После короткого отдыха мне захотелось прогуляться по городу.

— Тась, ты со мной? — спросила у Кудрявцевой.

Она на удивление была одна в своих апартаментах, ее ненаглядный куда-то провалился. Вот бы сквозь планетарную кору прямо в расплавленное ядро! Я бы порадовалась.

— А пошли, — легко согласилась подруга.

И мы пошли.

Тапельде Дамевтунпори — самая древняя область Таммеша, адаптированная для туристов. Как всегда, значительной долей аутентичности пожертвовали ради удобства гостей. Неизбежная участь всех курортных городов. Я думала, что, конечно же, надо взять в аренду глайдер и покататься по планете, заглядывая во всякие глухие уголки, где о туристах никто не слышал. Проблемой был местный язык, я его не знала, кроме самых общих фраз. Нейросеть "Komuna lingvo" — штука хорошая, но синхронный перевод в исполнении искусственного интеллекта не дает всей полноты понимания, какая достигается лишь за счет самостоятельного изучения языка.

Но если я попрошу Таську составить мне компанию, с ней в поездку непременно набьется Митирув, а вот уж кого мне совершенно точно не хотелось видеть, ни сейчас, ни завтра, никогда в жизни!

Узкая, под старину, улочка уходила вниз, вниз, к розовому пляжу и разноцветному, отражающему разноцветное же небо, морю. На Старой Терре моря — где они еще сохранились — свинцово-серые, под стать ледяному негреющему небу, и купаться там даже адаптированному к холоду организму я не советую. В холодной воде водится немало желающих подзакусить чем-нибудь существенным, а то все водоросли, планктон да рыбная мелочь… Озера Нивикии темны, прозрачны и печальны. А на Таммеше жизнь бьет фонтаном ярких красок. Небо, море, цветы, сады, сине-буро-зеленые кроны цветущих деревьев, ярко окрашенные стены домов, люди и нелюди в легкой, свободной, летней одежде…

Торговцы разрешенными к продаже артефактами, куда без них. Подавляющее большинство наверняка из-под полы спекулирует чем-нибудь не очень разрешенным. Я, давно уже наученная продавцами "всамделишных нивикийских изделий", на призывы приобрести настоящие таммеотские с тысячелетней историей, да еще и прям из центра Каменного моря, не велась. Прохиндеи, они в любой точке Галактики прохиндеи, что с них возьмешь. И переловить всех — не переловишь. Уверена, местная полиция давно смирилась с этим неизбежным злом. Лишь бы не воровали по-крупному, не убивали, не дрались, а остальное не так уж и принципиально.

После короткого отдыха мне захотелось прогуляться по городу.

— Тась, ты со мной? — спросила у Кудрявцевой.

Она на удивление была одна в своих апартаментах, ее ненаглядный куда-то провалился. Вот бы сквозь планетарную кору прямо в расплавленное ядро! Я бы порадовалась.

— А пошли, — легко согласилась подруга.

И мы пошли.

Тапельде Дамевтунпори — самая древняя область Таммеша, адаптированная для туристов. Как всегда, значительной долей аутентичности пожертвовали ради удобства гостей. Неизбежная участь всех курортных городов.

Я думала, что, конечно же, надо взять в аренду глайдер и покататься по планете, заглядывая во всякие глухие уголки, где о туристах никто не слышал. Проблемой был местный язык, я его не знала, кроме самых общих фраз. Нейросеть "Komuna lingvo" — штука хорошая, но синхронный перевод в исполнении искусственного интеллекта не дает всей полноты понимания, какая достигается лишь за счет самостоятельного изучения языка.

Но если я попрошу Таську составить мне компанию, с ней в поездку непременно набьется Митирув, а вот уж кого мне совершенно точно не хотелось видеть, ни сейчас, ни завтра, никогда в жизни!

Узкая, под старину, улочка уходила вниз, вниз, к розовому пляжу и разноцветному, отражающему разноцветное же небо, морю. На Старой Терре моря — где они еще сохранились — свинцово-серые, под стать ледяному негреющему небу, и купаться там даже адаптированному к холоду организму я не советую. В холодной воде водится немало желающих подзакусить чем-нибудь существенным, а то все водоросли, планктон да рыбная мелочь… Озера Нивикии темны, прозрачны и печальны. А на Таммеше жизнь бьет фонтаном ярких красок. Небо, море, цветы, сады, сине-буро-зеленые кроны цветущих деревьев, ярко окрашенные стены домов, люди и нелюди в легкой, свободной, летней одежде…

Торговцы разрешенными к продаже артефактами, куда без них. Подавляющее большинство наверняка из-под полы спекулирует чем-нибудь не очень разрешенным. Я, давно уже наученная продавцами "всамделишных нивикийских изделий", на призывы приобрести настоящие таммеотские с тысячелетней историей, да еще и прям из центра Каменного моря, не велась. Прохиндеи, они в любой точке Галактики прохиндеи, что с них возьмешь. И переловить всех — не переловишь. Уверена, местная полиция давно смирилась с неизбежным злом. Лишь бы не воровали по-крупному, не убивали, не дрались и не создавали иных серьезных проблем, а остальное не так уж и принципиально.

Мы спускались по улочке, вымощенный традиционным для Таммееша сиреневым камнем: на вид стекло, по прочности — тверже алмаза, секрет изготовления долгие тысячелетия передавался в узкой группе профессионалов от родителей к детям. Сейчас работают заводы, поставляют материал всем желающим приобрести… Но только материал, не технологии! На этой улочке камни отливали благородной бронзой, какая возникает лишь с течением времени. Я оценила закос под старину в полной мере: город — новодел, реплика, созданная и заточенная именно под туристов; откуда здесь древние камни. Искусственное старение применили, само собой.

— Тася, — сказала я мечтательно, разворачивая фруктовую трубочку с «холодной» начинкой — неесамтан, национальное таммеотское кушанье, аналог мороженого, оно продавалось здесь на каждому углу, — хочу настоящий древний таммеотский город! Не по туристическому маршруту! Хочу взять машину и — вперед, в неизвестность! Хочу…

— Работать, — хмыкнула Таська. — Эля, Эля… Стоило лететь на теплую, сытую, обустроенную планету за тем, чтобы зарываться с головой в свои пыльные камни!

— Тут совсем другие пыльные камни, — возразила я.

— Камни есть камни, — не согласилась Таська. — Они везде одинаковые.

— Ничего себе одинаковые, — возмутилась я. — Нивикия и Таммееш — совершенно разные цивилизации! Абсолютно! Даже на уровне языка, а ты говоришь — одинаковые!

— Развалины одинаковые, — терпеливо, как маленькой, объяснила Кудрявцева. — Потому что это развалины.

— Ага, — обиженно кивнула я. — Значит, не поедешь.

Я видела, что у нее нет настроения, я, и, в общем, понимала, что отказ — закономерен. Но мне все равно было обидно. Как будто наша дружба дала реальную трещину. Не призрачную, как во всех наших ссорах до этого дня, а настоящую, причем без крупного крика. Так приходит осень на Старой Терре. Еще вчера пригревало, и цветы тянули свои пестрые головки к нему, а сегодня будто ушло нечто неуловимое, но важное. И Солнце уже так светит, и цветы поникли, и лужи хоть еще и не схватило тонким ледком, но стылый запах будущего мороза уже поселился в воздухе, ничем не вытравить.