Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вздрогнула.
— Нет, конечно! Подумаешь, какой-то ненормальный целоваться полез, я просто не успела среагировать.
— Ну-ну, — патронесса направила на меня пристальный взгляд. А вслед за ней и все остальные. — Ты, Ади, и вдруг не успела среагировать. Надо сказать Дарсане, чтоб получше тебя погоняла, а то не успеешь отреагировать, и кто-то другой к тебе уже не с поцелуями прорвётся.
Я только страдальчески закатила глаза.
— У Ники сейчас гость? — уточнила я.
— Да, работает девочка, в отличие от некоторых.
— Что значит — в отличие? Я только с первым зажиганием фонарей сегодня вернулась после удачного поединка. Почти весь район там был, все билеты проданы, плюс процент со ставок.
Почему она так ко мне несправедлива?
Если бы кто-то не уронил коробочку с булавками, а все с визгами и руганью не принялись их подбирать, сидеть мне ещё минимум часок на допросе. А потом пришла бы Дарсана, и всё повторилось.
…
Главный зал уже был полон гостей. Девочки, не задействованные в примерке, весело хохотали, сидя за столиками или на коленях у холеных мужчин. С нашими ценами можно было отсеять категорию неухоженных, вонявших кислым супом, мужичков.
— Яркой тебе луны, Ади! Давно тебя не видела, всё тренируешься и пропадаешь в нижнем городе? — весело окликнула меня Кира.
Она сновала вокруг столиков с подносом. Видимо, сегодня из-за наплыва клиентов у подавальщиц не хватало рук.
Она остановилась поболтать со мной, бесцеремонно сгрузив поднос на ближайший столик. Попытка сидящего за ним гостя возмутиться была подавлена утыканием оного носом прямо во внушительный бюст Нахемы. Когда мужчины разговаривали с этим дивным «цветком», то смотреть никуда больше не могли. Гость счастливо обмяк в объятиях прелестницы, весело нам подмигнувшей. Я поблагодарила её кивком и спросила:
— Где Киран?
— Мама отправила отнести письмо господину Вартусу. Они в ссоре уже две недели, и лично общаться не хотят.
Купец Лаймус Вартус был постоянным клиентом Маришки, и любил её странной, но очень трогательной любовью. Расстаться с женой не мог, потому что для ухода от налогов записал на неё половину имущества. Так они и жили в составе любовного треугольника уже лет двадцать. Хотя в этом треугольнике их за эти годы накопилось уже человек десять. Но вроде все уголки это устраивало. Даже госпожу Вартус, которая периодически отправляла Маришке гостинцы — украшения или деликатесы.
— А что за история у тебя с парнем, которого стража сегодня в первые фонари поймала? — Кира лукаво на меня глянула.
Понятно, слухи тут расходятся быстро. Возможно, добавили ещё от себя подробностей.
— Девочки говорили, что его повязали прямо в момент…. И что вы в порыве страсти надувной матрас с водой порвали.
Точно. Добавили.
— Девочки твои брешут много! Пусть молчат побольше, кислород экономят, его и так мало.
Потом поняла, что Кира ни в чем не виновата, она же просто пересказала чужие слова и уже спокойнее добавила:
— Мне бы на кухне перехватить чего-нибудь перекусить. И утащить незаметно к себе. Если Дарсана объявится, скажи, что метнулась до арены, забыла там плащ в раздевалке.
— Думаешь, она поверит, что ты поперлась в подземелье ради плаща? — скептически протянула подруга.
— Ну, придумай что-то поизобретательнее, главное — не говори, что я тут.
— Как вам будет угодно, госпожа «шип», — Кира шутливо поклонилась. — Кстати, когда ты официально получишь статус нашей защитницы, опоры и надежды «Ежевики»?
— Дарсана сказала, что ещё семь или восемь боёв надо выиграть! — небрежно бросила я.
На самом деле это было для меня важно. Одно дело неофициальное звание и совсем другой стать частью нашего элитного отряда. Не то, чтобы «цветы» или «листья» — это плохо, но «шипы» мне всегда нравились больше.
— Пойдем, наберем тебе бутербродов, моя героиня! — Кира подхватила поднос и, изящно лавируя между уже вышедшими танцевать парами, направилась к кухне.
Там царствовали три наших главных повара — Еринэ, Цуна и Тюран. Последний был одним из немногих мужчин, постоянно проживающих в «Ежевике». Впрочем, к сильно неодетым и к вообще раздетым женщинам он испытывал даже не нулевой, а минусовой интерес. Как и к мужчинам. Мне иногда казалось, что люди его раздражают, и его бы воля — дружил бы только с едой. Ну и ещё со Сьюзи, которой был способен доставить множественный гастрономический оргазм. А это, согласитесь, любому мужчине приятно. Даже асексуалу.
На глазах у изумленной Киры я сконструировала себе четыре трехэтажных бутерброда с котлетами, сыром и двумя слоями овощного салата, прихватила здоровенную миску творога и пару кусочков рыбного филе. Сгрузила всё это в огромный бумажный пакет и, подумав, утянула с полки с винами бутылку яблочного сидра. Он был ещё дороже ягодного вина, поскольку на выращивание деревьев магии требуется куда больше, чем на какой-то куст, но ночь сегодня такая сложная. Я заслужила поощрение. С Сарреном не поделюсь.
— Глисты у тебя, бедняжка? — бросил проходящий мимо Тюран и тут же дал распоряжение помощникам. — Протрите тут все после неё, а то ещё заразит гостей.
— Я просто много тренируюсь! Мне нужно хорошо питаться! — попыталась оправдаться я, любовно обнимая пакет.
В ответ получила только скептический взгляд, и спорить больше не решилась. Вот и новая сплетня.
Глава седьмая. Поклонник не к месту
Когда я неловко двигалась по залу, так как из-за пакета мне ничего не было видно, подходила к коридору, ведущему в пристрой, над ухом у меня кто-то восторженно завопил:
— Прекрасная Адьяра, я так рад, что встретил вас сегодня, вас совершенно невозможно застать в «Ежевике». Я написал вам стих, послушайте «Твой лик поверхности Луны прекраснее…».
«Луна же вся в кратерах, то есть у меня кожа в рытвинах?» — тут же задалась я вопросом.
Передо мной стоял Олес Каррас, старший сын главы гильдии Ночных Жнецов Натана Карраса. Когда-то Натан был правой рукой дядюшки Фэя, главы гильдии наемных убийц, но потом они повздорили, и Каррас ушел, забрав с собой верных ему людей. А поскольку ничего, кроме своего основного ремесла, они делать не умели, то основали собственную гильдию — с преферансом и блудницами. Название дали красивое — «Ночные жнецы». И теперь конкурировали с ребятами Фэя. Тот в свою очередь только морщился, он был прямым и честным, насколько позволяла его профессия, и не любил называть некрасивые вещи красивыми словами. Люди Карраса отличались меньшей чистоплотностью, и брались практически за любые заказы, поэтому клиентура у них быстро росла.
Как-то на подземной
