В течение нескольких минут царило всеобщее замешательство.

– Я думал, что ваш револьвер не заряжен, – обернулся наконец Сюлливан к ювелиру. – Вы знали, что он заряжен или это несчастный случай?

– Он был заряжен, – произнес старик, видимо гордясь своим поступком.

– Сейчас же отдайте его мне! – повелительно сказал ирландец. – В ваших руках он слишком опасен. Что мы теперь скажем полиции?

– Вот извольте! – протянул револьвер ювелир, сразу струсивший от слова «полиция».

Сюлливан взял оружие и нагнулся над неподвижно лежавшим перед ним телом. По жилету убитого медленно бежала тонкая струйка крови, Сюлливан побледнел и отвернулся.

Спенсер с содроганием смотрел на эту картину, живо напомнившую ему так недавно пережитую трагедию в замке Гекзам.

– Ну что? – спросил он Сюлливана.

Тот сразу понял вопрос.

– Кончено. Теперь его не прельстит никакой изумруд.

Спенсер на минуту задумался.

– Что же делать? – сказал он, наконец. – Мы ничем не можем ему помочь. Постараемся по крайней мере привести в чувство эту женщину.

– Дайте мне пожалуйста немного водки, – добавил он, обращаясь к ювелиру.

Тот поспешил исполнить поручение и передал графин, оставшийся недопитым во время ужина. Спенсер опустился перед Мартой на колени и невольно думал о превратностях судьбы, заставляющей его оказывать точно такую же помощь горничной во Франции, какую он оказывал леди Мильдред в Англии, – потер ей виски и влил несколько капель водки в рот.

Легкий вздох вырвался из груди молодой женщины. Она открыла глаза и сразу узнала Спенсера. На лице её сначала мелькнуло выражение какой-то бессильной злобы, но затем мало-помалу оно стало смягчаться, и когда молодой человек помог ей подняться с полу, она поблагодарила его почти дружелюбно.

Спенсера поразила эта перемена, но он не имел времени над ней задуматься.

– Сядьте, – сказал он, подвинув ей кресло. – Отдохните до прихода полиции.

– Полиции? – взволнованно воскликнула она. – Значит это не сон? Нет, не сон, – повторила она, бросая взгляд на распростертый труп Дисона. – Но все-таки вы не можете, вы не должны пускать сюда полицию!

– Это от меня не зависит! – грустно произнес Спенсер.

– Но вы не допустите, чтобы меня арестовали, вы не допустите? – воскликнула она, неожиданно падая перед ним на колени и хватая его за руку. – Я англичанка. Не оставляйте меня здесь, среди чужих. У меня нет никого близкого, даже этот человек, она указала на убитого, – был моим врагом.

– Ради Бога, встаньте, – сказал Спенсер, стараясь поднять ее с колен и освободить свою руку.

– Не бойтесь, – успокоил ее Сюлливан, – мы не желаем вам зла и постараемся выгородить вас в этом деле.

Марта бросила на него благодарный взгляд и почти в ту же минуту вынула спрятанный у неё в корсаже небольшой кинжал.

– Поклянитесь мне и один и другой, что не выдадите меня полиции, – сказала она, приставляя кинжал к груди. – Иначе я сейчас же покончу с собой. – Нет, нет, не подходите! – добавила она, заметив, что Сюлливан невольно сделал шаг вперед. – Не подходите. Даете слово?

– К сожалению, мы не можем полностью скрыть это дело.

– Вы тоже воровка! – закричал Аньель.

– Замолчите вы наконец! – сурово остановил его Сюлливан. – Если бы не ваша поспешность, мы не очутились бы в таком положении.

– Так как же, даете слово? – снова спросила Марта, по-прежнему направляя на себя кинжал.

– Я даю слово сделать все, что будет зависеть от меня, – сказал Спенсер. – Большего обещать я не могу.

– Я тоже, – добавил Сюлливан.

– А старик? – спросила Марта.

– За него я ручаюсь, – презрительно произнес ирландец.

– Не правда ли вы обещаете, господин Аньель?

– Да, да, – поспешно согласился тот.

– Не забудьте, – сказала Марта, спрятав кинжал, – что это убийство совершено не мной, этот человек был убит ювелиром.

– Я должен был защищаться! Он сам бы не церемонился со мной.

