В первый же день Настасья привела Арину. Само собой, что Ольгу закрыли в комнате, где она и просидела, не высовываясь до самого вечера. После визита знахарки хозяйка дома, наконец, порозовела и даже сама позвала Олю на ужин. Они наскоро подкрепились гречкой с овощами и вместе пошли к Алексу. Настасья приготовила подобие фарша из сырого мяса, и аккуратно руками запихивала кровавую кашу сыну в рот. Жевать Алекс отказывался, поэтому просто глотал, а капельки крови стекали по его подбородку. Ольгу он заметил не сразу, а когда увидел – резко отвернулся и закашлялся. Ей пришлось убежать к себе.

Потом уже Настасья объяснила, что свежее мясо поможет ему быстрее поправиться. Мясо и отвары Арины.

Алекс и правда очень быстро пошел на поправку. Уже на четвертый день он сидел в кровати и постоянно требовал то воды, то еды. Настасья хлопотала на кухне, ходила к колодцу, изо дня в день меняла постельное и устраивала постирушки. Однако за всей суетой она не забывала заваривать чай с травами, который помогал Ольге бороться с хворью. И с каждым днем ей становилось все лучше. Она даже вызвалась помочь по хозяйству, но получила отказ.

– Если хочешь, – Настасья мыла посуду на кухне, Ольга присела за стол и взяла полотенце, чтобы помочь хотя бы просушить чашки да тарелки, – можешь побыть у Алекса на побегушках. Нога пока не дает ему вставать.

– Хорошо, – Оля улыбнулась, – надоело уже бездельничать. Максим сегодня придет?

– Не знаю, – женщина пожала плечами, – сходить что ли к лесу?

– Я тоже хочу, – за эти три дня Максим лишь однажды зашел к ней, чтобы спросить о самочувствии, наскоро поцеловать в лоб и сразу же ушел. Лишь пара минут, и она снова осталась одна. Скучать и прокручивать в голове счастливые моменты вместе.

– Вот еще! – Настасья покончила с посудой и вышла во двор вылить воду.

– Несколько семей все-таки ушли, – сказала она, вернувшись, – это, мягко говоря, не очень-то хорошо.

Ольга догадалась, что речь идет о той женщине в мокрых башмаках, которая отправила своих детей вперед себя, и которая так не хотела раскрываться людям.

– Я пойду поболтаю с соседями, и ты оставайся за старшую, – Настасья улыбнулась, – Смотри за Алексом. И дай Максу поесть, если он придет, прежде чем приставать со своими нежностями.

У Ольги на щеках от этих слов сразу загорелся румянец. Она кивнула и поспешила к буфету, чтобы расставить посуду и, конечно, спрятать свое смущение. Спина, в отличие от лица, никаких эмоций не выдавала. Когда Настасья вышла, девушка набрала кувшин воды и пошла к Алексу. Впервые за все время, что она жила в волколачьей деревне, она увидела раскрытую книгу. Видимо молодого волка так заела скука, что дело дошло до литературы. «Капитанская дочка» Пушкина оказалась в самый раз.

– Привет, – Ольга поставила кувшин на стол и присела на край кровати, – Как твое здоровье?

Алекс отложил книжку.

– Думаю, через пару дней буду как новенький. Ты сама-то как.

– Гораздо лучше, – Оля немного соврала: она, конечно, с ног не валилась, но состояние ее оставляло желать лучшего. Голова периодически кружилась, все мышцы ныли и болели. Она постоянно чувствовала усталость, но категорически не хотела без дела валяться в кровати. А стоит ей признаться, что дела ее не так уж и хороши, как заботливое семейство определит ее еще на неделю в лежачий режим. – Может, расскажешь, как нарвался на ружье?

– Тебе так хочется послушать, как меня подстрелили?

– Мне хочется послушать, что за люди на перевале. Спасатели или кладоискатели?

– Там и тех, и тех хватает, – Алекс поморщился, – развернули целый город, а не лагерь.

– Это плохо, – Оля потянулась к книжке, – Почему Пушкин?

– Ты шутишь? – Алекс засмеялся, – У нас в доме от силы книг двадцать. Что под руку попалось, то и взял.

