– Вот и славно. В таком случае, я жду сегодня прелестную баронессу в девять вечера у заднего входа моего дома. Я надеюсь на вас, Лайза, – улыбнулся напоследок граф девушке.

– Не беспокойтесь. Я сделаю все, как надо, – ответила воровка.

Покинув экипаж и дождавшись, когда он скроется вдали, девушка медленно побрела в сторону дома. В одной руке у нее был конверт, в другой – кошелек с деньгами. Конечно, дорожи Лайза этими предметами, она бы непременно спрятала их. Но она не видела в этих предметах никакой ценности для себя. В кошельке воровка нащупала всего лишь пять серебряных монет. Сущий пустяк. При других обстоятельствах за работу с такой скудной оплатой и браться не стоило. Без письма графа также можно было легко обойтись: его содержание автор изложил вслух. Гораздо важнее предметов в ее руках, для Лайзы сейчас были собственные мысли.

«А ведь Маска знал, – думала Лайза, – что граф де Монти положил глаз на Анну-Марию. Он предполагал, что в ближайшее время его сиятельство предложит госпоже тайно встретиться. Граф, по его собственным словам, вторую неделю страдает от неразделенной любви. Срок для него достаточный, чтобы пожелать встречи с объектом своей симпатии, и срок, в то же время, почти достаточный для графини де Монти, чтобы заподозрить измену. И обо всем этом господин в черном, безусловно, подумал, называя имя новой жертвы.»

Лайза на миг оторвалась от размышлений, поймав себя на том, что вглядывается в лица идущих навстречу людей. То, что Маска – дворянин, она поняла еще при первой их встрече. То, что он вхож в высшее общество, так же не вызывало сомнений. Но кем он был без маски? Как девушка ни старалась, ни на балу, ни на одном из приемов ей не удалось увидеть никого, хотя бы отдаленно напоминающего таинственного господина.

* * *

Лайза не заметила, как добралась до дома. Дворецкого на пути в комнату госпожи ей не встретилось, чему горничная была очень рада. Врать Джону не хотелось. Но и рассказать, куда на самом деле вечером баронесса Грей горничная не могла.

Анна-Мария восприняла принесенные новости с неожиданным воодушевлением.

– Как мило с его стороны пригласить меня на ужин! С прошлого бала ведь уже прошла почти неделя, а до бала следующего еще почти десять дней. Я уже и не надеялась, что мне удастся развлечься в эти дни, – объяснила девушка горничной свой восторг. Однако после этого немного нахмурилась: – Джон, разумеется, будет против поездки. Он всегда против, когда что-то может доставить мне удовольствие. Но мы ведь ему ничего не скажем?

– Господин Джон заметит наше отсутствие, – вздохнула Лайза. – Поэтому что-то нам все же придется сказать.

– Когда он заметит, мы уже будем далеко, – заметила юная баронесса. – А когда мы вернемся, мы вовсе не будем обязаны перед ним отчитываться. Он всего лишь дворецкий!

Лайза так не думала. Джон, была уверена горничная, потребует ответа в любом случае. Но, с другой стороны, почему ее должен заботить вопрос, который зададут не ей? Что же до ее молчания перед поездкой… Да ей просто выбора не оставили, загрузив работой и не позволив отлучиться ни на миг!

В назначенный час девушки покинули дом. Лайза настаивала на тайной поездке, тем более что сгущающиеся сумерки способствовали этому. Но юная баронесса не приняла доводов служанки и приказала подать карету к парадному входу.

– Хозяйке не подобает прятаться от своих слуг, когда она не делает ничего дурного, – заявила Анна-Мария.

«Неужели она действительно верит, что граф де Монти всего лишь пригласил ее на ужин?» – поразилась Лайза. Но слова не сорвались с языка, хоть девушке и хотелось немного прояснить госпоже ситуацию. К тому же беспокойство за Анну-Марию уступило на некоторое время иному интересу. Спускаясь по ступеням парадного крыльца, горничная заметила, как человек, явно скрывающийся от нее и юной баронессы, легкой тенью метнулся в сторону дома барона Грея. Лайза остановилась на миг, чтобы получше рассмотреть его, но так и не сумела разглядеть большего в сгущающейся темноте.

Горничная поначалу решила, что это Джон следит за ними. Должно быть дворецкий заподозрил неладное. Однако когда карета остановилась перед домом графа де Монти, Лайза не заметила ничего подозрительного. Это было странно. Зачем нужно было следить за девушками возле дома и не сопроводить их к конечной цели поездки?

Тогда Лайза подумала, что, может, это Маска пришел раньше обычного. Но и эту мысль пришлось отклонить, поскольку появляться в доме барона Грея, не назначив встречу с Лайзой, Маске было незачем. Вором замеченный также не мог оказаться. Его одежда и манера передвижения, скорее, выдавала в нем полицейского шпиона, появлению которого Лайза не смогла придумать убедительной причины. Так и не подобрав сколько-нибудь вразумительного объяснения произошедшему, горничная оставила мысли о незнакомце. Тем более что юной баронессе срочно потребовалось поправить прическу и поговорить о том, что их ждет на ужин.

Ведомые молчаливой служанкой, девушки прошли по мрачным темным коридорам родового гнезда семейства де Монти. Как ни старалась Лайза, она не смогла расслышать ни одного постороннего шума, созданного человеком. Тишина давила и пугала. Было очевидно, что в доме кроме хозяина и пары слуг никого нет. И сам собой напрашивался вывод, что не отъезд графини главная тому причина.

Граф де Монти ожидал гостью в уютной комнате своей домашней библиотеки. Он расположился в широком кресле перед камином, вытянув вперед ноги, и с легко угадываемым удовольствием потягивал из бокала красное вино.

– Баронесса! Как я рад вас видеть. Прошу, чувствуйте себя как дома. Располагайтесь поудобней и начнем.

Анна-Мария устремила на хозяина пристальный взгляд, так не шедший ее по-детски наивному личику.

– Простите, ваше сиятельство, но что именно вы предлагаете начать?

– Наш разговор, разумеется.

Девушка звонко рассмеялась и охотно села в указанное кресло всего в шаге от хозяина дома. Лайза отказалась занять предложенное ей место у дальней стены. Горничная предпочла остаться возле своей госпожи, чтобы в случае необходимости (а это непременно должно было произойти) прийти ей на помощь. К разговору юной баронессы и графа де Монти Лайза не прислушивалась, но наблюдая за хищными взглядами хозяина дома. Ее ненависть к господину Маске и самой себе усиливалась с каждым таким взглядом. Ведь это по их вине юная баронесса находилась сейчас в доме его сиятельства.

По прошествии получаса граф, раздобревший от приятного общества и рубинового напитка, залпом осушил очередной бокал и поднялся со своего места. Баронесса, очевидно, подумала, что он отправился за еще одной порцией вина, и не выказала ни малейших признаков беспокойства относительно происходящего. Лайза же почувствовала смутную тревогу, которая почти сразу подтвердилась: граф направился в сторону камина.

Еще раньше воровка заметила на каминной полке платок, под которым опытным глазом воровка сумела распознать спрятанное ожерелье. И теперь именно к этому платку потянулась рука графа де Монти. Бросив на него короткий безразличный взгляд, его сиятельство швырнул ставшую бесполезной тряпку на пол и взял то, что платок скрывал.