Внешне Аннушка казалась спокойной, но душу уже захлестывала волна паники. Страшная догадка о том, что картина — ловушка, из которой нет выхода, что весь иллюзорный мир ограничивается четырьмя стенами комнаты, повергала в ужас. Девочка пришла сюда ради того, чтобы спасти близких людей, бороться и побеждать, а вместо этого оказалась в тупике, в западне, в маленьком кошмарном мирке, где десятилетиями не происходило абсолютно ничего. Нет, из Аннушки ни при каких обстоятельствах не могла получиться бесстрашная героиня, сокрушавшая на своем пути любые преграды, только жертва — испуганная, жалкая, беспомощная… В отчаянье девочка метнулась к окну, распахнула рамы с прозрачными, словно только что вымытыми стеклами. За ними не было пышных зарослей сирени, голубого неба и крыш соседних домов — только все тот же потемневший грубый холст, ограничивавший пространство этого крохотного мира. Путь вперед оказался отрезан, и теперь оставалась только одна единственная дорога, ведущая домой.

Уже не верившая в спасение Аннушка подскочила к висевшей на стене картине, на самом деле являвшейся проходом в реальный мир. Надо было любой ценой открыть его, суметь вырваться из западни. Ярость и обида сокрушали невидимые преграды, а страх и отчаянье делали их крепче. Девочка попыталась разозлиться, разжечь в душе огонь гнева, но так и не смогла. Ей было страшно, она чувствовала себя маленькой, несчастной всеми обманутой и обиженной. Соленые ручейки струились по щекам и тяжелыми каплями падали на медово-желтый паркет. Сев на пол у стены Аннушка горько во весь голос зарыдала.

Кемма стремительно вошла в спальню, остановилась перед висевшей на стене картиной — на алых губах жрицы появилась усмешка. Ее свита толпилась позади, не смея приблизится к госпоже. Бросив взгляд на застывших у порога "королей и королев", Кемма подумала, что стоит разъяснить им смысл происходящего. Любое доказательство ее могущества не могло оказаться лишним для этих боявшихся и ненавидевших ее людишек:

- Вы, мои "верные" слуги, так и не смогли схватить и уничтожить главного врага своей госпожи, но я предвидела такой поворот событий, едва войдя в ваш отвратительный, пропахший бензином мир. Кемма, обманувшая богов, может видеть будущее и без волшебных карт Таро, она может все! Едва оказавшись здесь, я подготовила для Хранительницы опасную ловушку.

- Как вы сумели все рассчитать, госпожа? — уточнил молчаливый Конан и пристально, не опуская глаз, посмотрел в лицо египтянки. — Откуда вы узнали, что эта девочка ваш враг?

- Нас с Хранительницей будто сковывает невидимая цепь, мы всегда знаем, где найти друг друга. У нас одна судьба на двоих. У нее есть созданные мною карты Таро, мы словно сестры, обреченные на вечное противостояние. Выйдя из своей темницы, я почувствовала, что она рядом, в этом городе, очень, очень близко. Потом ясновиденье подсказало мне — женщина, связанная с Хранительницей, придет в дом, в котором я вновь обрела плоть. Тогда-то я и решила устроить ловушку, наложила заклятие на одну из картин, открыла проход, ведущий в нее. Можно было не сомневаться — картина непременно попадет к Хранительнице, и она наверняка захочет заглянуть в нее. Так и случилось. Кемма, обманувшая богов, никогда не ошибается!

- И что же теперь будет с этой Калистратовой? — Кристина шагнула вперед, пытаясь заглянуть за спину жрицы и получше рассмотреть западню, в которую угодила "лупоглазая рыба".

- Она останется здесь навсегда. Точнее, до той поры пока будет цела эта картина. Потом она погибнет вместе с ней. Легче выбраться из царства мертвых, чем из созданного чьей-то фантазией нарисованного мира. Только мое слово может освободить Хранительницу, но я вряд ли его произнесу.

- Круто… — пробормотала оторопевшая Кристина. — До сих пор не могу к такому привыкнуть!

