запросто продать за сорок или пятьдесят баксов. Хорошо сохранившиеся издания по такой редкой тематике всегда ценились высоко.

– Не боишься, что Хейбер нас убьет? – спросила я полушутя.

– Кто не рискует, тот не выигрывает, – ответил Лукас в том же духе. – Блокнот у меня в квартире. Зайдешь? Можем поужинать и вместе изучить его.

Я согласилась. На полке обнаружилась еще одна реликвия: история итальянских головных уборов и шляпников. Тема довольно узкая, не для широкой публики, – однако какой-нибудь дизайнер или коллекционер шляп с радостью выложит за подобную книгу не менее ста долларов.

– Раньше мне нравилось красиво одеваться, – вырвалось вдруг у меня.

И правда: было время, когда я могла часами ходить по магазинам. Поначалу – до выхода «Красоты» – приходилось довольствоваться комиссионками. Потом появились деньги на шикарные бутики, но вскоре все пошло прахом: я потеряла Эйбела, лишилась накоплений и начала продавать книги. С тех пор мне стало безразлично, что носить.

– Купи себе обновку, – предложил Лукас. – У тебя ведь сто тысяч баксов в кармане!

Я пожала плечами: когда еще выпадет возможность получить такую сумму? Было бы глупо потратить хоть что-то на себя. Аве заслужил премию. Старенький бойлер дышит на ладан. Машина того и гляди окончательно развалится.

С другой стороны, на Манхэттене есть отличные комиссионные магазины – всего за пару часов здесь можно найти что-нибудь подходящее не дороже пятидесяти долларов. Конечно, разумнее было бы потратить деньги и время с пользой: например, отправить Аве в отпуск или поискать новый метод лечения для Эйбела.

Заметив в моем взгляде растерянность, Лукас потащил меня к кассе.

– Идем. Надо это отпраздновать, – сказал он решительно.

Я заплатила за две книги, а затем мы отправились в итальянский ресторан неподалеку и заказали закуски, тарелку пасты и огромную порцию салата навынос.

У Лукаса мы поужинали и устроились рядом на диване, по очереди изучая блокнот. В беспорядочных записях Шаймена не было никакой логики – грустные отголоски бездарно прожитой жизни.

ФРАНЦУЗСКИЙ

БЕЗ СОУСА ТОЛЬКО ИТАЛЬЯНСКИЙ

БЕЗ ОГУРЦОВ

ЗВОНИТЬ НЕ РАНЬШЕ ДЕСЯТИ

ДОСТАВКА НЕ НУЖНА

Лукас перелистнул на последнюю страницу с записями.

– Я пытался это расшифровать. – Он ткнул в мешанину из слов. Большинство из них были нацарапаны затупившимся карандашом и шариковой ручкой, причем крайне неразборчиво; некоторые читались легко, но не имели никакого смысла.

ЛИБРО

Бухгалтер

Адмирал

????к – ТГ/ЛА

Шлюха

Принц

– Интересно, – я хмыкнула. – Потенциальные продавцы?

– Или покупатели. Возможно, он узнал, у кого есть копия. Полагаю, «Бухгалтер» – это Хейбер.

– Согласна: он любит деньги и умеет их считать. «Шлюха», очевидно, какая-то женщина… «Адмирал», должно быть, – тот самый Генерал, или как его там.

– По словам Синглтона, заплатить такую сумму за книгу могут не более десяти человек, – напомнил Лукас.

– Можно взглянуть на последние сделки. Так мы их сразу вычислим.

– Проблема в том, что владельцы миллионных состояний обычно совершают покупки через дилеров. Ценят конфиденциальность.

Мы доели остатки ужина и задумались.

– А что если сравнить данные о крупнейших сделках со списком потенциальных покупателей? – осенило меня.

– Где же мы его возьмем?

– Сами составим. Ты ведь знаешь некоторых коллекционеров дорогих книг. Даже те, кто покупает анонимно, иногда соглашаются участвовать в выставках, дают интервью, обмениваются своими приобретениями. Если собрать воедино слухи, информацию о рекордных сделках и имеющиеся у нас сведения, можно хотя бы сузить круг поисков.

…Четырехчасовой мозговой штурм закончился около двух ночи. Мы так и не смогли вычислить имена Генерала и Принца, зато получили краткий список подозреваемых на роли Дурака и Шлюхи. Дурак казался наиболее интересной фигурой. Хейбер неспроста боялся за судьбу сделки. Возможно, этот тип что-то знал о книге или мог заплатить больше.

Лукас сократил список до пяти человек, имеющих деньги, интерес и возможность выложить миллион долларов за оккультную книгу: два музыканта, бизнесмен уровня Хейбера с Восточного побережья и два миллиардера из сферы компьютерных технологий. Он выписал их имена на лист бумаги. Я тщательно прошерстила блокнот в поисках соответствий.

И нашла – незадолго до двух часов.

Тоби Ганн. Шаймен обозначил его в блокноте буквами ТГ/ЛА. Тоби Ганн был миллиардером из Лос-Анджелеса, сколотившим состояние на технологиях – он что-то там изобрел и даже написал одну дурацкую книжонку. Лукас знал, что Ганн покупает дорогие книги. Он нередко присутствовал на книжных ярмарках и аукционах, хотя чаще пользовался услугами дилеров.

На одной из страниц блокнота Шаймена имелись две примечательные записи. Рядом со словом «Дурак» он написал ручкой «ТГ/ЛА». А затем – вероятно, в другой день – обвел это все карандашом и добавил: «НЕТ».

Мы с Лукасом переглянулись.

– Что значит «нет»? «Не покупает»? – предположил он.

– Или «не продает». А может, «не имеет».

Неплохо для одного вечера. Лукас отложил блокнот, наклонился и поцеловал меня.

– Ты мне нравишься, Лили, – сказал он вполголоса. – Уже очень-очень давно. И теперь, когда ты рядом, я постараюсь тебя не упустить.

Глава 14

В ту ночь я осталась у Лукаса. Он дважды попытался меня растолкать – в семь, когда проснулся, и в восемь, когда уходил, – но я сделала вид, что сплю. Но на самом деле просто не знала, как себя вести. Кто мы теперь: любовники? Или только друзья, как раньше?.. Перед уходом Лукас сказал, что я могу оставаться здесь сколько душе угодно.

Как только за ним захлопнулась дверь, я встала и прошла на кухню, где ждал свежесваренный кофе и остывший тост, который я тем не менее съела. Позже пришло сообщение: «Кое-какие дела в библиотеке, поужинаем вместе?» Я ответила: «ОК, плодотворной работы». Было воскресенье. Может, Лукас тоже испытывал неловкость и поэтому сбежал?.. Осознав, что морально не готова оставаться в его квартире дольше, чем нужно, я умылась, натянула одежду и пошла в кафе, где и провела несколько часов, изучая информацию о Дураке.

Тоби Ганн был – по крайней мере, считался – техническим гением и даже написал книгу о том, как им стать. Называлась она «Нестандартное мышление». Я прочитала опубликованный в Сети отрывок. Текст представлял собой набор банальностей: «Выйдя за рамки привычного мышления, вы достигнете небывалых творческих успехов», «Общественные рамки сдерживают нашу креативность, но вместе с тем гарантируют получение питания и защиты». Конечно же, творение Ганна тут же стало бестселлером. Я вдруг порадовалась, что почти двенадцать лет не публикуюсь.

Оказалось, у нас есть общие знакомые. Аллен Бейн – редактор издательства «Рэндом Хаус», выпустившего книгу Дурака – был фанатом «Красоты» и писал мне пару раз