Человек так и не обрел душевный покой. Он мается в надежде на призрачное счастье, набивая шишки и разбивая колени в кровь, а его незримая душа остается вечно молодой, не обрастая пивным брюхом и складками целлюлита. Она болит и мается, надеется и ждет. Неужели только потому, что кто-то придумал когда-то, что за счастьем нужно ходить за тридевять земель.

Кафе на углу улиц Островского и Чехова было популярным. Летом на пятачке перед домом выставляли несколько столиков с красивыми венскими стульями. Свежий ветерок и услужливые китайские девушки в фирменных платьях с драконами, шустро сновавшие между столиков и барной стойкой, делали время незаметным. На перекрестке улиц, словно на перекрестке миров, смешались европейские, русские и восточные традиции. Заказывали русскую водку, китайские пельмени в горшочках, греческие оливки и пахучие сыры с зеленоватой плесенью из Франции.

За одним из столиков внутри кафе сидел мужчина лет тридцати. Перед ним на чистой скатерти лежали бумаги и сотовый телефон. Он явно ждал делового партнера, и официантки никого к нему не подсаживали. Мужчина часто с кем-то говорил по телефону и время от времени заказывал дорогой коньяк. То и дело он вскидывал задумчивый взгляд в окно и закуривал «Парламент», поигрывая необычным перстнем на левом мизинце. Официантки незаметно меняли его пепельницу на чистую, услужливо кланяясь и широко улыбаясь. Им очень нравился клиент, не придиравшийся по мелочам и любивший дорогие мужские безделушки. Черная зажигалка так изящно крутилась в его длинных пальцах, то и дело кликая откидывавшейся крышкой.

Так и не дождавшись собеседника, мужчина ушел, но вернулся к вечеру и занял прежнее место. Спросив у официантки, может ли повар приготовить свежего омуля, он сделал заказ. Сквозь колечки дыма он, как бы нехотя, поглядывал на противоположный дом. Занавески в окне третьего этажа, которые отчего-то так привлекали мужчину, так ни разу и не колыхнулись. В соседних окнах начали появляться огни, но мужчина продолжал скучать. Ничего, что могло бы заинтересовать его, не происходило.

Уже стемнело, когда гость, положив сотовый в нагрудный карман рубашки, направился втуалет. Пройдя извилистым коридорчиком, он оказался в небольшой комнате с зеркалом. Надраенный кафель сверкал в неоновом свете, и где-то урчал кондиционер. Сделав несколько шагов от двери, мужчина услышал, как неприятный хриплый голос за спиной спросил:

– Фил?

Не оборачиваясь, гость краем глаза глянул в зеркало на стене. Двое здоровенных парней вошли следом за ним в небольшую комнату, пахнущую дезодорантом.

– Перетрем? – резанул в тишине все тот же хрипловатый голос.

Резко крутанув вертушку на согнутой левой ноге, мужчина уклонился от удара в затылок и подсек своей вытянутой правой ногой обе коленки ринувшегося на него первого парня. Его ноги подлетели выше головы. Словно в замедленном кино, падая вниз, он получил мощный дзуки в висок. Голова с короткой стрижкой дернулась в сторону и тут же гулко ударилась о кафельный пол. Сверху на нее обрушилось могучее тело хозяина. Хрустнула шея. Но это было уже не важно, все внимание бойца было сосредоточено на блеснувшем лезвии, дугой рассекающем воздух справа. Не имея возможности атаковать по прямой из-за падающего кореша, второй начал первое движение сбоку. Он был левшой. Нырнув под смертельную дугу, защищавшийся почувствовал, как лезвие чиркнуло по его волосам на темечке. Растягивать поединок было опасно. Не разгибаясь, боец влепил навстречу нападавшему с ножом короткий маваси в пах. Подъем новенькой туфли вошел точно в цель. Охнув, второй выронил нож, прикрывая в падении обеими руками самое нежное место в мужском теле. Но это был только условный рефлекс. Сознание уже покинуло его, и он тупо ткнулся лицом в кафельный пол рядом с коротко остриженной головой товарища, так неестественно вывернутой в сторону. Не тратя времени зря, боец метнулся следом и, придавив спину упавшего своим коленом, одной рукой дернул за длинные волосы на себя, а другой мощно пробил навстречу в шею. Тэйшо лег основанием ладони аккурат между пятым и шестым позвонками. Жутко хрустнуло, и наступила тишина.

