— Прошу тебя, Чернава, не позволяй ему плакать. Прошу, услышь меня!

Малюта разъяренным медведем метался по стене, сражаясь с лезущими через бойницы воинами. Остановившись на мгновение, он обвел сражение обреченным взглядом.

— Не выстоим…

Ледяной холод сковал землю, на сотни лет укрыв все сущее снежным покрывалом. Чернава споткнулась о лежащее на земле тело воина. Несчетное количество ворон кружилось в мрачных небесах, оглушая их своим голодным карканьем. Поле битвы усеяли тела павших воинов. Это было последнее поселение людей, уничтоженное ее сыном. Чернава пошатнулась от горя, опершись на торчащее из земли древко копья. Крикливые стервятники били крыльями, пытаясь докопаться до заледеневшего богомерзкого пиршества.

— Отец, я победил! Теперь этот Мир принадлежит мне!

Чернава обернулась на голос сына, испуганно поднося руки к груди. Молодой демон, раскинув крылья, радостно улыбался, глядя в ледяную даль. Его черные, словно смоль, волосы развевались на ветру. Сильная рука воина опиралась о меч, словно утверждая свое право на победу над телами поверженных им врагов. Огромная тень промелькнула над ним, укрывая землю. Ледея пошатнулась от сильного порыва ветра. Складывая за спиной громадные крылья, Стоян приземлился и обнял могучие плечи сына.

— Молодец, Мстислав! — ведьмак обернулся, взглянув через плечо на Чернаву. — Иди же, порадуй мать своей победой. Ведь это ее ледяное сердце дало тебе жизнь!

Молодой воин скривился в пренебрежительной гримасе, гордо вздернув подбородок.

— Ей не понять меня. Она все время молчит и плачет. Я воин, и мне не важно, что думает об этом женщина!

Стоян расхохотался, одобряюще похлопав сына по плечу:

— Молодец! Чернобог вознаградит тебя по заслугам. Ты станешь Владыкой этого Мира! Как долго я ждал тебя, сынок…

Горькая слеза в тысячный раз скатилась по щеке Чернавы. Она оглянулась по сторонам, разглядывая промерзлую снежную пустыню, в которую превратилась Земля. Жизнь покинула этот мир. Каждый день ее сын отправлялся на охоту, принося в жертву Чернобогу те уцелевшие остатки жизни, которые сумели укрыться от лютого холода. Скоро врата в царство Нави распахнутся, и Явь прекратит свое существование. Склонившись к земле, Чернава подняла брошенный клинок, направляя его острие к собственной груди.

— Ледея, нет! — Стоян бросился к ней, стремясь предотвратить непоправимое. — Не смей!!!

Острие клинка пронзило ее сердце, выдавив из груди предсмертный мучительный крик:

— Я — Чернава!

— Нет! — Чернава открыла глаза, чувствуя, как заботливые руки поддерживают ее. — Я не позволю им сделать это.

Правитель сидел на полу, заботливо держа ее голову на своих коленях:

— Все позади, девочка. Слава богам, все позади. Три дня ты грезила, проживая свою будущую жизнь. И теперь ты знаешь, кого носишь под сердцем. Это его сын. Именно он станет причиной гибели последнего человека на Земле — твоей гибели, Чернава. И тогда в Яви станут царствовать демоны, превратив ее в безумный Пекельный Мир. Многие миры постигла эта участь. Видимо, пришел черед и вашему миру пройти через это испытание. Если Мстислав узнает своего отца, он станет таким, каким ты его видела. Такова воля Мораны, даровавшей вам его душу. Лишь тебе по силам вырастить его человеком.

Правитель умолк, оглянувшись на уставших, но улыбающихся Уров. Три дня кряду не смыкая глаз, они творили ворожбу, поддерживая в ней жизнь. И теперь в глазах старцев светилась искра надежды, с которой они взирали на Чернаву. С трудом поднявшись на ноги, девушка окинула их взглядом, пытаясь заглянуть в глаза каждого. Склонившись перед Великими Урами в благодарном поклоне, она прошептала:

— Я воспитаю его человеком. Обещаю вам.

