и доводы и пришел к шокирующему выводу… что у меня с этой безродной простушкой… случилось запечатление.

Мой лев выбрал её. И я не понимаю, как такое возможно. Мой зверь положил глаз на человечку. И оспорить его решение невозможно.

Как это? Разве такое возможно? Она ведь никто. Она не достойна даже ходить по той земле, по которой ступала моя нога. Тем более не достойна поднимать на меня глаза. Хоть на секунду. Но эта гордячка вопреки всем законам Элитарного Мира ведёт себя так, словно это я ее раб, а не наоборот. Высокомерная, гордая птичка. Да я в один миг откушу твою голову и проглочу, даже не соизволив разжевать. Напыщенную выскочку нужно срочно поставить на место. Вот только как это сделать… если мой лев уже выбрал её?

Когда Ясмина, хлопнув дверью, выскочила из вольера, я, зарычав до пожара в глотке, мгновенно обратился в зверя и зубами вцепился в прутья решётки. Рвал их клыками, драл когтями. С психом, с яростью! Лишь бы выплеснуть наружу эмоции!

Силы переполняли моё тело, как сосуд переполняет бьющей через край лавой. Я должен был дать им выход. Вот бы сейчас поохотиться. Я был зол. Безгранично зол, голоден и буквально корчился в муках. От ненависти. Из-за того, что посмел причинить боль той, которая в этом проклятом пекле была ко мне добра. Лишь она одна! Та самая и единственная, что спасла мне жизнь своей заботой. Та, которую выбрал мой лев.

А я? Я едва не растерзал малышку на части. Живьём!

И понял это только сейчас. Когда в душе вдруг заболело, закололо, заныло…. хоть ногтями вытаскивай с себя эту адскую дрянь! Разрывай грудную клетку! Кусай собственные руки и ноги зубами от сожаления, от чувства вины, безысходности и неспособности обратить время вспять, чтобы исправить ошибки!

Я не думал, что Лигры способны на жалость. Но сегодня гипотеза о хладнокровии в моём в сердце потерпела крах. Оно живое. Моё сердце не кусок ледяной глыбы. Оно рыдает. Оно в отчаянии. Оно её чувствует! Оно рвётся на части и кровоточит ядовитыми слезами. Ибо я совершил ошибку. Причинил боль той, которую должен был, по сути, оберегать.

Причина великих перемен в моём внутреннем холодном мире кроется в ней. В человечке. Сейчас там, посреди вечной изморози и вьюги, зацвели и заблагоухали роскошные цветы, что дали свои ростки из кусков льда и снега.

Вывод: ОНА – ключ к моим внутренним изменениям. Как таблетка для исцеления опасного, не способного на любовь зверя.

Глава 8

На подкрашивающих ногах я выбежала из вольера на свежий воздух. Голова кружилась, тело невыносимо болело. Особенно грудь и низ живота.

Чудовище! Какое же бездушное, отвратительное чудовище!

Боль и эмоции безжалостно превращали мой внутренний мир в рваные раны. Он это сделал. Лигр лишил меня невинности. Он терзал мое тело до синяков, царапал мою кожу до крови, кусал мою грудь и толкался во мне своим огромным острым членом. Но я выжила. А лучше бы умерла. Но чёртов Король мира и это не позволил мне сделать.

В горле до сих пор всё пекло и горело. Хотелось прополоскать рот бензином, чтобы избавиться от этого мерзкого привкуса чужой крови на языке. Хуже уже быть не может? Нет же. Может! Я не сразу поняла, что сотворил со мной оборотень. Ладно, изнасиловал, к этому я хоть немного была готова, поскольку догадывалась, что рано или поздно меня снова бросят в клетку на растерзание исчадью ада. Но! Чтобы напоить своей кровью… Это было гранью безумия! Хоть я и лишилась чувств, но моё тело помнило. Все те ужасы, что делал со мной лев.

Припав лбом к прохладной стене экспозиции, я несколько раз глубоко выдохнула и взглянула на свои бледные ладони, что тряслись и были покрыты засохшей кровью. В глазах замигали черные крапинки. Я вновь ощутила себя так, словно я растворяюсь в воздухе, а потом вдруг почувствовала, как две пары чужих рук подхватили меня под руки в полуметре от земли. Знакомые голоса, что звучали как эхо в пещере, ударным молотком обрушились на мою голову и на какой-то непродолжительный миг не позволили утонуть нирване.

Руби и Джейк. Они о чём-то возбужденно спорили, когда тащили меня в неизвестном направлении. Находясь в полудрёме, я кое-как понимала их речь. Эти гады, ничуть не стесняясь, весело обсуждали весь тот мрак, через который я только что прошла, прямо в моём присутствии.

– Ну, ты это видел? – возбужденно спросил Руби.

– Не слепой же! – огрызнулся Джейк.

– Как он её… А! Отжарил. Пойду сбегаю за попкорном и еще раз пересмотрю видос с камер в вольере.

– Баран! Это всё, о чём ты сейчас думаешь? А ничего, что монстр напоил девку своей кровью? Он что, превратил её в себе подобную?

– А вот это и правда уж очень интересно, – Руби призадумался, замедлив шаг. – Надо бы доложить об этой радости Савински… Я думаю, босс обрадуется.

– И начнётся череда исследований… – предположил наёмник.

– Для Лигра не лучшая новость. Главное, чтобы старый психопат не высушил до костей это уникальное создание.

– А с тёлкой что будем делать? – меня резко встряхнули, как какой-то мешок с мусором.

– Я думаю, её нужно показать врачу.

– Больничный бы выписать не мешало… – потянул Джейк с каплей сожаления в голосе.

– Странно, что она вообще осталась жива. Чёртов кошара буквально разодрал девку на части. Зрелище, конечно, пиздец. Ни в одном фильме ужасов такого не видел.

– В порнухе, ты хотел сказать.

– А то.

Они надменно расхохотались, а я не могу и шелохнуться. Даже пикнуть ответную гадость нет никаких сил. Как немощная селёдка болтаюсь в пространстве то туда, то сюда. Но самое главное, я думаю об их словах. Нет, не о том, что они видели меня голой и спокойно себе наслаждались зрелищем, когда я там живьём мучилась и умирала, а о том… что они узнали, на что способна кровь Лигра.

* * *

Я резко распахнула глаза. Оттолкнувшись локтями от матраса, поднялась