Речь идет об особенном платье. Оно тонкое и почти, но не совсем прозрачное, с высоким воротником, рукавом три четверти и длиной чуть выше колена. Практически ничего не обнажает, однако платья сексуальнее я в жизни не видела.

– Выреза совсем нет, так что меня не обвинят в отсутствии вкуса.

– Вот-вот. Ты будешь выглядеть отпадно, и при этом никто не назовет наряд вульгарным. ИДЕАЛЬНО, – заявляет Хайди с игривой улыбкой.

– Возьму его с собой…

– И Сиду точно понравится, – добавляет она. Хайди познакомилась с ним на той вечеринке и с тех пор поет ему дифирамбы.

Когда чемодан собран и искусственный загар нанесен (вряд ли другие барристеры занимаются сейчас чем-то подобным), перевалило уже за полночь.

Надеюсь, я переживу эти выходные.

* * *

Как я и предполагала, Скайлар появляется ровно в 7.30, и я на ощупь собираю вещи, стараясь не разбудить Хайди. Настроен он, судя по всему, доброжелательно – помогает втиснуть мой огромный чемодан в багажник со словами «С добрым утром, Аманда», а я тем временем рассматриваю его «наряд на выходные». Хлопчатобумажные брюки, удобные туфли из коричневой кожи, белая рубашка, зеленый свитер с треугольным вырезом и такого же цвета твидовый блейзер с заплатками на локтях.

Заплатки.

Словно почувствовав, что сейчас самое время завести разговор об одежде, Ричард осматривает меня с ног до головы и осведомляется:

– Ты только едешь в этом? Или так и будешь ходить?

Вот как.

– Э-э, собираюсь ходить в этом в течение дня, – отвечаю я.

Узкие джинсы, полусапожки (низкий каблук), оранжево-красная рубашка и симпатичное зимнее пальто – вроде ничего кричащего. А, и еще потрясающая шляпа с мягкими полями в стиле Брижит Бардо. Скайлару явно не нравится, когда я надеваю яркие вещи и «выделяюсь из толпы». Он бы и рад, носи я круглосуточно мантию-невидимку.

– Ясно, – наконец произносит он, прервав гнетущее молчание.

Этим субботним утром нам со Скайларом предстоит провести сорок пять минут в пути, и я не представляю, о чем с ним говорить. Ему, похоже, неплохо и в тишине, однако я так не могу и поэтому треплюсь о всякой чепухе. Затем прошу включить радио, но у Ричарда настроены только станции с невероятно скучной музыкой, и все же это лучше, чем ничего. При этом иногда он вдруг начинает изображать оперного певца – в зависимости от того, какая песня играет. Я не знаю, что и делать, потому что Ричард будто не замечает меня. Отворачиваюсь и смотрю в окно, чтобы скрыть смех, хотя Скайлар наверняка видит, как трясутся мои плечи, и его это лишь раззадоривает – поет еще громче.

Странные у нас отношения.

Путь к Слейнлок-Холлу пролегает через извилистые проселочные дороги. Поверить не могу, что я встала в такой ранний час в субботу незадолго до Рождества. Погода стоит мрачная, ненастная… вдруг это знак, что выходные не зададутся? Все друзья наслаждаются предпраздничными гуляниями, а мне торчать с адвокатами. И с Марти. Торчать в старинном замке в захолустье, откуда просто так не сбежишь. Как я только на это согласилась?!

Прошло четыре месяца стажировки, еще через два я буду уже сама по себе, с собственными клиентами, – трудно поверить. Марти явно опережает меня в популярности, так что моя миссия на выходные – произвести на всех хорошее впечатление.

– Послушай, Аманда, – внезапно выдает Скайлар. – Это очень важное для тебя мероприятие. Приедут барристеры из нашей конторы, в том числе де Суза, которого надо поразить, если ты хочешь получить должность. Не обращай внимания на Марти и сосредоточься на себе. Не напивайся. Не влезай в ссоры. И ради всего святого, НЕ ложись ни с кем в постель.

– Ричард! Почему вы всегда так плохо обо мне думаете?

– Я не думаю о тебе плохо. Просто забочусь, ты ведь моя ученица.

Скайлар впервые сказал нечто подобное. Очень хотелось, чтобы он продолжил, но в этот момент машина притормаживает, и я вижу знак, указывающий на Слейнлок-Холл.

Огромный шикарный замок выглядит внушительно. Мы сворачиваем на просторную подъездную дорожку, вдоль которой растут деревья, и направляемся к самому Холлу, любуясь архитектурой шестнадцатого века сквозь борющиеся с сильным дождем дворники. Капли мощно стучат по машине, под колесами хрустит гравий – шум кажется оглушающим. Проклинаю себя за то, что не взяла зонт, хотя… у меня ведь есть моя широкополая шляпа!

Я вылезаю из автомобиля и достаю свои вещи из багажника, стараясь в процессе не промокнуть до нитки. Скайлар, как назло, припарковался так далеко от входа, что я, сделав глубокий вдох, бросаюсь бегом к замку и визжу, как маленькая девочка, которая вышла погулять без зонтика. Опускаю голову, чтобы прикрыть лицо, тащу за собой чемодан и…

БУ-У-У-М!

О. Мой. Бог.

Я упала.

– Вот черт! Аманда, это ты? Прости, виноват, совсем не смотрел под ноги.

– Сид?

Твою же мать!

– Да, – со смехом отвечает он. – Извини! Зато у тебя отличная шляпа! – улыбается он и помогает мне встать.

Мы заходим в фойе. Ух ты. Сид ко мне прикоснулся. Хорошо, что я уже до этого успела покраснеть от пробежки и стыда.

– Нет, я сама виновата. Пыталась поскорее укрыться от дождя, а поля у дурацкой шляпы чересчур широкие…

– Ты в порядке? Не ушиблась?

Даже в таком состоянии (унижена, расстроена, промокла) я замечаю поразительные голубые глаза Сида, его не по-барристерски длинные волосы (смотрится классно) и повседневную одежду, почти как у меня – джинсы, футболка и пиджак. Господи, это нехорошо. Сердце бьется слишком часто.

– Пострадало только мое самолюбие. Ничего, все нормально. Спасибо.

Изо всех сил пытаюсь казаться классной, остроумной и расслабленной, хоть и понимаю, что тушь, вероятно, растеклась на пол-лица, а волосы все мокрые.

– Не переживай, – жмет он плечами. – Твой первый Слейнлок. Хотел бы сказать, что это великолепный опыт, но не стану врать.

– Правда? Зачем ты тогда приехал?

– Буду одним из судей на мастер-классе. Мне нравится помогать младшим барристерам, передавая им мой драгоценный опыт, – говорит он, закатывая глаза.

– Здорово! Ну, увидимся позже. И спасибо за помощь. Мне бы еще обсохнуть перед регистрацией. Я вся теку. Э-э, не в этом смысле. О БОЖЕ. Я про дождь…

– Я понял, о чем ты.

Смех Сида звучит так сексуально, что я готова зацеловать его до смерти прямо на месте. Улыбнувшись напоследок, я ухожу, желая лишь одного – провалиться сквозь землю.

«Я вся теку», серьезно?

Я здесь только две минуты и уже успела сделать сексуальный намек старшему члену конторы. Прекрасно. Дальше будет только хуже.