Ур по имени Ратибор улыбнулся, произнеся от имени всего Совета:

— Приходи на занятия молодых волхвов, Чернава. Это поможет тебе в воспитании сына.

Молчаливо кивнув головой, колдунья покинула Зал Древних, оставив чародеев наедине с их радостными надеждами. Их великая ворожба принесла свои плоды — Чернава прожила собственную жизнь. Круг, замкнутый Мораной, был разорван, и Матушка Макошь соткала новый узор на полотне Судьбы. И в этом узоре сияли миллионы человеческих жизней, которым суждено увидеть Свет.

Ратибор переступил порог своей невзрачной обители. Разувшись, Ур устало присел на лавку, вытянул натруженные ноги и принялся растирать ноющие колени. Старость давала о себе знать, неумолимо отбирая здоровье. День за днем, год за годом Уры неутомимо обучали молодых волхвов. Босоногие мальчишки, коих чародеи отбирали во время своих путешествий по миру, радовали своими талантами. Ратибор улыбнулся, вспоминая успехи нынешних учеников. Все-то им дается легко и просто, словно родились они с этим. Но Ратибор уже слишком долго прожил на белом свете, чтобы понимать: нет ничего сложней простоты. Знающие, как правило, рождались в многодетных бедных семьях, где, как говорится, шестеро по лавкам ютятся. Сколько раз цари да князья пытались сыновей своих на обучение пристроить. Ни одного из них Уры не приняли. Не дали боги их детям таланта, ни луча, ни искорки. Все в мире взвешено и отмерено по способностям. К кому-то Явь благоволит, богатством в жизни одаривая. А к кому-то Навь благосклонна, даром бесценным награждая. Только не все тот дар во благо используют. Взойти по Золотому Пути смогут лишь те, кто законы Прави постиг всей душой и сердцем. Бывали случаи, когда сильные ученики на поверку слабыми оказывались. Не крепостью рук своих, духом они были слабы. И вздыхали расстроенные Уры, возвращая тех детей в их родные дома и навеки в них дар запечатывая. Бывали и такие случаи, когда не замечали Уры в ком-то искру божью. Тех знающих Чернобог с Мораной на свою сторону быстро сманивали. «Так вот и с Чернавой получилось, — печально вздохнул Ратибор, — недоглядели».

Ур обернулся к окну, заслышав, как голубь бьется о ставни крыльями. Чародей удивленно распахнул ставни, вдохнув морозный зимний воздух. Уставшая, замерзшая птица радостно ворвалась внутрь и села на обеденный стол. Ратибор ловко поймал крылатого посланца, отвязал от его ноги свернутый в трубочку кусочек кожи.

— Ну-ка, поглядим, что ты мне принес, сизокрылый.

Чародей развернул письмо, вглядываясь в мелкие руны послания. Неровность линий говорила о волнении того, кто его писал. Брови Ура удивленно вскинулись, когда он дочитал послание до конца:

— Ведьмака поймали? Ай да молодцы!

Ратибор принялся торопливо обуваться, забыв об усталости и голоде. О такой радости надобно срочно Правителя известить.

Выстроив Сварожью Дружину у казарм, Тугдаме неторопливо шел вдоль замерших в ожидании воинов. Он отбирал сотню лучших воинов для сопровождения Ура на материк. Стоя в строю, во главе своей новой тысячи, Малюта молчаливо ждал назначения. Изучая воинов пристальным взглядом, Тугдаме то и дело выкрикивал имена избранных, иногда советуясь с тысяцкими. Поравнявшись с медведичем, дружинный воевода остановился, смерив его пристальным взглядом. Упертое выражение лица молодого тысяцкого выдавило из Тугдаме усмешку.