Около дерева Шершень вообще потерял ощущение времени. Федор стоял жмурясь на солнышке, представляя какой хороший будет наступающий день, а Ник на корточках искал что-то в подстриженной траве. Наконец, он распрямился, довольно хлопнул себя по коленям и вспомнил о Федоре.

— Курить будешь? — спросил он.

— Я же бросил, — напомнил тот.

— Вчера же курил, — пожал плечами Шершень, закуривая.

— Давай, — махнул рукой Федор.

— Значит, все было так, — уверенно сообщил Никита, сделав несколько быстрых затяжек. — Носитель двигался через дорогу. Остановился у светофора. Вышел на дорогу и «восьмерка» его сбила. Он отлетел вон туда, — его рука взметнулась указующим перстом. — Очухался, поднялся.

— Водитель подошел сам?

— Да, — кивнул Ник. — Круглый дурак. Разве можно лезть к оранжевой Тени?

— Он же не знал.

— Ну, да, верно, — согласился Никита, затягиваясь. — Тут-то она его и подловила. На месте падения все аж светится от активности. Заклинаний она исполнила несколько, сразу, комбом. «Вертикаль» вижу четко, потом что-то на удушение, это чтобы не трепыхался, а затем — «Веретено». Причем, заметь, она два раза корректировала полет. Значит, никуда не спешила и была уверена в себе на сто процентов.

— А…, — начал было Федор.

— Пойдем, — оборвал его Ник и, повернувшись, пошел к месту падения.

Федор от такого расстройства только щелкнул челюстями и поплелся следом.

— Запомни это место, — торжественно произнес Шершень, тыкая пальцем куда-то в траву. — Именно здесь произошло возрождение.

— Возрождение? — почувствовал Федор вновь пробуждающийся интерес.

— Здесь Тень захватила тело носителя, — объяснил Ник. — И полностью его себе подчинила.

— Женщины? Мужчины?

— Думаю, женщины, — после секундной паузы ответил Шершень. — И довольно хорошенькой.

— С чего это ты взял?

— Чувствую переживания водителя, когда он ее увидел. Смазанные остатки. Она ему показалась очень привлекательной.

Федор тупо оглядел траву и кусок мокрого асфальта. Хоть что-нибудь заметить бы, подумал он. Хоть что-то сделать и быть полезным.

— Булавки сломанные не нужны? — осведомился Федор.

— Какие булавки? — поднял брови Шершень.

Федор подобрал с края асфальта выгнутую иголку.

Только протянул руку к Никите, как его часы вновь вспыхнули оранжевым.

— Опа! — вскричал Шершень. — Дай-ка сюда!

Он повертел иглу в пальцах.

— А вот эта находка, Федь, — серьезно сказал он, — меняет все на корню. Ты просто молодец!

Федор подождал, ковыряя ботинком траву. Особой радости он так и не ощутил.

— Что меняет-то? — через пару минут осведомился он.

— Мне надо подумать, — буркнул Шершень, не отрываясь от иголки.

— Прекрасно, — в Федоре начло просыпаться раздражение. — Что дальше делаем, Холмс?

— А дальше — в морг, — поднял голову Шершень. — Пока у нас очень мало информации.

Федор поежился.

— Может, я домой пока съезжу? Все-таки такую важную иголку нашел, все такое…, — предложил он. — Ну, пока вы в морге разберетесь?

Ник остановился и взял его за плечо.

— Не бойся, — просто сказал он. — Я же с тобой.

2

Всю дорогу до морга Федора мучил один-единственный вопрос.

— Слушай, — наконец, не вытерпел он, повернувшись к Шершню. — Это ты все с помощью этой штучки у себя на руке узнал?

Никита хмыкнул, не отвлекаясь от дороги.

— Это датчик, — ответил он. — Датчик некроматерии, который помогает обнаружить следы.

Федор посмотрел на его руку с уважением.

— Но, не обольщайся, — заметив его взгляд, усмехнулся Шершень. — После обнаружения следов начинаешь работать вот этим, — он постучал себя по лбу. — И лишь тогда все окончательно складывается.

После такого заявления, Федор смолк и молчал до самого морга.

— Без пропуска — нельзя! — кинулся к машине охранник в камуфляже, когда Ник уверенно подрулил к воротам.

Никита опустил стекло.

— А у меня есть синий пропуск, — вкладывая полтинник в возникшую руку, ответил он. — Где нам лучше припарковаться?

— Да вон стоянка левее, — махнул охранник другой рукой и ворота дрогнули, открываясь.

— Ты прямо не человек — монстр, — буркнул Федор. — Все решаешь на раз-два.

— Может быть, сомнения Сергеича не лишены оснований? — улыбнулся Шершень, останавливая машину. — Так, что, пойдем?

На этот раз Ирис был с ними, возвышаясь посередине молчаливой стеной.

Они пересекли небольшой парк со стриженным газоном, обогнули несколько разноцветных лавочек и зашли в подъезд дежурного отделения.

Суровый охранник дернулся было в их сторону, но, наткнувшись на мрачный взгляд Ириса, лезть не стал. Только крикнул из дежурки, чтобы дверь за собой закрыли.

— Где морг? — вместо ответа спросил Ирис.

Охранник махнул рукой куда-то вглубь, но вылезать на всякий случай не стал.

Указатели они обнаружили на большой лифтовой площадке.

— Как обычно — подвал, — заметил Шершень.

— Действительно, странно, что не пентхауз, — отозвался Федор, вызывая лифт.

— Мы здесь были, — внезапно произнес Ирис.

— Точно, — кивнул Ник, — Два года назад.

— Год, одиннадцать месяцев и двое суток, — поправил его боевой голем.

Ожидавшая другого лифта нянечка изумленно повернулась в их сторону.

— Аутизм, — не моргнув и глазом, объяснил ей Шершень. — Все постоянно считает. Видели «Человек дождя»?

Слава богу, лифт нянечки раскрылся через мгновение.

— Бедный мальчик, — отозвалась она уже из кабины.

На подвальном этаже чем-то неприятно пахло и отчетливо несло сыростью.

— Может быть, я вас здесь подожду? — снова замялся Федор.

— Пошли, — только усмехнулся Ник.

3

Все оказалось не таким уж и страшным.

После посещения морга и внимательного изучения останков Салавата Аглаева, Федор даже сумел самостоятельно закурить.

Он уже трясущимися руками докуривал, когда на улице показались Шершень с Ирисом. Никита зажмуримся на солнышке и, с наслаждением потянулся.

— В морг могли бы и не ездить, — объявил он.

— Так зачем тогда…?

— Для очистки совести, во-первых, а во-вторых, надо же было тебя обстрелять. Ты ж, небось, ни разу в морге не был?