Это место было на достаточном расстоянии от части палубы, накрытой тентом, поэтому Тарина решила, что уж здесь-то гости маркиза ни за что не увидят ее.

Стояла дивная ночь. Все небо было усыпано звездами. Они отражались на гладкой поверхности воды, лишь слегка волнуемой движением яхты. Неспешно продвигаясь вперед, она оставляла за собой фосфоресцирующий след.

Картина была так хороша, что, заглядевшись, Тарина, совсем потеряла счет времени.

Затем она подняла голову и начала смотреть на звезды. Казалось, они тоже внимательно изучают девушку и даже посылают некий тайный сигнал обитателям крошечного островка под названием Земля, затерянного в глубинах мироздания.

«Вокруг такая красота! Почему же люди умудряются ее испортить?» — подумала Тарина, завороженная великолепием того, что предстало ее взору.

В небе медленно плыла бледная луна, заливая все вокруг волшебным сиянием, которое вместе с блеском далеких звезд и отливающей серебром морской водой делало эту ночь поистине фантастической.

Тарина была погружена в свои мысли. Ей вспоминалось все то, что она прочла во время путешествия. Она чувствовала, что ее дух стремится слиться с чем-то во Вселенной, это «что-то» пока было трудно определить, но оно составляло часть ее самой.

Вдруг, очнувшись от грез, девушка поняла, что уже, должно быть, очень поздно — до нее не доносилось ни звука, и она догадалась, что все давно ушли спать.

Она встала, потянулась, чтобы размять затекшие от долгого сидения члены, и не спеша пошла по палубе, которая, судя по всему, в это время должна была быть пустой. Тарина не успела сделать и нескольких шагов, как вдруг увидела неподалеку от нее, там, где кончается тент, две фигуры.

Она поспешно отступила в тень и прислонилась к палубной надстройке, надеясь, что здесь ее не заметят.

Оказалось, что на палубе стояли маркиз и леди Миллисент. Тарина услышала, как маркиз сказал:

— Вот та звезда, что я собирался показать вам.

В его голосе девушка вновь почувствовала те странные, волнующие нотки, которые всегда оказывали на нее магическое воздействие.

С этими словами маркиз протянул руку к небу, а леди Миллисент томным голосом произнесла:

— Меня интересуют не звезды, а вы, Вивьен.

И она мягко привлекла его к себе.

В тот вечер на леди Миллисент было ажурное платье с блестками — Тарина сама помогала миледи надеть его перед обедом, — и сейчас, залитая светом луны и звезд, она вся сверкала, как будто только что возникла из морской пены.

В первый раз в жизни Тарина увидела страстный поцелуй мужчины и женщины.

Глядя на маркиза и леди Миллисент, слитых в любовном объятии, она почувствовала, как у нее защемило в груди. Никогда раньше она ничего подобного не испытывала.

Наконец маркиз оторвался от леди Миллисент, и Тарина услышала ее слова:

— Вы всегда действуете на меня возбуждающе, Вивьен. Но мне недостаточно просто обнимать вас… Так что не мешкайте, мой прекрасный возлюбленный!

Ее голос дрожал от плохо скрываемой страсти.

Она повернулась и начала спускаться вниз с той грацией, которая делала ее, на взгляд Тарины, похожей на змею, уползающую в темноту.

Маркиз еще на некоторое время остался на палубе, потом снова поднял голову к небу.

В этот момент яхта, должно быть, слегка изменила курс, и лунный свет упал как раз в то место, где, притаившись, стояла Тарина.

Маркиз увидел, что глаза девушки широко раскрыты от удивления.

Пораженный, он застыл, не в силах двинуться с места. Тарина почувствовала, что слова застряли у нее в горле.

Придя в себя, маркиз тихо сказал:

— Наверное, вы поднялись на палубу, чтобы полюбоваться звездами. Вот и смотрите вверх, а не вниз.

Слова прозвучали отрывисто, словно приказ, но в то же время у Тарины было странное ощущение, что в них содержится некая мольба. Однако она не могла понять, о чем и почему маркиз умоляет ее.

Она не проронила ни звука, и вскоре маркиз повернулся и направился туда, где за минуту до этого скрылась леди Миллисент.

Вернувшись к себе в каюту, Тарина заметила, что дрожит. Она была шокирована, более того — оскорблена.

Теперь она понимала, как глупо и наивно с ее стороны было не замечать, что леди Миллисент вовсе не флиртует с маркизом. Оказывается, они любовники!

«Но как, как она может так себя вести? — спрашивала себя Тарина. — Она же замужем!»

То, что она увидела на палубе, было так странно, так удивительно, так не похоже на то, с чем девушка сталкивалась до сих пор, живя в приходе, что щеки ее и сейчас горели от смущения и гнева.

Неужели ей это не приснилось, неужели она и вправду видела свидание любовников?

«Как я могла быть такой дурой! — укоряла себя Тарина. — Мне следовало знать, что для дам вроде леди Миллисент не существует нравственных преград…»

То, что произошло на палубе, словно открыло Тарине глаза, и многое из того, что было для нее прежде загадкой, стало ясным как божий день.

Ей припомнились сплетни про принца Уэльского, то неодобрение, с которым ее отец всегда говорил о дамах, пользовавшихся благосклонностью его высочества… Да и у Бетти порой вырывались довольно откровенные замечания.

Правда, видя неискушенность кузины, леди Брэдуэлл тут же меняла тему разговора, но выражение ее лица говорило о многом.

Так, значит, они любовники!

Это слово Тарина привыкла ассоциировать с Ромео и Джульеттой или с героями любовных романов, которыми она зачитывалась с отрочества, не отдавая себе, впрочем, отчета в том, что на самом деле оно означает.

Неужели замужняя женщина вроде леди Миллисент, которая едет в Индию к мужу, может лечь в постель с посторонним мужчиной? Эта мысль мучила, не давала Тарине покоя.

Такое поведение недопустимо! Лежа без сна в своей каюте, Тарина думала, что Бетти не пристало водить компанию с этими безнравственными людьми.

И вдруг Тарину молнией прожгла мысль о том, что ведь и Бетти может сыграть в жизни маркиза такую же роль, какую пока играет леди Миллисент!

«Неужели она на это способна?» — в ужасе задавала себе вопрос Тарина.

Правда, она тут же вспомнила, что Бетти не замужем. У девушки отлегло от сердца.

Значит, маркиз может жениться на ней. Да она и сама этого хочет и наверняка простит ему эту слабость — увлечение леди Миллисент.

Однако все это так ужасно, так унизительно для Бетти!

Боясь даже услышать шаги маркиза, направляющегося в каюту леди Миллисент, девушка заткнула уши.

«Это ужасно, безнравственно! Папа наверняка был бы шокирован таким поведением!» — как заклинание, повторяла Тарина.