– Если вы пощадите меня, я могу оказать вам большую помощь, – обратилась Марта к Спенсеру.

– Если вы хотите оказаться под нашим покровительством, – ответил Спенсер, – предоставьте нам действовать по нашему усмотрению и чтобы мы ни сказали полиции, не противоречьте нам. Поняли?

Марта утвердительно кивнула головой.

– Вы умная женщина и дело идет о вашей свободе, следовательно, не мне вас учить. Вероятно, вам недолго придется ждать полиции, так как выстрел должен был разнестись по всему дому и конечно был услышан полицейским. Ага! Вы видите, я прав.

Не успел он произнести последних слов, как в дверь заднего фасада раздался громкий стук и чей-то голос произнес традиционную фразу «именем закона».

Ювелир немедленно открыл дверь и в комнату вошли три агента. Старший из них сразу увидел лежавший на полу труп и в ту же минуту сообразил, что здесь произошло. Бросив вопросительный взгляд на Аньеля, он почтительно поклонился обоим англичанам и с любопытством посмотрел на молодую женщину.

– Мы знали, что сегодня готовилось ограбление моего магазина, – объяснил ювелир. – Мы дождались прихода вора, и я его убил.

Аньель уже забыл о своих прежних страхах. Как истинный француз, он сразу учел громадную пользу в подобной неожиданной для него рекламе и предвкушая всю прелесть ожидающего его ореола известности, чувствовал себя героем.

– Эти господа – мои друзья, не оставившие меня в тяжелую минуту, – указал он на Сюлливана и Спенсера.

– А эта дама? – спросил агент.

– Если бы не она, – ответил Спенсер, – мы бы не знали, что злодеяние должно произойти сегодня ночью.

Это была опасная ложь, но ювелир не счел возможным противоречить такому человеку, как Спенсер.

Марта с той минуты, как вошли агенты, не проронила ни слова, не спуская глаз со Спенсера. Бригадир задал еще несколько незначительных вопросов, затем оставив тело под присмотром своих агентов, отправился за комиссаром.

Когда за ушедшим захлопнулась дверь, молодая женщина обернулась к Спенсеру и сказала ему по-английски:

– Да благословит вас Бог за то, что вы сделали для меня. Вы в этом никогда не раскаетесь. В благодарность за вашу доброту, я скажу вам нечто, что сразу осветит интересующие вас обстоятельства.

Раскаяние женщины

Прежде чем Спенсер успел сообщить обо всем произошедшем лорду Гекзаму и его дочери, газеты ознакомили их со всеми подробностями драмы на улице Мира. В особенности постаралась в этом направлении «Ежедневная газета», хорошо известная стремительным распространением сенсационных новостей. Благодаря ей не только Лондон, но и провинциальные города Англии уже на следующий день после ночного происшествия в магазине Аньеля, были осведомлены о нем во всех деталях.

Лорд Гекзам, также как и все, не преминул прочесть вышеупомянутое известие. Действительно подробностей было хоть отбавляй. Имена Спенсера и Сюлливана были упомянуты и кроме того сообщалось о присутствии молодой англичанки, имя которой ещё не было известно, но которая несомненно являлась косвенной виновницей трагической смерти вора.

«Нет ни малейшего сомнения, что не сегодня-завтра нас ожидает так долго волновавшая общество, разгадка таинственного преступления в замке Гекзам», добавляла от себя та же газета.

– Очень надеюсь! – сказал лорд Гекзам, кладя газету на стол. – И чем скорее это случится, тем будет лучше. Если это произойдет, вся наша жизнь может снова наладиться. Прошлое быстро забудется, и мы снова займем в обществе подобающее нам место.

Лорд Гекзам решил сейчас же сообщить об этом известии дочери.

Мильдред за это время очень переменилась. Избавившись от постоянно гнетущей ее тайной заботы, она стала быстро поправляться и поражала отца своим веселым настроением духа. Лорд Гекзам давно простил ей ошибку и все его надежды возлагались теперь на её брак со Спенсером.

Он заметил, что за время отсутствия последнего, в сердце Мильдред произошел по-видимому крутой переворот и он был уверен, что после возвращения Спенсера ждала желанная награда.

Между тем леди Мильдред уже узнала от своей новой горничной о корреспонденции в газете и желая узнать подробности её, сама спустилась к отцу.

– Я очень рад, что ты пришла, – сказал он. – Я как раз хотел