очень недурное образование и никогда в жизни не могла себе поступить горничной, даже и в знатный дом. Поэтому, ничего нет удивительного, что я сочла себя вправе ответить на ухаживание молодого человека, который под именем Брердана стал посещать замок. Кончилось тем, что он стал приезжать туда гораздо чаще, чем об этом было известно лорду Гекзаму и даже леди Мильдред. Он, как вы теперь понимаете, вел двойную игру. Мы обе были ему одинаково дороги: я, – как любовница, леди Мильдред – как путь к богатству.

До сих пор Спенсер ни разу не прервал её рассказ, но при её последних словах, он не мог больше сдержать своего негодования.

– Как вы смеете так говорить! – воскликнул он.

– Клянусь вам, что это правда, – не смутилась она. – Гутберт любил меня, я любила его, и эта любовь и повлекла за собой преступление в замке Гекзам, навсегда разбив мою жизнь. Как ни тяжело было вам, лорду Гекзаму, леди Мильдред, мои страдания были еще мучительнее. Леди Мильдред подвергалась опасности, но что значит эта опасность, в сравнении с той, которая грозила мне. Выслушайте меня до конца. Не прерывайте моего рассказа. Помните, одно, что я тоже глубоко несчастна.

Она произнесла эти слова таким тоном, что Спенсер понял, что она говорит правду.

Исповедь Марты

– В начале, когда Гутберт только начал за мной ухаживать, мне не приходило в голову, что он имеет виды на приданое леди Мильдред и обманывает нас обоих. Он принадлежал к тому типу мужчин, устоять перед которым не может ни одна женщина, и я уверена, что леди Мильдред недолго боролась против его очарования. Ей было его жалко и это чувство жалости и погубило ее. Мало-помалу оно перешло в любовь и Брердану ничего не стоило убедить ее тайно обвенчаться с ним. Они хранили свою тайну так хорошо, что я узнала о ней только в ту ночь, когда был убит Гутберт. Он сказал мне об этом сам точно так же, как и признался в краже изумруда, который попал в его руки, благодаря рассеянности леди Мильдред, забывшей попросить у него назад ключи.

– Вы, конечно, помните тот вечер, когда вы и лорд Гекзам узнали об исчезновении изумруда. Вы возненавидели меня с той самой минуты, как встретили у дверей кабинета, а я в свою очередь поклялась отомстить вам за нанесенное мне оскорбление, надеясь, что недалек час, когда и вы заплачете кровавыми слезами. Увы! Я не могла предугадывать будущее, и теперь вся моя честь заключается в раскаянии и желании открыть вам тайну, касающуюся самого дорогого вам существа.

При этих словах Марта поднялась с места и устремила на Спенсера странный неподвижный взгляд.

– Господин Спенсер, приготовьтесь услышать неожиданную для вас новость: Гутберт Брердан был моим мужем!

В комнате наступила тишина. Спенсер от удивления не мог произнести ни слова наконец, он овладел собой.

– Вы с ума сошли! – воскликнул он, – человек, о котором вы говорите, был мужем леди Мильдред. Это мне достоверно известно. Каким образом он мог быть в то же время и вашим мужем?

Марта горько улыбнулась.

– Его брак с леди Мильдред был незаконный.

Спенсер вздрогнул с головы до ног, и вся угасшая было антипатия к этой женщине, разом проснулась в его сердце.

– Докажите мне сейчас же, что вы лжете или я немедленно позову полицию, – закричал он.

– Доказать это очень легко, – спокойно произнесла она. – Вы порядочный человек и поэтому я могу вам доверить эту бумагу. Прочтите ее и скажите кто по-вашему законная жена Гутберта, я или леди Мильдред?

Спенсер взял в руки бумагу. Это было свидетельство о венчании Брердана и Марты, выданное за шесть месяцев до свадьбы того же Брердана с леди Гекзам.

– Боже мой! – воскликнул молодой человек, бессильно опускаясь на стул.

