утра, сам понимаешь. Я неподалеку я там приманку кое-какую оставил. Далеко не факт, что сработает — ведь мишка сюда не столько пожрать приходит, сколько отомстить. Сами съестное не берем, чаю можешь во фляжку налить или медовуху. Запахи наши нужно нейтрализовать.

— Я бы не стал горячее в алюминиевую флягу лить! — возразил я. услышав про чай.

— Это еще почему? — еще больше изумился лесник.

Точной причины я не помнил, но в голове еще со срочной службы отложилось, что делать этого не стоит. Помню, тогда старшина роты моему сослуживцу в голову пустую флягу запустил, когда тот себе в столовой чаю горячего налил. На много лет в голове отложилось. Что-то там на химическом уровне завязано.

Я уже не раз возвращался к мысли — а помнит ли егерь о том разговоре про чужую память и моменты из будущего? Когда я рассказывал ему обо всем, он тогда не забывал подливать себе самогонки собственного производства и вполне возможно, что он все воспринял в другом свете. Тактично спрашивать его об этом не стал, но все равно переживал. Вдруг он что-то понял неправильно?

— Матвей Иванович… — тихо произнес я. — А ты не думал, вдруг я шпион?

Тот едва не подавился — явно не ждал такого вопроса.

— Ты? Шпион? Ой, не смеши. Какой еще шпион?

— Ну, американский. К примеру.

— Не похож, — уверенно ответил тот. — А впрочем, может и есть в этом что-то. Хочешь, в милицию тебя сдам?

— Не сдашь, — отмахнулся я. — Чувство у меня такое, что ты их сам не особо жалуешь.

— Ишь ты… А ведь верно. Как догадался?

— Ну, хотел бы, уже сдал. Думаешь, я такой наивный и не понимаю — мое поведение, как и странные рассказы про чужую память — все это выглядит странно. Да «МГБ» таких как я с руками оторвет.

— Особисты любят такое, не буду спорить. Но зачем мне это делать?

Мы еще немного поболтали и по итогу я понял — от него подвоха ждать не стоит. Надежный он человек. Уважаю таких людей, а вот крыс терпеть не могу. Пока я в вооруженных силах служил, на штабных крыс насмотрелся вдоль и поперек.

В общем, к вечеру я подготовил свою теплую одежду, рюкзак. Проверил ружье — уж за огнестрельным оружием я ухаживать умел. Конечно, это совсем не «Калашников», но общий принцип тот же. Да и чего греха таить, что во время боевой операции, что во время охоты на коварного лесного хищника — если подведет оружие, последствия будут печальными. Поэтому к любому оружию я относился с должным вниманием.

Где-то краем уха слышал, что многие современные охотники при охоте на медведя используют вышки или лабазы. Егерь, пусть и без подробностей, предлагал примерно тоже самое, с разницей лишь в том, что совсем рядом находился поселок. Ну и охота здесь была вынужденной — ради безопасности жителей.

После ночного нападения медведя, председатель сельсовета дал четкое указание укрепить окна и двери всех жилых домов и на всякий случай держать оружие наготове. Тем, у кого оно было. Какие еще были приняты меры, я не уточнял.

Поначалу, как я и говорил ранее, недоумевал, а почему бы не собрать в Соболевке всех мужиков, вооружить их ружьями и двинуться в тайгу цепью? Это же верняк! Но когда я повторно и более детально озвучил свою идею Ивановичу, тот горько усмехнулся моей наивности.

— Ты что же думаешь, медведь услышит вас и на радостях навстречу побежит? Да он за версту уйдет, хрен вы его найдете. Расстояние будет держать такое, какое ему нужно. А как утихнет все, снова вернется и втихую нападет там, где его меньше всего ждут. Нет Женька, это не так работает. Каждый случай требует своего подхода. Именно поэтому я пытаюсь понять, с кем мы имеем дело и как лучше всего поступить.

На это я не ничего не ответил, но себя за наивность отругал. Конечно, можно было бы использовать мой военный опыт, применить тактику военных, вроде малых групп. Да только вот незадача — медведь думает совсем иначе и врасплох его все равно не возьмешь. Повадок я не знал, с особенностями охоты знаком не был. Определенно, ведущим звеном в этом деле был егерь.

Уж он точно знал что делает, хотя и не был уверен в стопроцентном успехе.

А ближе к вечеру, когда мы собирались ужинать, к нам заявился Гришка Денисов со своими дружками. Их было трое. Все вооруженные, тепло одетые и на энтузиазме. Вообразили себя опытными охотниками, которые легко справятся с любым медведем, пусть только посмеет объявиться. Прошлой ночью они находились на другом конце поселка, а потому не успели прибыть вовремя, когда началась стрельба. Медведь ушел до того, как они заявились на место происшествия.