Положив оба бездыханных тела так, будто драка произошла между ними, гость придирчиво осмотрел свое выражение в зеркале. Румянец коснулся его лица, но дыхание было спокойным. Он погрозил себе пальцем и молча покачал головой в ответ. Аккуратно, касаясь носовым платком внутреннюю ручку двери, открыл ее и, вытерев внешнюю ручку, закрыл. Неторопливо расплатился с официанткой и, забрав бумаги со стола, вышел из кафе.

Свернув на Шимановского, прошел немного, поглядывая в витрины, затем сел в припаркованную на Кузнечной серую «Мицубиси». Аккуратно влился в вечерний поток машин на Театральной, повернул на Магистральную. Здесь было суетно и шумно. Почти все машины были с правым рулем, недавно поменяв японских хозяев на русских. Безвизовый режим с Хэйхэ позволил наводнить город толпам китайцев, считающих его, заложенного когда-то Хабаровым и названного в честь благой вести, сообщенной ангелом Деве Марии, почти своим. Вместе с торговлей и традициями китайцы принесли свои болезни во всех сферах человеческой жизни. В том числе и в криминальной. Огромные деньги, вращающиеся вокруг торговли легальными и всеми остальными товарами, привлекали в Благовещенск современных джентльменов удачи самых разных мастей и национальностей.

Аркан то и дело поглядывал в зеркало заднего вида – не будет ли кто-то долго «висеть на хвосте». Катаясь по городу, он пытался анализировать ситуацию и смотреть по сторонам. Ничего подозрительного. Он успокоился, прокручивая в памяти мельчайшие детали неожиданного нападения. Все сошло под разборку враждующих группировок. Никаких следов он не оставил. Разве что, долго сидел в кафе, но это могло сыграть ему на руку, случись объясняться со следаком. Он был просто посетитель, да и ушел спокойно. Ребятишек в туалете обнаружат минут через двадцать. К тому времени расторопные официантки уберут посуду, а на кухне ее быстро вымоют. Скатерть навряд ли возьмут на экспертизу, а уж пепельницы в кафе драют на совесть. Похоже, все чисто.

– Говорила тебе вдова, – прорезался гневный голос Аркадия Михалыча, – нехорошая это квартира. Ой, нехорошая…

– Ладно, – обрадовался появлению виртуального собеседника беглый зэк. – Там странный дух, так златом пахнет.

– Вот, тебе только ржавье ковать.

– Люди гибнут за металл, – парировал мнимый этнограф. – Предлагаешь мне сложить голову за китайское шмотье. Вон, тут этого барахла целые горы.

– А в столице, между прочим, на этом барахле большие деньги делают.

– Нет, друг мой Аркадий, это не для меня. Увольте!

Голос Михалыча обиженно умолк. Серая «Мицубиси» нарезала круги по Благовещенску, а водитель сосредоточенно искал ответы. Кто были эти двое? Могли, конечно, случайно заметить Филина и попытались решить старые дела. Стоп! Он не так сильно похож на киллера, чтобы те, кто его знал в лицо, ошиблись. Это раз. Скорее всего, «двое из ларца» его не знали и сравнивали его лицо с какой-нибудь фотографией. Это логично. Стало быть, их послал тот, кто ждал Филина именно здесь. Ведь среди мнимых разговоров по сотовому телефону, которые разыгрывал для персонала кафе Аркан, был один настоящий. Этот голос беглый зэк хорошо запомнил. Именно он звонил, когда вдова угадала pin-код. Тогда он что-то заподозрил, спросив, что у Филина с голосом. Сегодня еще раз звонил, спросив, когда ждать результат. И уже не интересовался голосом Филина, а подослал двух ребятишек. Причем, явно пришлых, потому, что они гастролера в лицо не знали. Тот, с короткой стрижкой, даже окликнул его в туалете, перед тем, как напасть. Очевидно, сомневался.