Она передала малыша на руки няне, прижавшись к которой стояла Молли, и попросила Сару отойти на минутку с ней. Они оставили оживленно беседующих Мелани и Эверета, няня в это время присматривала за детьми, и Мэгги отвела Сару немного в сторонку, чтобы те не слышали их разговор.

– У вас все в порядке? – напрямик спросила Мэгги. – Вы выглядите очень расстроенной. Я могу вам чем-то помочь?

У Сары начали наворачиваться слезы, и Мэгги получила подтверждение тому, что спросила не зря.

– Нет… я… на самом деле… все нормально… ну… действительно… у меня проблемы, но вы ничем не можете мне помочь. – Она уже готова была поделиться с Мэгги бедой, но поняла, что не стоит. Это могло быть небезопасно для Сета. Не имея на то причин, она все еще молила Бога, чтобы никто не узнал про его проделки. Шестьдесят миллионов, не отправленные по адресу и нелегально находящиеся у него на руках, не оставляли никаких надежд на то, что его преступление не будет раскрыто и останется без наказания. Ей становилось всякий раз дурно, когда она думала об этом, и это отражалось на ее лице.

– Это из-за мужа… Больше ничего не могу добавить. – Она вытерла слезы и благодарно улыбнулась монахине. – Спасибо, что спросили.

– Хорошо, вы знаете, где меня найти. – Мэгги схватила ручку и листок бумаги и написала на нем номер своего телефона. – Как только сотовая связь заработает, позвоните мне по этому номеру. А пока я буду здесь. Иногда полезно поговорить с кем-то просто по-дружески. Не хочу бесцеремонно вторгаться в вашу личную жизнь, но, если вы посчитаете, что я смогу вам в чем-то помочь, позвоните мне.

– Спасибо, – с благодарностью ответила Сара. Она вспомнила, что Мэгги была на вечере в числе приглашенных монахинь. И так же, как Мелани и Эверет, она подумала, что Мэгги совсем не похожа на монахиню, особенно сейчас, когда она стояла в джинсах и высоких розовых кедах фирмы «Конверс». Выглядела она удивительно молодо и очень привлекательно. Но у нее был взгляд женщины, которая много чего повидала, и в глазах ее не было ничего от незрелой молодости.

– Я позвоню вам, – пообещала Сара, и через пару минут они вернулись. Сара успела вытереть слезы. Эверету тоже показалось, что у нее что-то случилось, но он промолчал. Он опять начал отпускать ей комплименты по поводу благотворительного вечера и восхищаться суммой пожертвований, которую они сумели собрать. Это было неподражаемо, сказал он, особенно роль во всем Мелани. Для каждого он нашел приятные слова – такой симпатичный и добродушный парень.

– Жаль, что я не могу поработать здесь волонтером, – воодушевилась Сара, под впечатлением от их общей встречи и всей обстановки.

– Вам надо быть дома, с детьми, – ответила ей Мэгги. – Вы им нужны. – Но сердцем она почувствовала, насколько самой Саре сейчас нужны ее дети. Муж мужем, но дети…

– Больше никогда не оставлю их, – глухо проговорила Сара. – Даже в голову не могло прийти, что такое может случиться. Я думала, с ума сойду, пока не добралась до дома в ту ночь…

А вот Пармани попасть к себе домой так и не смогла. Район, в котором она жила, превратился в руины, и доступ в него был перекрыт. Они подъезжали, чтобы посмотреть на дом, но полиция не разрешила приблизиться, так как у него частично обрушилась крыша.

Городские службы и офисы не работали. Финансовый район закрыт, и въезд в него заблокирован. Без электричества, с неработающими магазинами, без газа и телефонной связи… Сара мучилась вопросом: сколько они еще пробудут в своем доме и лишатся ли они его в будущем? Возможно – она на это надеется, – какое-то время они еще там поживут, а при самом плохом раскладе, быть может, Сету все же удастся договориться…

Поблагодарив Мэгги за помощь и дав ей номер своего телефона, Сара с детьми и няней погрузились в машину и отбыли. Уходя, Сара тепло попрощалась и с Эверетом и Мелани. Она сомневалась, что увидит кого-то из них еще раз. Оба они из Лос-Анджелеса, и вряд ли ей суждено встретиться с кем-то из них. Сара действительно очень понравилась Мелани, а ее вечер был первоклассным, как выразился Эверет. Ужасный финал не в счет.

