Мы бросились бежать, причем я все время отставала и вертела головой, стремясь найти рыжеволосую Светлану, но ее и след простыл. Только в автомобиле Мишка перевел дух и сказал:

– Эта Антонина – та еще ведьма! Но все-таки показала мне заключение патологоанатома. И в нем сказано: «умер от паралича сердца».

– Что это значит – инфаркт, что ли?

– Черт его знает, – честно признался Мишка, – там еще написано, что сердце и вообще все органы у него были здоровые, мужик-то не старый еще был. Так с чего это ему вдруг от инфаркта помирать? Бывают такие лекарства, которые в большой дозе вызывают паралич сердца.

– Ты думаешь, я ему в кофе чего-то такого подсыпала? – заорала я.

– Про тебя я не думаю, – спокойно ответил Мишка, – но кто-то другой мог… А что это у тебя? – Он показал на желтый конверт.

Я рассказала ему про рыжеволосую Светлану. Мишка закусил губу и припарковал машину в ближайшем тихом переулке, потом взял из моих рук конверт и аккуратно его надорвал.

Из конверта выпало три листка. Мы с Мишкой разложили бумаги на коленях и принялись их внимательно изучать.

Первый документ представлял собой ксерокопию перечня помещений, причем даже я, человек достаточно далекий от мира коммерческой недвижимости, сразу поняла: помещения эти должны пользоваться повышенным спросом и вызывать у торговых фирм города огромный интерес – все адреса были в центре, на оживленных улицах, недалеко от станций метро, кроме того, достаточно большой площади, так что вполне подходили для размещения магазинов, ресторанов или ночных клубов.

Наверху страницы бледно пропечатался гриф «Отдел коммерческой недвижимости КУГИ» и стояла чья-то крупная размашистая подпись.

– Ой, ой, ой, – тихонько бормотал Мишка и вырывал у меня из рук документы.

Второй документ был копией факса, в котором предписывалось некоему Викентию Романовичу распорядиться о передаче прав на реализацию вышеперечисленных объектов недвижимости агентству «Домовенок», как победителю закрытого тендера. Внизу стояла та же самая размашистая подпись, что и на первом ксероксе.

Третий документ, на первый взгляд, не имел отношения к коммерческой недвижимости. Он представлял собой приказ по подразделениям КУГИ о введении новой формы пропусков и предписывал всем начальникам подразделений в трехдневный срок представить списки сотрудников с указанием должности и территориального размещения. Внизу были указаны должность и имя автора приказа: заместитель председателя КУГИ Березкин А. И. и стояла подпись этого самого Березкина. Точно такая же, как на первых двух документах, – крупная размашистая подпись.

Я сидела, глядя на эти три бумаги, и до меня постепенно доходило, какая бомба лежит у меня на коленях, уютно тикая часовым механизмом. Причем эти три документа представляли собой бомбу именно в совокупности, в сочетании.

Первый документ являлся перечнем крайне заманчивых помещений, за которые любой здравомыслящий бизнесмен с готовностью выложит кругленькую сумму. Второй документ предписывал какому-то ответственному лицу отдать права реализации этих лакомых кусочков известному мне «Домовенку», якобы выигравшему закрытый тендер. То есть отдать «Домовенку» всю прибыль, которая возникнет при этой реализации, все те деньги, «белые» и «черные», которые выложат будущие хозяева помещений за право их приобрести или арендовать.

А выиграл ли действительно «Домовенок» этот тендер, то есть закрытый аукцион на право проведения сделки, – это большой вопрос. На то этот тендер и закрытый, чтобы можно было втихую подтасовать его результаты и объявить победителем того, кто тебе больше заплатил. Тем более что агентство «Домовенок» – маленькое, незначительное, даже по словам собственного директора, и выиграть реальный конкурс у крупных солидных фирм вряд ли смогло бы.

Третий документ в моей коллекции, фактически не имеющий отношения к махинациям с недвижимостью, играет тем не менее очень важную роль. На нем стоит та же подпись, что и на первых двух, но на этот раз подпись расшифрована, то есть автор первых двух документов назван по имени, по фамилии и по должности: «заместитель председателя КУГИ А. И. Березкин».

– Александр Иванович, или Алексей Ильич, или Аристарх Ипполитович – выяснить не составит труда, поскольку должность названа, и вряд ли этих заместителей так много, – проговорил Мишка, словно прочитав мои мысли.

Однако удивлению моему не было предела: из этих трех бумаг совершенно отчетливо явствовало, что «Домовенок» самым непосредственным образом причастен к махинациям с недвижимостью, как я и заявляла в своих прежних статьях.

– Значит, я совершенно права и незачем обвинять себя в смерти человека, – вздохнула я.

– А я о чем? – подхватил Мишка. – Тем более результаты вскрытия какие-то двусмысленные…

– Но ведь Ахтырский пришел ко мне на встречу именно для того, чтобы продемонстрировать свою невиновность, непричастность к спекуляциям объектами нежилого фонда, – тянула я.

Я вспомнила его последние слова:

«Я согласился с вами встретиться только для того, чтобы показать бумаги, достоверно доказывающие, что мое агентство совершенно непричастно к этим махинациям».

Но эти бумаги, напротив, доказывают причастность «Домовенка» к этим махинациям, причем так убедительно доказывают, как будто их специально подготовил кто-то, весьма заинтересованный потопить агентство.

– Ахтырский боялся, очень боялся, – задумчиво проговорила я.

– И не зря он боялся, – подхватил Мишка, – вон, как оно все обернулось.

– Значит, пока все было шито-крыто, они проворачивали свои махинации. А как только вылезла я со своими статьями, агентство засветилось, и органы стали что-то подозревать. Ахтырский рассудил так: они-то там в КУГИ, начальство, как-нибудь отмажутся, а его подставят, а возможно, и убьют, чтобы не трепался.

– Раздобыл где-то компрометирующие документы и послал к тебе свою девицу, – резюмировал Мишка, – мол, «прошу вскрыть в случае моей смерти». Думал, раз последняя воля покойного, то ты обязательно это опубликуешь.

– А разве нет? – я посмотрела ему в глаза.

– Александра! – укоризненно сказал Мишка. – Это же… – нейтронная бомба! Как же можно вот так сразу это опубликовать. Да тебя начальство городское в три минуты сожрет – не подавится. «Откуда бумаги?» – спросят они. «Одна девушка дала». «Кто такая девушка, откуда взялась? Она документы тебе предъявила?»

– Нет, – пробормотала я.

– А почему ты ее отпустила? Нужно было вцепиться в нее, как клещ, и не отпускать, пока я не приду.

– Да ну тебя, Мишка! Я так растерялась…

– Растерялась она, – проворчал Мишка, – значит, так, – он тронул машину с места, – пока про эти бумаги – молчок. Я поразведаю, как и что. Пройдусь по этому списку помещений, может, каких знакомых обнаружу, выясню, правда ли они получили аренду через «Домовенка»…