– Тогда передай королю, что ждать ему придется долго.

Винсент поднялся, молча отстегнул меч от пояса и бросил его Лисандру. Тот поймал оружие и вопросительно посмотрел на своего учителя.

– Ты уже забыл, что сегодня турнир?

Сердце Лисандра забилось быстрее. Так он просидел в этой грязной темнице целых два дня? Но если турнир пока не начался, то не все еще потеряно. Он сможет встретиться с Амелией, как они и договаривались. При условии, конечно, что Лисандр выйдет отсюда и сможет уклониться от участия в боях.

– Я выгляжу так, будто смогу драться? – спросил он.

– Ты уже находишься в более чем жалком положении, – напомнил ему Винсент. – Победа в этом турнире – единственный способ выказать уважение отцу, не ползая перед ним на коленях. Так что либо ты остаешься здесь и гниешь в грязи, либо принимаешь мое предложение.

Лисандр поднялся на ноги. Он едва стоял, но Винсент был прав. Если он был в состоянии тащиться с похмелья на тренировочную площадку и сражаться с лучшими людьми короля, то, невзирая на истощение, дохромает и до площади, где пройдет турнир. Взгляд юноши скользнул по сокамерникам. Даже когда они молчали, их лица говорили о многом. Если раньше заключенным не было известно, кто он такой, то после речи Винсента они узнали все. Если принц останется, его ждет верная смерть. Все эти преступники жаждали заполучить дворянина и отомстить ему за все, что с ними случилось. Но даже если бы от этих людей не исходила угроза – ради Амелии Лисандр был готов на все. Даже вступить в бой во имя своего отца.

– Хорошо, – произнес он. – Я приму участие в турнире.

Когда двери во двор распахнулись и моему взору предстали Претендентки и представительницы знати в дамских седлах на разряженных лошадях у лестниц, мне сразу захотелось повернуть обратно.

Длинные юбки женщин ниспадали почти до самой земли. Дамы сменили свои яркие бальные платья из нежных воздушных тканей на парчу и бархат темных оттенков и надели шляпы, из-под которых дерзко выглядывали их узкие заостренные уши. Кожаные перчатки, высокие воротники и прочная обувь довершали охотничьи наряды. Хотя я сомневалась в том, что в этом действительно можно было охотиться. Впрочем, это относилось и к платью, которое Канан сшил для меня прошлой ночью.

Я не хотела туда спускаться. Остановилась как вкопанная, стараясь найти хороший предлог. Какое впечатление я произведу, если буду бежать по земле вместе с охотничьими собаками, в то время как остальные Претендентки будут восседать на своих благородных лошадях?

Однако вопрос о том, могу ли повернуть обратно, тут же отпал, когда пегая кобыла отделилась от группы всадниц и устремилась ко мне. Верхом на ней ехала Майла. Улыбаясь самодовольной улыбкой, она изучающе рассматривала мое платье.

– Тебе стоило бы сразу же приказать его подшить, – заявила она. – Все в тронном зале заметили, как оно тебе было велико.

– А тебе стоило бы просто сдохнуть, – недолго думая, брякнула я в ответ.

Глаза Майлы удивленно расширились, и она с возмущением воззрилась на меня. Я подхватила свои юбки, слетела по ступенькам вниз и прошла мимо нее. Позволять ей провоцировать меня снова и снова было не лучшей идеей, но я ничего не могла с собой поделать. Едва Майла открывала рот, я тут же вспыхивала от ярости.

Возможно, причина была в том, что она видела во мне. А может быть, в том, что она могла разглядеть больше, чем я хотела признать. Майла считала меня обманщицей и в некотором смысле была в этом права.

– Видишь? Именно поэтому тебе нечего здесь делать! – крикнула она мне вслед, ведя лошадь рядом со мной. – Тебе стоит вымыть свой поганый рот с мылом. Думала, чтобы взойти на трон, тебе достаточно просто проникнуть во дворец? Королева никогда и ни с кем не стала бы так разговаривать. А кроме того: ты хоть раз задумывалась, что я на самом деле всего лишь хотела сделать тебе одолжение, предоставив это платье?

Я резко остановилась.

– Ты сама-то веришь в это? – ядовито выплюнула я.

– Во всяком случае, в другом наряде ты не смогла бы и показаться в тронном зале, – возразила она с твердой убежденностью.

Я закатила глаза и направилась дальше. Неужели она и впрямь считала себя благодетельницей? Если Майла верила в то, что говорила, она лишь обманывала саму себя.

– Ха! – бросила она мне вслед, пришпорила свою лошадь и промчалась так близко от меня, что мне пришлось увернуться от нее.

Не в силах сдержаться, я уже собиралась извергнуть ей в спину проклятие, когда чьи-то осторожные пальцы легко коснулись моего плеча.

– Миледи?

Донельзя взвинченная и исполненная ярости, я рявкнула в ответ «Что?», обернувшись так быстро, что конюх испуганно отпрянул от меня. К счастью, я не зашипела на него, иначе он, наверное, тут же с воплями унес бы от меня ноги.

– Эмм… – пробормотал он, протягивая мне поводья лошади. – Мне поручили…

– Это для меня? – изумленно спросила я.

Юноша прочистил горло.

– Мне сказали, что у вас нет собственной лошади, – объяснил он. – Мне поручили предоставить вам эту. Она из королевских конюшен… Очень послушная.

– Спасибо, – пробормотала я, слегка смутившись.

Если я в самое ближайшее время не научусь владеть собой, меня вышвырнут из дворца задолго до того, как я узнаю, в чем заключалась моя задача. Взгляды всех собравшихся уже сосредоточились на мне, и я поспешно схватила поводья.

Конюх с облегчением вздохнул и исчез так быстро, что я даже не успела спросить у него кличку своей лошади.

Быстрый взгляд на спину животного оправдал мои опасения. Мне придется ездить верхом, сидя в дамском седле. Для такой воровки, как я, верховая езда была важным умением. Никогда не знаешь, в какой момент при побеге тебе может пригодиться лошадь. Нескольких мне даже пришлось украсть. Но никогда прежде мне не приходилось садиться в дамское седло.

– Как насчет того, что я буду называть тебя просто Брауни? – спросила я коня.

Я наклонилась, пытаясь выяснить, с кем имею дело – с жеребцом или кобылой, – когда меня накрыла чья-то тень.

– Что-то ищешь? – спросил Атура.

– Нет. Ну, если только свое самоуважение, – ответила я, выпрямляясь. – Оно куда-то пропало, едва я ступила во дворец.

Атура сидел верхом на черном жеребце, с трудом сдерживая норовистое животное. Конь фыркал, беспокойно переступая с ноги на ногу. Едва уловимо изменив положение своего тела, Атура направил упрямого жеребца ближе ко мне.

– А я ничего такого и не заметил, – сказал он с едва уловимой улыбкой на губах. – Ты умеешь ездить в дамском седле?

– Как раз собираюсь научиться, – отозвалась я.

– Атура, – позвала Майла, помахав ему рукой.

Он кивнул в ее сторону, быстро взглянул на меня еще раз, а затем пришпорил своего коня.