- Посмотрите, что бывает с теми, кто встает на моем пути.

Кристина, Ульяна и Конан с Димкой, опасливо приблизились к картине. Вся компания с любопытством и страхом рассматривала залитую солнечным светом детскую. Все также стояла на переднем плане игрушечная лошадка, виднелась высокая двустворчатая дверь, но теперь рядом с ней на полу сидела девочка лет тринадцати. Она уткнула лицо в колени и должно быть, горько плакала.

- Невероятно, это же Калистратова! Во всяком случае, куртка ее. Кроме Аннушки никто не наденет вещь, вышедшую из моды три сезона назад…

Кристина осеклась, почувствовав на себе обжигающий взгляд Кеммы.

- Смотрите, — жрица щелкнула пальцами, произнесла заклинание, а потом тихонько спросила: — Аннушка, ты слышишь меня?

Висевшая на стене картина будто превратилась в экран телевизора — нарисованная на холсте девочка встрепенулась, начала озираться по сторонам. Все это напоминало мультик, главной героиней которого была Аннушка Калистратова. У наблюдавшей за ней Кристиной просто отвисла челюсть, да и другие слуги жрицы выглядели не менее удивленными. Только Конан по-прежнему скрывал свои чувства за непроницаемой маской равнодушия.

- А теперь оставьте меня. Я хочу побыть одна.

Уговаривать компанию не пришлось. Все поспешно испарились из спальни, опасаясь лишний раз попасться на глаза могущественной египетской колдунье. Даже верившая в точность своего выбора Ульяна, подумала, что сбежавшие Надежда и Марина поступили правильней, чем она, потому что такая рискованная игра может очень скверно закончится для всех.

Кемма хотела поговорить с Хранительницей. Оставшись одна, жрица Тота в очередной раз воспользовавшись своей колдовской силой, перенеслась в пространство заколдованной картины. Аннушка шарахнулась в сторону, когда прямо перед ее носом из пустоты возникла миниатюрная брюнетка с огромными жгуче-черными глазами. Кемма насмешливо посмотрела на пленницу:

- Знаешь кто я?

- Да. Воровка, укравшая "книгу Тота" и наказанная за это богиней справедливости, — неожиданно дерзко ответила Аннушка, хорошо понимавшая, что терять ей было, в общем-то, нечего.

Лицо Кеммы исказил гнев, но она сумела сдержать его, превратив в насмешку:

- Не пытайся казаться сильнее, чем ты есть на самом деле, Хранительница. Знаешь, у нас с тобой много общего, мы обе владеем одним и тем же даром, обе умеем страстно, всей душой ненавидеть. Но на этом наше сходство и заканчивается. По своей сути ты — неудачница, а потому обречена проигрывать, становиться жертвой. Ты никогда не сможешь подняться над всеми и перекраивать жизнь по своим меркам.

- Ты пришла сюда, ради того, чтобы посмеяться над несчастной жертвой?

- Я не люблю самоутверждаться за счет слабости других, — Кемма прошлась по комнате, села на подоконник, покрутила в руке веточку сирени. — Знаешь, куда тебя занесла гордыня? Молчи, молчи… Я вижу, ты хочешь сказать, что отправилась в картину желая помочь старой деве и смешному мальчишке, но на самом деле тебя вело желание доказать свою значимость, силу, величие. "Я, Хранительница волшебных карт Таро, повелеваю пропустить меня!" — такэто, кажется, звучало?

Аннушка залилась краской.

- Ты попала в тупик, из которого нет выхода, — продолжала жрица. — Отсюда нельзя выбраться, можно лишь все глубже и глубже погружаться в мир кошмаров. Там, во тьме таиться все самое страшное, темное, злое, что только можно отыскать в душах людских, там, в глубине бездны — царство зла. Но ты, Хранительница, вряд ли отправишься в столь рискованное и совершенно бессмысленное путешествие, ты останешься здесь и познаешь все кошмары этого маленького замкнуто мирка покинутой детской. Думаешь, здесь нет своих ужасов? В тихой заводи таятся самые страшные чудовища, в солнечном свете порой скрывается тьма.