Источник звука обнаружился на расстоянии вытянутой руки. Настя тупо уставилась на детскую кроватку, в которой отчаянно вопил покрасневший от натуги младенец. Девушка вылезла из постели и нагнулась к кроватке. Мысли в сонном еще мозгу двигались со скоростью глубоко беременных улиток. Действительно, ребенок. Судя по открывшимся меж сбитых пеленок деталям, девочка.

Что за чудо?!

Увидев Настю, чудо на мгновение замолчало, уставившись на нее, но через секунду завопило с той же силой.

Девушка обхватила голову, глубоко запустив пальцы в растрепанную шевелюру. Ни черта не понимаю! Перебрала, что ли, вчера? Или не то не с тем мешала? Не, вообще не помню, что пили, с кем, где… К тому же… она помотала головой… никаких признаков похмелья, ни дурноты, ни головной боли, руки-ноги не дрожат, голова не кружится. Звенит, правда, но от таких воплей у кого хошь зазвенит. Нет, это не с перепоя память отшибло. А с чего? Откуда ребенок-то?

Подкинули? Ага, вскрыли квартиру, приволокли дитя – вместе с кроваткой, обалдеть! – на тебе, Настенька, подарочек. Или кто-то из знакомых подсудобил? Подружка попросила приглядеть до утра? Ну… это хоть в какие-то ворота лезет. Хотя… подружка и кроватку приволокла?

Предположение о том, что ребенок может быть ее собственным, Настя отмела сразу. Ну в самом-то деле! Все, конечно, в жизни бывает, но забыть, что родила, да еще и какое-то время растила (младенцу-то на вид месяца три, не меньше, хотя вряд ли намного больше) – это ж надо, чтоб крышу совсем напрочь снесло. Бред, короче! Признать себя сумасшедшей Настя не пожелала.

Ладно, разберемся по ходу дела. Ну отшибло спросонья голову, не самая большая беда. Как отшибло, так и назад пришибет. Само как-нибудь выяснится. Будем решать проблемы по мере их возникновения. Сейчас главная – чтоб «это» вопить перестало.

Сноровисто вытащив ребенка из кроватки, Настя прижала его к себе и стала укачивать, невольно удивившись привычности своих движений: надо же, словно давным-давно этим занимаюсь. Плач стал слабее, перешел в редкие всхлипы и наконец стих. Уф-ф! Девушка облегченно вздохнула, подошла к окну и отодвинула штору. С высоты район выглядел удивительно аккуратным, словно игрушечным. Красные и серые крыши перемежались обильной зеленью, многие дома опоясывались темными узорными оградами. Чугунными, ясное дело. Как в школе учили – «твоих оград узор чугунный», тьфу, вспоминать тошно. Прямо под окном шваркал метлой дворник, сверху казавшийся карликом. Правее виднелась детская площадка, ухоженная и на удивление чистая, не демонстрировавшая следов жизнедеятельности бомжей и подростков. Именно эта публика обожает в любом, с их точки зрения, удобном месте устраивать вечерние и ночные тусовки, невзирая на мнение соседей по району.

Невзирая на то, что, живя среди других людей, мы просто обязаны думать о том, чтобы окружающим было приятно иметь с нами дело. Иначе жить станет невозможно. Ну, или как минимум противно. Тут же захочется сбежать на необитаемый остров, где никто никому ничего не обязан, просто потому, что там никого нет. Там можно не помнить, кто ты, не вспоминать, что было вчера, просыпаться каждый день с новыми мыслями, чувствами, желаниями. Хочу – пальму сломаю, хочу – крабов ловить стану, хочу – так буду лежать, ждать, пока бананы сами на меня свалятся. Но живем мы все же не на необитаемом острове. И правила социума – не искусственная клетка, а необходимое условие приятной и удобной жизни для каждого. И соблюдать их совсем несложно. Ведь, чтобы рядом с тобой другим было комфортно, и «соблюдать»-то приходится совсем немного, и все это так естественно и приятно: хорошо выглядеть, читать книги, смотреть кино, найти дело, в котором можешь себя чувствовать максимально уверенно, найти пару, родить ребенка… и передать ему всю эту мудрость.