После ухода Сары Мэгги отправила Мелани получать медикаменты, а сама стояла сейчас и разговаривала с Эверетом. Мэгги знала, что главный склад, где сосредоточены медикаменты, достаточно далеко, поэтому Мелани не скоро вернется. Это не было подстроено, ей действительно нужны были материалы для оказания помощи. Особенно хирургическая нить. Все врачи, с кем Мэгги работала, говорили, что у нее получаются очень красивые швы. Это из-за того, что многие годы, когда она жила в монастыре, она вышивала. В возрасте помоложе она очень любила проводить вечера в компании с другими монахинями за рукоделием. Они собирались после ужина, чтобы посидеть и пообщаться. Через годы, когда она уже жила одна в квартире, она редко садилась с вышивкой, можно сказать, совсем этого не делала. Но у нее до сих пор был маленький аккуратный стежок.

– Кажется, она приятная женщина, – сказал Эверет о Саре. – Я действительно считаю, что это было исключительно грандиозное мероприятие, – продолжал он лестно высказываться в адрес Сары, несмотря на то, что ее уже здесь не было. И хотя она была гораздо более консервативной, чем те люди, с кем он привык общаться, Сара ему нравилась. За ее чуть строгим внешним видом скрывалось что-то очень настоящее и цельное. – Забавно, как пересекаются людские пути, правда? Судьба – чудесная штука, – продолжал Эверет. – Я столкнулся с вами возле отеля, потом всю ночь следовал за вами… И вот я тут – и я опять наталкиваюсь на вас… Мелани я тоже встретил той ночью и отдал ей свой пиджак. Потом вы и она встречаетесь здесь, а я нахожу вас обеих, а организатор благотворительного вечера, который свел нас всех вместе, идет в полевой госпиталь со своим малышом, у которого заболело ухо, и вот мы теперь здесь опять все вместе… Что скажете? Тут явно не обошлось без провидения… В таком городе, как Сан-Франциско, это просто чудо немыслимое, если два человека когда-то встретятся вновь, а нам это удалось всего за несколько дней. Знаете, это как-то успокаивает, когда видишь знакомые лица. Мне это очень нравится, – улыбнулся он Мэгги.

– Мне тоже, – согласилась она. Она так часто в своей жизни имела дело с совсем незнакомыми ей людьми, что теперь получала удовольствие от встречи с… друзьями. Да, она так и подумала – с друзьями. Такое было у нее ощущение.

Они продолжали еще разговаривать, но пришла Мелани. Она принесла все, что заказывала Мэгги, и выглядела очень довольной. Она использовала любую возможность, чтобы быть полезной, и сейчас чувствовала себя победительницей, потому что кладовщик выдал ей все, что значилось в списке, а он был не маленький. Он выдал ей все медицинские препараты, которые нужны были Мэгги – и эластичные и сетчатые повязки нужного размера, и передал еще целую коробку липкой ленты для фиксации бинтов.

– Иногда мне кажется, что вы больше медсестра, чем монахиня. Вы много помогаете раненым, – заметил Эверет. Она кивнула, но полностью не согласилась.

– Я помогаю не только тем, у кого телесные раны, но и тем, у кого душевные, – тихо сказала Мэгги. – И вы думаете, что я более медсестра, чем монахиня, потому что это для вас привычнее. Но, по правде, я больше монахиня, чем кто-либо еще. Пусть мои розовые башмаки не вводят вас в заблуждение. Я ношу их для смеха. Но быть монахиней – серьезное дело, и это самое главное в моей жизни. Я думаю, береженого Бог бережет. Мне всегда нравилось это выражение, я полностью с ним согласна. Людям будет некомфортно, если я буду бегать тут и всем сообщать, что я монахиня.