– И как тебе?

– Нормально. Только странно, что с парнем дядька нянчится, в сговор с разбойником идет ради него.

– Говорят, жить захочешь, еще не так вывернешься.

– И Швабрин этот. Сразу же было понятно, что он тот еще. Лжец и предатель.

– Не буду тебе говорить, чем дело кончится. Но Швабрин и правда козел.

Алексей засмеялся.

– А вот любовь у них настоящая. Светлая.

– Это да, – Ольга закатила глаза и вспомнила, как сама первый раз читала «Капитанскую дочку» и плакала, когда Петра приговорили к ссылке. Вспомнила, как щемило сердце, и как строчки расплывались перед глазами, а она продолжала читать.

– Знаешь, – Алекс потянулся и сел на кровати, – Если ты захочешь, я тоже могу ради тебя подвиг совершить.

Оля улыбнулась:

– Зачем?

– Чтобы ты выбрала меня, – и он взял ее руку в свою. Ольга хотела отстраниться, но ее как будто приколотили к кровати.

– Я не могу, – она опустила глаза. Смотреть на Алексея не было сил.

– Из-за Макса?

Ольга подняла глаза.

– Я правда очень сильно люблю тебя, но не так.

– А как? – в его голосе появилась нотка злости.

– Не знаю, – на этот раз у Ольги хватило мужества одернуть руку. В ответ на ее резкое движение Алексей ответил тем же. В считанные секунды девушка оказалась на лопатках, прижатая к кровати под тяжестью его торса. Она даже не успела ойкнуть, как он горячими губами впился в нее. Потеряв контроль, Оля вдруг поняла, что отвечает на поцелуй. И даже обнаружила свою руку в его волосах.

«Нет-нет-нет!» – Ольга забрыкалась, отталкивая Алекса. Тогда он оторвался от ее губ, уткнулся лицом в ее волосы и прошептал «Прости». Она не стала сопротивляться. «Совсем мальчишка, – подумалось ей, – глупый влюбленный мальчишка. Он даже не понимает, что отбивает девушку у собственного брата. Как же он отчаялся!»

Только когда Алекс сам отпрянул и повернулся к стене, Ольга встала с кровати и побрела в свою маленькую темную комнату. Все, что было позже Оля делала на автомате: переоделась, улеглась, укуталась в одеяло. Из головы никак не уходил Алексей. Добрый, светлый, всегда веселый. Только не сегодня. Как бы ни болела нога, он все равно шутил и делал вид, что все в порядке. Пока они не остались одни. Наверняка он ждал этого момента. Может даже готовился. И как ни приятно было это ощущение глубоко внутри, Оля понимала, что ничего не выйдет. Глупо было даже отвечать на поцелуй, но… После драки кулаками не машут. Ответила. Может, из жалости. Может, из-за непонятной привязанности. Сколько ни противься, а ноги сами вели ее в комнату к Алексу. Каждая минута с ним делала ее немного счастливее. Самую малость. Но это ощущалось. С Максимом все иначе. К нему она стремилась всем телом и душою. Летела как мотылек на пламя, не боясь обжечься. Доверяла, как первой инстанции. Приняла его всего, не исключая звериной сущности. Даже когда он был с ней, когда их тела становились единым целым, она грезила о том вечере, когда Макс перевернулся в волка. Кончиками пальцев шаря по его спине, она путалась в русых волосках, но то и дело представляла, как копошится в волчьей шерсти. Страх путался со страстью, и это делало каждую их встречу ночью безумной и безудержной. Все ее нутро сгорало от желания. Жажда прикоснуться к волку распекала ее изнутри. И каждый раз, отдаваясь зверю, Ольга представляла себя волчицей. Злой, скалящей зубы, сильной, бесстрашной. В такие моменты она даже жалела, что отказалась от обращения. Но сумасшедшие ночи сменяли будние дни. Даже когда Алекса не было, и он скрывался где-то в чаще леса, она чувствовала его. Чувствовала его поддержку и участие. Он бы никогда не дал ей совокупиться с волком. Не дал бы даже увидеть, как он переворачивается. Слишком сильно он ценил ее человечность и непонятную после стольких дней среди волколаков наивность.