– Очень хорошо, – похвалил преподаватель. – Возможно, слегка цветисто, но увлечь нас вам удалось.

А это интересно! И я могу это сделать! Когда занятие закончилось, я уже готов был продолжать.

Через несколько месяцев я решил записаться на писательские курсы при университете. Для продолжения образования нужно было сдать экзамен, и я позвал с собой Аллана.

– Слишком просто, – отмахнулся он.

Я оказался в группе с совершенно молодыми людьми – лет восемнадцати-двадцати. Интересно было слушать их рассказы о мечтах и увлечениях. Похоже, в этом возрасте все одинаковы. Но какие новые стремления у меня появились на этом этапе жизни?

Одно из заданий заключалось в том, чтобы написать рассказ из двадцати шести предложений, причем каждое должно было начинаться со следующей буквы алфавита – от A до Z. Я написал историю Абрахама Якобсона, пожилого джентльмена, пытающегося вернуть свою молодость. Дойдя до финала, я написал: «Юность не вернуть. Якобсон с печалью покорился своей судьбе». Но потом я понял: хотя молодость и не вернуть, надежды и мечты не умирают.

После этого курса я записался на следующий – «техника повествования». И убедил Аллана присоединиться. Когда мы пришли на занятия, профессор спросил, кто не сдавал экзамена. Аллан поднял руку. Профессор сказал, ему придется уйти, ведь курс и без того переполнен. Аллан вышел, и мне стало жаль его. Ведь это он всегда хотел стать писателем, а не я.

На первых двух курсах меня постоянно хвалили, теперь же похвалы стали редкими. Я не представлял, как написать хороший рассказ. Каждое выполненное мною упражнение профессор разносил в пух и прах. Поначалу казалось, он поступает так, потому что, по его мнению, я просто развлекаюсь и занимаю место того, кто хочет стать профессиональным писателем. Но нет, я действительно писал ужасно.

– Неужели мне никогда не написать хороший рассказ? – спросил я при случае у декана.

– А как давно вы пишете?

– Давно, уже месяцев семь или восемь.

Профессор улыбнулся.

– Вряд ли вы напишете что-то достойное раньше, чем лет через пять.

Я продолжал ходить на курсы к разным профессорам, пытаясь понять, как же написать хороший рассказ. В конце концов, я записался на курс нехудожественной литературы, это был единственный курс, который я еще не прошел.

На первом занятии нам предложили описать лучшее блюдо в нашей жизни. Я написал о печеночном паштете, который готовила бабушка. Профессор поставил мне «хорошо».

Второе задание заключалось в рассказе о доме своего детства. Я написал, как по пятницам вечерами пробирался в столовую, где мужчины играли в безик[28]. И снова профессор поставил «хорошо». Третье задание было домашним. Нужно было описать какой-то предмет из своего дома. Я выбрал мамину супницу, украшавшую наш обеденный стол.

В пятнадцать лет я отправился в Чикаго, где родители и дядюшка с тетушкой праздновали выпуск моего брата – он окончил университет Иллинойса. Поехать вместе со всеми я не мог, мне нужно было сначала сдать несколько экзаменов.

После выпускного вечера мы все вместе отправились в Канаду, останавливаясь на каждом блошином рынке по дороге. Сначала мы притормозили возле большого красного амбара, где торговали абсолютно всем. Мама долго сновала между рядами, а потом высмотрела серебряный кофейный сервиз, примостившийся между пышным подсвечником и коллекцией старинных английских кочерег. Мне он показался безобразным, а отец сказал, что мы все равно не можем его купить, ведь в машине нет места. Но брату он понравился, и он предложил оформить доставку. Отец неохотно согласился. В другом амбаре, где было еще больше сокровищ или хлама (кому как!), мама сновала по проходам, как гончая, взявшая след. Здесь она присмотрела супницу – мне она понравилась, а брату – нет.

– Она прекрасна! – восторгалась мама.

– Но она слишком велика, чтобы впихивать ее в переполненную машину, – возразил отец. – И она слишком хрупкая, чтобы заказывать доставку.

– Если мы ее купим, па, – сказал я, – я всю дорогу буду держать ее на коленях. Маме она так понравилась.

Отец уступил.

Я всю дорогу держал коробку на коленях, бережно, словно это была рука матери.

За этот рассказ я получил оценку «превосходно». Я решил поговорить с профессором – ведь этот рассказ мне нравился меньше двух предыдущих. Мне казалось, я слишком много слов посвятил описанию супницы.

– Это легко исправить, – улыбнулся профессор, указывая на рукопись. – Остановитесь вот здесь, и описание сократится вдвое. Разве вы не чувствуете, как тонко показали различия между собой и братом и описали чувства по отношению к матери? На меня произвело глубокое впечатление описание того, как вы держали коробку на коленях, словно родственные узы.

Я кивнул. Мне стало ясно, что он имеет в виду. Наконец-то я понял, как написать хороший рассказ.

Этот рассказ я послал на университетский конкурс. Он занял первое место. Приз вручал декан факультета.

– Пол однажды спросил меня, сможет ли он написать хороший рассказ, – сказал он. – Полагаю, в этом призе и заключен ответ. Если я не ошибаюсь, то писать он начал совсем недавно.

Принимая приз, я думал о том, как артритные суставы преждевременно положили конец моей медицинской практике. О том, как Аллан заманил меня на писательские курсы. О том, как эти курсы стали для меня новым увлечением. Я сказал «да» чему-то совершенно новому и чуждому – и это принесло свои плоды.

Когда у нас с мужем родился третий ребенок, все, о чем я мечтала, – это дом побольше. Через пять лет мы и правда купили довольно большой дом в пригороде, но после переезда я столкнулась с проблемой, о которой почему-то не задумывалась. Отсутствие друзей и необходимость заводить новых. Нет, я думала, что детям, может быть, непросто привыкнуть к новому коллективу в садике, школе или на кружках. Я не подумала про себя.

Я оказалась в социальной изоляции.

Конечно, я пересекалась с мамами других детей, когда отводила младшего в сад. А еще у старших сыновей регулярно проходили футбольные игры. Но все эти короткие контакты не приводили к полноценному знакомству. Я грустила.

Мне страшно хотелось подружиться с умными, интересными дамами, которых я видела в школе. Но у всех была занятая жизнь. Как же с ними сблизиться?