Что за черт! Настя встряхнула головой, отгоняя странные, как не свои, мысли. Срочно в душ!

Однако при попытке уложить неизвестно откуда взявшееся юное сокровище в кроватку «сирена» включилась снова. Ее что, так и придется на руках таскать без перерыва? Или… Ох! Она ж, наверное, есть хочет, догадалась Настя. Да не наверное, а наверняка!.. Ну, это мы сейчас…

Упс! И чем ее кормить? Настя спустила с плеча широченный ворот спальной футболки и с сомнением оглядела грудь: крепкая, аккуратненькая, совсем не похожа на вымя. Вид собственных прелестей (весьма, надо сказать, недурных) не то что успокоил, а прямо-таки поднял настроение. Усмехнувшись, девушка попыталась нажать на грудь – безрезультатно. Да нет там никакого молока! На всякий случай она все же попробовала приложить малышку к соску, но та воротила нос и обиженно морщилась, готовясь вновь заорать. Пришлось укачивать.

Вот и что теперь делать?

Настя огляделась – ничего похожего на детскую кормежку в комнате не было, хотя вообще детских вещей хватало, вот чудеса-то! – и, доверившись внутреннему автопилоту, двинулась в сторону кухни. Пооткрывала механически разные дверцы – ура! В холодильнике обнаружилась не одна – целых три бутылочки, внутри которых было что-то белое, наверняка детская еда! Девушка хотела было сунуть соску ребенку, но вовремя сообразила, что молоко нужно подогреть. Она открыла горячую воду – ух ты, прям кипяток! – поставила бутылочку в кастрюльку и сунула кастрюльку под струю. Минуты, пока детский завтрак согревался, показались ей часами – очень хотелось в душ, а главное – почистить зубы, словно бы именно неприятный привкус во рту виноват в этой безумной ситуации…

Ну как, дошло наконец до кондиции?

Она привычно (привычно? Что за чудеса!) капнула из соски на тыльную сторону ладони – да, согрелось.

Малышка вцепилась в соску так, словно не ела год, и, удовлетворенно чмокая, даже прикрыла зеленовато-серые, с золотыми крапинками глазенки. Настя осторожно уложила ее вместе с драгоценной бутылочкой в кроватку:

– Ну что, Катюха, довольна? – спросила она неожиданно для самой себя.

Катюха? Эту девчонку зовут Катя? Екатерина?

Катя, Катя, Катерина, распрекрасная картина, фу-ты ну-ты!

А, все потом! Настя махнула рукой и отправилась в ванную.

В корзине возле стиральной машины высилась мешанина из женского белья и детских одежек. Некоторое количество одежек висело над ванной.

Настя отодвинула шмотки и наскоро приняла душ. Вода весело хлестала в белую эмаль, рассыпаясь радостными прозрачными брызгами, и казалось, что и мысли теперь должны стать такими же ясными и чистыми.

Зеркало запотело, и девушка небрежно протерла его сдернутым с батареи полотенцем. В мокром стекле отразились потемневшие от воды, но, вероятно, светлые волосы, высокие скулы, зеленовато-серые, с золотистыми крапинками глаза…

Осознание обрушилось на меня лавиной: я не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, мысли и эмоции перемололо в мелкую крошку, в глазах потемнело…

Кто?.. Что?.. Как?..

Значит, я пропустил момент очередного пробуждения. Неужели я настолько привык к путешествиям по чужим жизням, что даже не замечаю смены личности? Это меня напугало. Ведь если я не могу уловить этот момент, то не смогу и понять, кто я на самом деле, не смогу отличить себя от «не себя».