Матиас повернулся к хозяину дома:

– Как ты узнал, что она здесь? Услышал?

– Нет, если она к тебе и обращалась, то я в этот момент по телефону говорил и пропустил. Просто из комнаты было видно твою тень. С чего бы вдруг тебе застывать, если ты уходить собрался? Ждать прощальных обнимашек с моей стороны? У тебя на Еву примерно всегда такая реакция.

– Это потому, что я не знаю, как с ней себя вести! – солгал Матиас.

Признать, что его пугает какая-то малолетка, он не мог. Даже в собственных мыслях.

– Ты правильно ведешь себя, кстати: игнорируй ее.

Легко ему говорить! А как ее игнорировать, если она стоит всего в нескольких метрах и пялится на него! И непонятно, что у нее в башке творится!

– Понял тебя, душеспасительные беседы с ней вести не буду. Все, я уехал!

– Ты там осторожнее. С освещением на нашей дороге не очень, а погодка та еще!

Замечание Марка было справедливым, день погодой не баловал. С самого утра моросил колючий дождик, в любой момент рисковавший превратиться в град, настолько холодный ветер этому способствовал. К ночи «метаморфозы» так и не произошло, что не сделало погоду лучше. Матиас поспешил сесть в машину, спасаясь от швыряющихся ледяными каплями порывов ветра.

Он видел, что Ева наблюдает за ним из окна своей комнаты. Она ничуть не таилась, как полагалось бы кокетливой девчонке ее возраста, подсматривающей за взрослым мужчиной. Она смотрела спокойно и уверенно, словно в ситуации не было ничего ненормального.

«А что для нее вообще нормально? – мрачно подумал Матиас. – Только если мир живет по ее правилам!»

Насчет дороги Марк не ошибся, фонарей могло бы быть побольше. Да еще в таких погодных условиях! Рядом с домами это терпимо, а вот на тех участках, которые мимо леса проходят, как-то совсем тоскливо.

Однако даже такие обстоятельства не заставили Матиаса ехать медленнее. Он с силой сжимал рулевое колесо, словно несчастная машина и была причиной его злости… беспомощной злости. Он не понимал, что с ним происходит, и это лишь увеличивало ярость.

Отвлекшись на собственные эмоции, он лишь чудом не наехал на крохотную, жалкую фигурку, стоящую посреди дороги. Как удалось затормозить – мужчина и сам не знал. Хорошо, хоть автомобиль новый! Потому что сворачивать инстинкты запретили: по обеим сторонам дороги – кювет. В итоге капот остановился практически в полуметре от ребенка.

А то, что это ребенок, а не какое-нибудь чучело, поставленное здесь ради идиотской шутки, Матиас уже разглядел. Свет фар способствовал этому. Несчастное, вымокшее до нитки существо, настолько грязное, что невозможно было даже понять, мальчик это или девочка…

Несколько секунд мужчина не мог двинуться. Вообще. Сердце дико колотилось в груди, мысль о том, что могло только что произойти, парализовывала. Однако постепенно он пришел в себя; Матиас поспешил выйти из машины, дождь уже не имел никакого значения.

– Эй! Ты как сюда попал?

Ребенок не спешил отвечать. Словно испугавшись водителя, он юркнул из света фар в темноту ночи.

– Подожди! Стой, я не злюсь на тебя!

Разглядеть, последовала ли какая-нибудь реакция, не позволила темнота. Матиас тоже отошел от автомобиля, и когда его зрение адаптировалось к условиям ночи, понял, откуда взялся ребенок на дороге.

Темная машина была почти незаметна на фоне темной же травы. Судя по всему, водитель не справился с управлением и оказался в том самом кювете, которого опасался Матиас. Задняя дверь была открыта – видно, оттуда и выбрался малыш. А вот передняя осталась закрытой.

– Есть кто? – Матиас подошел поближе. Вроде бы за стеклом возле руля проглядывал силуэт. – Вы живы?

Ответа не последовало, но это и понятно. Если бы водитель был в сознании, ребенок бы так себя не вел! Видно, крепко ему досталось, надо медиков вызывать. Но сначала – вытащить пострадавших из машины. Хотя вероятность пожара и низка в таких условиях, лучше лишний раз не рисковать.

Едва не поскользнувшись на мокрой земле, Матиас спустился в кювет. Малыша по-прежнему нигде не было видно, но это не страшно – он будет держаться поближе к родителю. Поэтому дверцу автомобиля мужчина открыл уверенно.

И замер, не понимая, что происходит. Потому что на водительском кресле, привалившись к рулю, сидела тряпичная кукла в полный человеческий рост. Принять ее за человека можно было только в темноте, через мутное стекло.

Разобраться, что к чему, Матиас банально не успел. Секундой позже на голову обрушился удар, волной боли прокатившийся по позвоночнику, а от позвоночника – по всему телу. В глазах потемнело, ощущение пространства вокруг него вспыхнуло и погасло, словно он оказался в невесомости.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что он лежит на мокрой холодной земле. В грязи. По его коже стучат ледяные капли дождя. Тело все еще пульсирует болью, оно словно онемело, и пошевелиться пока невозможно. Глаза открывать не хочется, хотя вокруг него почти такая же темнота, как и под сомкнутыми веками. Зато он может слышать голоса рядом с собой…

– Нельзя же вот так оставлять автомобиль!

– Не переживай. Останешься ты со своей машинкой. Как только я увезу его, вызовешь спасателей.

– А разве я тебе буду не нужна? Ну, для помощи?

– Сколько от тебя той помощи? Нет, не сейчас. Позже – да, а пока тебе и пацану лучше остаться здесь.

Голоса были женские. Один голос он слышал впервые, а вот второй… второй, кажется, знал. Но в голове все плыло, боль искрилась где-то в затылке, у самой кости, и он не мог вспомнить, кому этот голос принадлежит.

– Мам, а с дядей будет все в порядке?

Теперь уже детский голосок. Матиас и не надеялся на узнавание – для него все детские голоса звучали одинаково.

Мать вопрос ребенка явно проигнорировала.

– Хильда, послушай… а ты уверена, что нужно поступать именно так?

– Мне кажется, что план мы с тобой уже обсуждали, причем неоднократно.