В октябре 1910 года архивная служба евгеники начала свою работу. Цель была предельно ясна: определить, кто из американцев принадлежал к более низкосортной расе, и сделать так, чтобы они не вступали в брак и не имели детей. Первым шагом было оградить их от общества в учреждениях для людей, считающихся душевнобольными или слабоумными. А затем стерилизовать тех, кто все еще был на свободе.

Однако определить этих людей было нелегко. Дэвенпорт попросил помощников составить генеалогические древа для выявления нежелательных черт, которые, по его мнению, были «скрыты в записях 42 учреждений для слабоумных, 115 школ и домов для глухонемых и слепых, 350 больниц для душевнобольных, 1200 домов для беженцев, 1300 тюрем, 1500 больниц и 2500 приютов». План Дэвенпорта включал не только тех, кто «не подходил», но и членов семей «неподходящих» людей. Ему хотелось исключить их род из генофонда Америки. Он был готов перелопатить все и, чтобы сохранить ценные данные, построил огнеупорное хранилище.

Для начала Дэвенпорт и Лафлин опубликовали список из десяти основных признаков «вырождающейся протоплазмы»: 1) слабоумные; 2) бедные; 3) алкоголики; 4) преступники; 5) эпилептики; 6) сумасшедшие; 7) «слабого телосложения»; 8) страдающие венерическими заболеваниями; 9) калеки; 10) глухие, слепые и немые. (Не было предпринято никаких попыток отличить людей с нечетким зрением от слепых или людей с плохим слухом от глухих.)

Дэвенпорт и Лафлин подсчитали, что в их программу войдут около миллиона американцев, находящихся на попечении государства, три миллиона не находящихся на попечении государства и семь миллионов членов их семей. Согласно данным архивной службы евгеники, 11 миллионов человек составляли десятую часть населения США, которую экспериментаторы отнесли к низам общества. Пришло время предотвратить их размножение. Дэвенпорт и Лафлин легко определили преступников по тюремным архивам; кто был слепым или глухим — проверив зрение и слух; обладателей венерических заболеваний — из больничных и клинических карт. Но как точно выявить слабоумных? К счастью, некий европейский исследователь значительно облегчил им эту задачу.

В начале 1900-х годов французский психолог Альфред Бине разработал тест для оценки умственного развития. Несколько лет спустя его переработал исследователь из Стэнфорда и переименовал в тест Стэнфорд — Бине. Теперь у евгеников появилось значение, на которое они ориентировались, — 70. Они определили, что любой человек с показателем интеллекта (или IQ) ниже 70 был непригоден для воспроизведения потомства. Чтобы обозначить эту границу, они придумали слово «идиот»[29], означающее «слабоумный» или «глупый». Правда, радовались этому не все. Обозреватель Уолтер Липпман, работавший на несколько изданий, написал в журнале New Republic, что тест на IQ представлял «новый путь для обмана в области, где шарлатаны размножаются как кролики». Но большинство американцев были в восторге от возможности устранить среди них никчемных людей. И тест на интеллектуальные способности был четким и объективным, подходящим для начала. Комментарии Липпмана проигнорировались.

Евгеники совершенно извратили законы Менделя. Физические характеристики, такие как цвет глаз, действительно могут быть прикреплены к отдельным генам, но этого нельзя сказать о таких аспектах, как преступность, алкоголизм, эпилепсия, глухота или предрасположенность к венерическим заболеваниям. Далеко не все можно объяснить строгой менделевской генетикой. Тем не менее ложное представление о том, что с помощью селекции можно улучшить общество, вскоре позволит американцам облачить свои худшие предубеждения в яркие одеяния науки.

Можно предположить (особенно учитывая абсурдность целей евгеники), что евгеникой занимались чудаки, не получающие достаточного финансирования, работающие без поддержки общества или господствующей науки. На самом деле все было наоборот.

С момента создания архивной службы евгеники у нее был консультативный совет, который определял, кто есть кто в академической элите. В совет вошли лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине, хирург Рокфеллеровского института Алексис Каррель; всемирно известный патологоанатом из школы медицины Университета Джона Хопкинса и будущий президент Американской медицинской ассоциации Уильям Уэлч; психиатр из Принстонского университета Стюарт Патон; профессор политической экономии Йельского университета Ирвинг Фишер; политический экономист из Чикагского университета Джеймс Филд и три профессора из Гарварда — физиолог Уолтер Кеннон, эксперт по иммиграции Роберт Уорд и невропатолог Элмер Саутард.

Кроме того, нельзя сказать, что архивная служба евгеники не имела достаточного финансирования. Она получала десятки миллионов долларов из фонда Карнеги (сталь), института Рокфеллера (нефть), фонда супруги Эдварда Харримана (железные дороги) и фонда Джорджа Истмена (фотография). Помимо них Дэвенпорта и Лафлина поддерживали Государственный департамент, армия и Министерство сельского хозяйства и труда.

Евгенику также одобряли немало самых известных, влиятельных и уважаемых граждан по всему миру.

Президент Университета Индианы и основатель Стэнфордского университета Дэвид Джордан стал первым академиком, написавшим о евгенике общедоступным языком в книге Blood of the Nation («Кровь нации»).

Изобретатель телефона и исследователь-новатор в области потери слуха Александр Белл подготовил форму, которую евгеники использовали для документирования глухоты.

Британский писатель Герберт Уэллс, прославившийся благодаря книгам «Машина времени» и «Война миров», писал: «В отношении детей мы идем по принципу „меньше, да лучше“… и мы не можем обеспечить социальную жизнь и мир во всем мире, к которым стремимся, с невоспитанной, плохо обученной толпой неполноценных граждан, которых нам навязали».

Основательница Американской лиги контроля над рождаемостью Маргарет Сэнгер утверждала, что между правом женщины на свободу выбора и евгеникой существует тесная связь. Сэнгер была медсестрой, и она испытывала жуткое отвращение к бедным за их неспособность предотвратить нежелательные роды. Маргарет утверждала, что контроль над рождаемостью позволит «иметь больше детей пригодным людям и меньше — непригодным». Она считала, что пришло время «избавиться от сорняков человечества».

Джон Келлог, открывший санаторий для богатых, где кормили причудливыми блюдами, основал фонд улучшения расы в Бэттл-Крик (Мичиган). Через восемь лет после того, как он изобрел кукурузные хлопья, сказал: «У нас есть новые удивительные породы лошадей, коров и свиней. Почему бы не создать новую и более совершенную расу людей? Расу чистокровных людей». Придерживаясь общего веяния своего времени, Келлог утверждал, что те, кому суждено было стать ненормальными, «были рождены в похоти».