– Это еще не все, – глухо произнесла Марта. – Есть нечто более ужасное… Гутберт Брердан был моим мужем… Я обожала его… и я его убила…

Спенсер в одно мгновенье был на ногах.

– Вы!.. Вы его убили? Значит это вы, вы были причиной стольких страданий? Как вы могли совершить такое ужасное преступление? Лишить жизни одного человека и опозорить другого! Да кто же вы после этого? Убийца! Воровка! Вам нет места среди порядочных людей, и вы должны быть наказаны также жестоко, как жестоко было совершенное вами преступление!..

В своем волнении он не отдавал отчета в том, что говорил. Все пережитые Мильдред страдания, вся грозившая ей опасность, разом всплыли в его памяти, и в душе его не осталось места для другого чувства, кроме безграничной ненависти к виновнице этих страданий.

– Я знаю, что мое признание произведет на вас тяжелое впечатление, – с каким-то трагическим спокойствием произнесла Марта, – но не думаю, что вы решитесь оскорблять меня. Подумайте только, что я должна была пережить, прежде чем решиться на что-нибудь подобное.

– Не старайтесь оправдаться, – сурово произнес Спенсер, – Убийство ничем нельзя извинить.

– Сейчас я вам объясню, что заставило меня решиться на него. Выслушайте меня, умоляю вас. Вы говорите, что страдали сами. Сжальтесь же надо мной и выслушайте меня до конца. Я не буду распространяться, так как более подробно вы узнаете все из моей исповеди. Я скажу только самое главное и, клянусь вам, вы не раскаетесь в своей доброте ко мне.

Несмотря на кипевшее в нем негодование Спенсер не мог отказаться от желания узнать при каких обстоятельствах было совершено убийство. Кроме того, Марта была единственным существом, имеющим возможность осветить историю с таинственным исчезновением изумруда. Это обстоятельство, перевесило другие доводы и заставило его взять себя в руки и с наружным спокойствием выслушать исповедь молодой женщины до конца.

– В первый раз я заподозрила Гутберта в измене в тот памятный вечер, когда лорд Гекзам узнал об исчезновении изумруда, – продолжала Марта. – Вы, вероятно, помните, что лорд Гекзам послал меня за леди Мильдред. Некоторое время спустя вы застали меня у двери кабинета. Вы не ошиблись, я действительно подслушивала и слышала весь разговор. Одного только я не могла понять: почему исчезновение изумруда повергло леди Мильдред в такое отчаяние. Но вечером того же дня, это стало мне известно. После разговора с отцом леди Мильдред имела такой болезненный, расстроенный вид, что я решила не ложиться спать, на случай если понадоблюсь. Между тем она почти сразу же заснула, и все еще находясь под впечатлением от взволновавшего ее события, начала бредить. Прислушиваясь к её стонам, я впервые усомнилась в верности моего мужа. Она, по-видимому, тоже подозревала его, но её подозрения были совершенно другого характера.

Марта на минуту остановилась. Видно было, что она снова переживает потрясения этого ужасного вечера.

– И что дальше! – нетерпеливо произнес Спенсер.

– Леди Мильдред сомневалась в честности своего мужа, между тем как во мне кипела злоба обманутой, оскорбленной женщины. Все дремавшие во мне до сих пор дурные инстинкты, разом встрепенулись и взяли верх над моей порядочностью. Я была как безумная! Еще немного и я способна была бы задушить любимую вами девушку, (не возмущайтесь, я и тогда уже знала, что вы ее любите), так нежно звавшую во сне моего мужа. Моего мужа! Какое она имела право называть его по имени. Зачем он ей понадобился? Ей, у которой было все, в то время, как у меня не было ничего, кроме моей любви. На другой день леди Мильдред под каким-то предлогом отказалась спускаться на обед с лордом Гекзамом и вами в столовую. Но я всё-таки уговорила ее, одела и проводила до гостиной. Было около семи часов вечера. Сама не знаю почему я зашла в спальню леди Мильдред. В этом и была моя гибель. Как вам