— Матвей Иванович! — крикнул Гришка, постучав в дверь. — Ты дома?

Егерь нехотя оторвался от своего занятия и двинулся к двери. Распахнув ее, он вопросительно уставился на парня.

— Ну, чего вам?

— В общем, мы тут решили… Действовать сами!

— Да ну? И как?

— А вот скажи нам, где логово медведя искать? — спросил Денисов, демонстрируя расчехленное ружье в одной руке. — Слух ходит, будто бы ты знаешь, где искать? Это так?

— Может так, а может и нет. Вы чего задумали? — прищурился Иванович, оглядывая их скептическим взглядом.

— Хотим сами его выкурить! Ты следопыт хороший, опытный. Но уже старый, и к тому же ты один, а нас четверо.

— Зачем вам это нужно? — он окинул компанию взглядом. — Покрасоваться? Вы ж никогда дел с таким зверем не имели! Это вам не на зайца ходить.

— Медведь, заяц… Какая разница? Иванович, если ты не в курсе, то этой ночью медведь тетку мою задрал. Брат двоюродный пострадал, — решительно ответил Денисов. — Если бы не чердак, там бы все и закончилось. Медведь с трех ударов дверь проломил и в дом вломился. Браконьерам Снегирева до него никакого дела нет, не хотят они со зверем связываться. Я у Вязовскина спрашивал. Ты тоже никаких мер не предпринимаешь, а медведь продолжает разгуливать вокруг поселка. Чей дом он выберет сегодня?

— И вы сопляки решили, что сами сможете застрелить медведя? — нахмурился егерь.

— Попробовать можно! — полный энтузиазма, ответил Денисов. — Охотников толковых здесь не осталось. А у нас новые ружья, патронов полно. Все необходимое есть. К тому же нас четверо, мы молодые.

— Я только троих вижу. Или у меня со зрением проблемы? — хмыкнул старик.

— Мишка Косых, четвертым будет. А зверя мы не боимся! — уверенно добавил другой.

— Не боитесь? Ну-ну… Вы живого медведя вблизи хоть раз видели-то? — поинтересовался лесник, окинув компанию хмурым взглядом. — Видели, на что способен разъяренный хищник? А как он одним ударом когтистой лапы может голову человеку оторвать? Хищник бегает со скоростью грузовика, прячется так, что если не знать где он, то и не заметишь. Он и смертельно раненный может за версту уйти. А о повадках медвежьих вы что знаете?

— Ну, немного, — буркнул Гришка. — В этих краях медведя давно не видели. Ну и что? Разве мы вчетвером не справимся?

— Угу… Вот то-то и оно, что не справитесь. Собак у вас нет. Здесь наперед думать нужно, а не палить куда попало. Валите-ка вы отсюда, охотники недоделанные! От греха подальше… Вас Тимофей Александрович куда определил? В патрулирование? Вот там и оставайтесь! Больше пользы принесете Соболевке. А с медведем мы с Женькой сами разберемся! — он оглянулся на меня.

Они недовольно переглянулись.

— Ты не прав лесник, — ответил тот, что был самый старший. — Медведь может и хитер, но он всего лишь зверь. Раз не хочешь помогать, мы его сами найдем. Вот принесем его голову, тогда узнаешь, кто здесь охотник! Еще извиняться будешь!

С этими словами они отошли от двери и двинулись прочь.

— Не дурите! — крикнул егерь, но никто из них не отреагировал. — Гришка! Не связывайтесь с тем, чего не понимаете!

Но Денисов даже не обернулся.

— Тьфу, бестолочи! — Матвей Иванович яростно захлопнул дверь. — Упрямые, а мозгов-то нет! Понятия не имеют, во что лезут. Привыкли на уток ходить. Вот ты бы пошел с ними?

— Пожалуй, нет, — помедлив, ответил я. — Я хоть и не охотник, но имею представление, что зверь далеко не глупый. Его нельзя понять нашими мозгами, у него свое мышление.

— Вот! Молодец, начинаешь понимать! — вздохнул егерь. Затем покашлял немного и вернулся обратно к своему рюкзаку.

Пожалуй, сейчас настал удачный момент, чтобы обозначить свою позицию относительно ближайшего будущего.

— Матвей Иванович, я тут спросить хотел. А тебе случайно ученик не требуется?

— О, как! Неожиданно! — он посмотрел на меня удивленным, слегка насмешливым взглядом. — Я учеников не беру. Был у меня уже опыт, дважды закончилось печально.