увидишь: они-то в снаружи водятся. А в пещерах, только яйца кладут. Говорят, вкусны-то, что аж язык проглатываешь!

— А эта информация мне зачем?

— Ну, не знаю. Тыж там чего-то исследовать собираешься; вдруг пригодится.

— А вот, и, я! — радостно сообщил, подбежавший Ульз. — Все, повозку нашел. Сейчас ее выведут и поедем.

Один из цвергов вывел повозку со светло-зеленым лиском. Монстр был чуть крупнее своих собратьев, но распорядитель станции справедливо заметил, что четыре путника с багажом и тащить должен будет зверь покрупнее. Они погрузились в повозку и ту, направили к вратам. Врата были в десять шагов шириной, имели форму половинки шестиугольника и распахивались на две створки. Чудовищный скрип, сопровождавший раскрытие врат, оглушал и раздражал. Даже лиск, встрепенулся от неприятного звука. Как пояснил смотритель, врата давно не закрывались: до приказа городского главы они стояли распахнутыми с десяток лет. Сами же врата ставили на въезде в каждый город ради безопасности: обвал или нападение монстров хоть и было крайне редким явлением, но периодически случались.

Тоннель по форме точно повторял врата, лишь с одной небольшой особенностью: справа от вырубленной дороги уходил в даль постамент, примерно на высоте телеги. Как пояснил Ульз, не все путешествовали на повозках, а по постаменту можно было спокойно передвигаться пешком, не боясь попасть под бегущего лиска. Зверь спокойно видел в темноте и мог заметить цверга за сотню шагов, но его погонщик вполне мог быть уставшим или невнимательным и отдрессированный зверь, выполняя его приказ, мог сбить или покалечить встречного путника.

Движения лиска казались Арчибальду забавным: на бегу зверь вилял из стороны в сторону. Из-за этого, ход повозки отличался от того, когда его тащила лошадь: вместо подскакивания вверх-вниз, повозка вихляла вправо-влево. Это было непривычно, но Д’Энуре и Юиль быстро к этому привыкли. Зверь же бежал со скоростью средней лошади, всегда наступая тремя из шести своих лап: две с одной стороны, одна с другой, с поворотом корпуса в сторону одной опорной ноги.

Арчибальд наблюдал за лиском, которого вела Ольдра, не только из-за научного интереса, но и со скуки. Почитать же книгу не удавалось, так как света было невероятно мало: кристаллы с [Магический Светом] располагались на расстоянии двух-трех сотен шагов. И хоть такой кристалл не предназначался для освещения пространства более четырех шагов вокруг себя, цвергам и лискам большего и не нужно было: и те, и другие неплохо видели в темноте.

Тоннель не был ни украшен, ни хоть как-то облагорожен: лишь голые стены и пол. Один раз на их пути возник провал, что никто не смог рассмотреть полностью из-за его огромных размеров. Повозка проехала по выдолбленному краю около получаса и вновь нырнула в тоннель.

Спустя примерно полсуток они приехали к еще одной станции, что располагалась на развилке трех тоннелей. В самом здании станции им предложили передохнуть, поменять своего лиска и выделили комнату. Так как сейчас торговцев не было, то девять десятых комнат были свободны, в том числе и дорогие. Смотритель оказался неуступчив и даже несмотря на запустение своего заведения, скидки не предоставил.

— Разве он не теряет деньги? Ему проще сделать нам скидку и поселить в дорогом номере? — спросил Арчибальд Ульза.

— Не-а, господин Арчер, все не так. Таверны, гостиницы и постоялые дворы, что стоят в городах в большинстве своем принадлежат их владельцам. Но дороги между городов, могут принадлежать только самому королевству, а значит, что и станции, тоже собственность государства. Смотрителю нет дела до выручки: он свое получит все равно, и не важно, как много у него будет посетителей, один или тысяча.

Так переход за переходом, сменяя лисков и отдыхая на станциях они продолжили свое путешествие по тоннелям. По пути они миновали два города и остановились перед последним, заключительным, тоннелем, что вел в столицу: Б`айлэ-Ан-Лонад, Город в Центре. Город и в сам деле располагался примерно в центре Королевства, что помогало поддерживать связь со всем государством, и узнавать реальное положение дел достаточно оперативно.

По мере приближения к городу, туннель все расширялся и светлел. Врата были украшены красивой мозаикой с изображением цвергов. Когда ворота распахивались, то игра света меняла акценты нарисованных линий, сменяя переливающиеся изображения. Ульз сказал, что такова и была задумка: закрепить недорогие самоцветы, для создания торжественного эффекта. Он рассказывал об этом с нескрываемой гордостью, ведь один из мастеров, что работал над вратами это их с Ольдрой прадед.

Сам же город резко контрастировал с вратами: полупустые улицы, по которым сквозило уныние, нисколько не говорило о том, что это столица целого государства. Архитектурой и планировкой город не сильно отличался от других городов цвергов: все те же выточенные в скале дома, мастерские и торговые лавки, все те же широкие каменные улицы и лестницы, все та же полутьма, что прорезалась редкими светящимися окнами.

Цверги повели Арчибальда и Юиль к себе домой. Дом был пыльным и казался заброшенным, но лишь потому, что соседка, которую они попросили присмотреть за ним, тоже истлела от проклятья. На небольшой улочке, что насчитывала десяток домов, заселенных осталось всего три. Немногочисленные соседи были рады возвращению Ульза и Ольдры, но за их улыбками Арчибальд чувствовал горечь утрат. Они улыбались не потому, что сильно любили сопровождающих Д’Энуре цвергов, а потому, что слишком многих потеряли, и искали любой маломальский повод для радости.

Перебросившись свежими новостями, Арчибальд понял, что Торег действительно плохо знал о ситуации в столице: на сегодня половина жителей города умерло или уже болело проклятьем. Ульз, решивший сразу же доложить о своем прибытии Адамитовому Королю, умчался, оставив гостей на Ольдру.

Дом цвергов был так же скромно обставлен, как и дом Торега, а отличался от него лишь чуть более низкими потолками и проходами, отчего Арчибальду пришлось сильно нагибаться. Только Ольдра, Юиль и Арчибальд навели в запустевшем доме порядок, зажгли камин и собирались отдохнуть, как прибежал улыбающийся во всю свою бороду Ульз.

— Адамитовый Король ждет Вас, господин Арчер, в любое время дня и ночи, — радостно заголосил он и положил перед Арчибальдом свежий пергамент с подписью монарха.

— Для начала, может снова называть меня, Д’Энуре. Наш путь окончен, так что скрываться смысла нет. А во-вторых… а сколько сейчас примерно времени?

— Примерно середина ночи, — подсказала Юиль.

— Так поздно! Не думаю, что стоить беспокоить монарха так поздно. А как ты узнала о времени?

— Я догадывалась, что в подземельях цвергов нам будет тяжело учитывать время, поэтому выучила одно слабенькое заклинание первого круга: [Время]. Оно позволяет примерно прикидывать, какое сейчас время суток.