Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Подземный город существовал ещё до воцарения Тарков, как мне рассказывали. Тогда это была сеть подземных убежищ. Насколько мне известно, максимальная глубина — примерно сто километров под землю. Может вместить около двадцати тысяч жителей, то есть простирается за пределы Фронтира, туннели проходят под всей столицей. Примерно десять этажей, искусственное освещение, в основном магическое, обычные фонари приходилось бы менять гораздо чаще, а это слишком заметно. Пришлось бы часто подниматься на поверхность. Заклинание служит гораздо дольше, есть подача воды и сложная система вентиляции, но я в этом не разбираюсь. Знаю только, что она есть. Как работает — объяснить не смогу. Есть склады с оружием, винные и продуктовые погреба. Прямо под Фронтиром расположена Арена. Это огромное помещение, потолка там даже не видно, наверное, больше десяти человек могут встать друг другу на плечи, и всё равно в него не упрутся. Говорят, что занимает три этажа. Вокруг трибуны. Их постоянно надстраивают, поэтому конструкция не самая прочная, вечно всё валится под весом зрителей. Стража туда не спускается. Официально. Неофициально каждый свой отгул они либо ставят на очередного бойца, либо попивают вино в борделе… Вроде бы там даже есть ходы, позволяющие покинуть город, минуя главные ворота. Но мы с друзьями там всё облазали, ничего не находили. Хотели раньше отправиться в путешествие. Правда, нашей фантазии хватало только на то, чтобы доехать до Давоса. Но тогда и это казалось небывалым, и кружило наши маленькие полупустые головы.
— Я слышал, что больше всего таких городов на юге страны, ведь местный вулканический торф очень хорошо поддаётся обработке, легко копать, — задумчиво, будто говоря с самим собой, пробормотал Саррен.
— То есть ты знаешь и про другие подземные города?
Хотя чего я удивляюсь, жизнь в регионе, постоянно находящемся на передовой перманентной войны — вечное напряжение. Половинки попы не расслабишь. Так что, такие города — необходимость. Это летательные аппараты строят безнадежные романтики, подземные укрытия — суровые до зубного скрежета реалисты. А жители Царства убеждены, что на нас либо регулярно нападают, либо планируют напасть.
— Ты говоришь, что много там проводила времени в детстве. А у тебя случайно нет карты? — Саррен пытливо посмотрел на меня.
Я усмехнулась.
— Город проектировался так, чтобы ориентироваться там могли только местные, а чужак заблудился бы и помер от голода. В строительстве участвовали все, включая детей, и из-за того, что каждый гражданин самостоятельно вырыл себе бункер, до сих пор невозможно создать подробную карту Подземного города. Я думаю, что даже у правителя её нет.
— Тут ты, скорее всего, попала в яблочко.
— В подземном городе очень легко заблудиться, там сложная система проходов, причём многие перекрываются каменными дисками. Открыть их можно только с внутренней стороны, весят по полтонны, — решила не обращать внимания на загадочную фразу. — Сейчас в Подземном городе живут в основном беглые преступники и нелегалы, пересёкшие его границы. Поэтому соваться туда просто на экскурсию не стоит.
— Почему-то мне кажется, что сунуться туда всё-таки придется. Если не в этот, то в какой-то другой.
Я заметила, что постепенно заговаривая мне зубы, этот хитрец оккупирует мою кровать. Вот и подушечку уже взбивает, сейчас ещё в одеялко завернется, выковыривай его потом из этого одеяльного кокона.
— Спать ты тут не будешь! — со значением произнесла я, беспощадно спихивая его с кровати.
Он с укором посмотрел на меня с пола.
— Ну хоть подушками со мной поделись!
Я подумала и скинула ему часть, всё равно у меня их полно, от меня не будет.
Любопытно, какое лицо было у Олеса когда он застал тут его вместо меня. Да ещё и пощупал.
— Недотёпа этот твой Олис! Совершенно не умеет ухаживать за девушками, — словно прочитав мои мысли, отметил маг.
— Будто бы ты умеешь!
— Показать? — он со значением поднял бровь.
Я оглядела его мускулистое тело, с готовностью мне продемонстрированное, и многозначительно промолчала, не поддаваясь на провокацию.
И откуда он взялся на мою голову? Вот жила себе в борделе спокойно. Ну, хорошо — относительно спокойно. А сейчас все эти стычки с какими-то мутными ребятами, охота магов на магов, полёт по городу в волшебном пузыре и прочие весёлые и не очень события. И что мне со всем этим делать? Одно я знала точно — доверять мужикам нельзя. Дарсана и Коллет вбивали это мне в голову с самого раннего детства. Поэтому, даже если моё сердце начинает колотиться чуть (я подчеркнула для себя — чуть!) быстрее, когда вижу его без рубашки, я не позволю себе забыть все эти важные истины.
Но если забыть обо всём этом и о том, что этот мутный тип что-то от меня скрывает, мне было с ним интересно. Это с учетом того, что я плохо схожусь с людьми. Мы беззаботно болтали о какой-то ерунде, и я не заметила, как начала постепенно погружаться в сон.
— Саррен, а тебе было очень-очень плохо там, откуда ты сбежал?
Он надолго замолчал, и я уже не надеялась на то, что он ответит, но внезапно он заговорил.
— Не то, чтобы было очень плохо, скорее я чувствовал себя не на своём месте. И не чувствовал себя свободным. Я не мог распоряжаться своей жизнью. А это для парня моего возраста и с моими амбициями было уж очень печально.
Несмотря на шутливую концовку, мне показалось, что он грустно улыбается.
— А какие у тебя амбиции? Свалить через дыру в Стене неизвестно куда? К врагам, где тебя, возможно, сразу же убьют?
Я неожиданно для себя испытала раздражение.
— Здесь, судя по твоим способностям, у тебя была какая-то хорошая должность. Хлебная, на которой ты никогда не остался бы голодным.
Он ничего не ответил, и я не стала продолжать рассуждать вслух. Однако задумалась про себя. Всё-таки — почему он предпочёл сытой стабильности неизвестность? Я не понимала людей, которые бросают хорошую жизнь, обустроенный быт, возможность заботиться о близких. И меняют всё это на какие-то непонятные неизведанные горизонты. Их называли авантюристами, романтиками, и они постоянно чем-то рисковали. И хотя я тоже рисковала жизнью буквально каждую неделю, мой риск казался мне понятным и оправданным. Арена, сражение, выигрыш, ликование и возможность помочь своей семье. Быть нужной и быть любимой. Возможно, моя семья странная, не самая высоконравственная и высокоморальная, однако я не променяла бы её ни на какую другую. Я была
