— Есть один… человек, который мне очень дорог, — вдруг доверительно сообщил он, складывая локти на столе. — И я бы хотел сделать для него нечто важное и хорошее. Но проблема в том, что так считаю только я.

— А он нет? — И я развернула меню.

— Нет. Он захочет меня убить за это.

— Тогда вам нужно хорошенько поесть напоследок, — улыбнулась.

Он усмехнулся в ответ. А я вдруг подумала, что если Сезар окажется лжецом, я очень расстроюсь, потому что этот вечер выходил запоминающимся. С ним было неуловимо уютно и… защищенно. Я усмехнулась этой мысли, удостоившись его вопроса во взгляде.

— Думаю, вашему ребенку повезет с таким папой, — улыбнулась.

— Спасибо, — усмехнулся он задумчиво.

Нам принесли заказ, на мобильный пришел ответ от Сони, что у них все хорошо, и я отмахнулась от мыслей о завтрашнем дне, давая себе передышку…

Мне не было сложно чувствовать себя среди людей на своей территории. Но дело было не в деньгах и власти. Я знал, что они меня боятся не только, как непредсказуемого партнера, но и как зверя. Это чувствовалось во всем. Даже заточенные на переговоры с такими, как я, они пропускали вдохи, потели, а сердца их бились неровно, сообщая мне все.

Мы сидели в большом просторном зале за круглым столом. Большие окна, зарешеченные на старинный вычурный манер, отделяли нас от сумерек, сгустившихся за городом. Мне казалось, что я не думаю об Айвори, но стоило бросить взгляд в окно, в солнечном сплетении прострелило тоской, и я тяжело сглотнул.

— Первый договор сроком на один год, — заговорил снова незнакомый прежде, но самый спокойный из присутствующих — сэр Говард Уиллоуби. Военная аристократия не иначе, но этот был элитой, а не тем отбросом, с которыми я имел дело на базе. В каждом движении чувствовалась выдержка и продуманность. Он был единственным, кто меня не боялся без всяких адреноблокаторов. — Но объемы поставок значительно больше, чем мы запрашиваем обычно.

Я никак не среагировал, молча глядя на него. Но прекрасно знал, откуда такие условия. Один из главных поставщиков правительству Смиртона сошел с дистанции и переориентировался на экспорт. Тот, который поначалу пытался на меня охотится , и которому быстро объяснили, что этот путь приведет лишь к трупам.

— Надеемся, вы сможете отработать контракт по заявленным поставкам.

— Вы же знаете, что сможем, — спокойно отозвался я.

— Все говорит в вашу пользу, — учтиво кивнул он. — Тогда давайте подпишем бумаги.

— Давайте.

Уилл выступил из-за моей спины и передал мне договор. За столом, помимо сэра Уиллоуби, присутствовали еще трое — его помощник и два безопасника. Но тут дверь открылась, и внутрь прошел президент Джонсон. А следом за ним — еще один носитель званий. По одному неприязненному взгляду, что он кинул на меня, становилось понятно — ненавидит. А если обладает властью, то вряд ли ненавидит пассивно.

— Мистер Джонсон, — поднялся Уиллоуби и протянул президенту руку. Я учтиво встал следом, удостоившись внимательного взгляда. Президент Джонсон в отличие от цепного пса по правую руку открытую ненависть не питал. Он взглянул на меня спокойным немного усталым взглядом:

— Рад видеть вас наконец лично, мистер Уэйн, — сдержанно улыбнулся он. — Наслышан.

— Доброго вечера, мистер Джонсон, — кивнул я.

— Как продвигается у вас? — и он опустился в соседнее кресло, занимая ко мне самую ближайшую позицию. Цербер встал позади. — Прошу прощения, не представил вам мистера Лоуренса, моего советника по вопросам безопасности.

Тут он не договорил, что мистер Лоуренс специализировался на безопасности в вопросах таких как я. И даже имя я его знал. Я выучил список моих личных должников наизусть. И Лоуренс там занимал самую последнюю строку.

Я даже не посмотрел на него, но знал, что сейчас он здесь, чтобы изучить меня. Пусть изучает. Мне бы тоже не помешало, но на этого нарыть почти ничего не удалось. Местоположение свое он также тщательно скрывал — никаких пьянок и разъездов на такси в нетрезвом состоянии, никаких отпусков с пересечением границы Смиртона. Предсказуемо. Этот тип был хорошо знаком с Павлом Келлером, с которым разделался Рэм Арджиев. Тот тоже считал планету своей собственностью и не признавал коленопреклоненной позиции человечества.

— Мы обсудили условия, мистер президент, — вступил Уиллоуби. — И как раз на стадии подписания договора.

Тут за спиной дернулся Уилл, и я внутренне напрягся, но внешне остался спокойным, ставя свою подпись на контракте.

— Мистер Уэйн, — склонился к уху Уилл, — у нас проблемы.

— Надеюсь вы присоединитесь к ужину, мистер Уэйн, — обратился ко мне президент.

— Одну минуту, — поднялся я. — Прошу нас извинить, срочный вопрос.

Внутри уже полноценно дрожало от смутного предчувствия — Уилл бы не дергал меня понапрасну. Мы вышли за двери, где я нетерпеливо уставился на него.

— Айвори потеряли, — глухо выпалил он.

— Детали, — приказал коротко и зашагал по коридору так быстро, что ему пришлось за мной бежать.

— В супермаркете. Наблюдателя кто-то вырубил между завалами овощей. Камеры пусты.

— Уже и камеры проверили? — зарычал. — Почему сразу не позвонили?!

Он что-то пришибленно мне объяснял, а я шагал вперед, чувствуя себя, будто во сне — вязну в воздухе и никуда не двигаюсь. Давно забытые чувства быстро напомнили о себе взрывом адреналина в груди. На какой-то миг я оглох и ослеп. Показалось, зверь вот-вот рванется изнутри, снова пытаясь найти путь к своей женщине. Но с тех пор, как Айвори пропала… я больше ни разу не смог обернуться медведем.

Холодный воздух едва не разорвал легкие. Мы с Уиллом вышли на ступени и спустились вниз, когда мне поступил звонок.

— Мистер Уэйн, это пресс-секретарь мистера Уиллоуби…

— Мне нужно срочно уехать, — рыкнул в трубку и отбил звонок.

Какого черта я не повесил на нее маяк?! Был занят тем, чтобы не сойти с ума, был уверен — смогу пережить все. Но внутри что-то будто коротнуло, и все выцвело. Я схватился за открытую дверцу, не сесть на сиденье так и не смог, чувствуя, будто меня начинили свинцом. Стало тяжело дышать, будто я снова там, на этой проклятой базе с осознанием, что не выберусь, что переоценил свои силы…

Но тут вдруг экран мобильного в руке ожил, и я машинально скосил на него глаза. На фото была моя Айвори. Она сидела за столиком какого-то кафе, обняв чашку с парящей жидкостью руками, и задумчиво смотрела в окно. К фото шел коммент от Сезара:

«Приезжай за ней». И адрес.

Ноги едва не подогнулись под тяжестью облегчения, скинувшего с тела вселенскую тяжесть. Я на секунду оперся ладонями о крышу автомобиля, делая полноценный вдох.

— Хант? — послышалось глухое сбоку.